Имя, фамилия, возраст, прочие черты… Заметки из рубрики «Происшествия», на которых набивает руку любой журналист, тоже могут иметь ощутимые последствия. Как для журналистов, так и читателей.
25 июня в Le Monde появилась статья об ужасном убийстве 13-летнего подростка его 16-летним товарищем в одной из школ Ренна. Автор заметки Серж Ле Люийе (Serge Le Luyer), журналист Ouest-France и стрингер Le Monde (в тот день нашего корреспондента в городе не было), назвал нападавшего Владимиром, юношей чеченского происхождения. Это вымышленное имя в сети быстро заменили на инициал «С.» настоящего имени подростка, которое Le Monde не мог раскрыть в соответствии с законом.
Тем не менее, на газету немедленно обрушился поток обычных и электронных писем с яростными, а иногда даже безумными обвинениями. «Все это - манипуляции, достойные худших советских времен», - пишет Поль Поттель (Paul Pottel) из Реймса. «Скрытая дезинформация», - уверен Жан-Кристоф Антуан (Jean-Christophe Antoine) из Парижа. «Такая глупая дезинформация, с помощью которой пытаются защитить чеченских мусульман, совершенно контрпродуктивна и несправедлива по отношению к русским», - полагает Клод Курув (Claude Courouve). Этот «преподаватель математики на пенсии» из Озанса удивлен тем, что «крупная газета, одно из главных национальных изданий, позорит себя и опускается до искажения ситуации с детской преступностью среди иностранцев, тем самым дезинформируя читателей».
Значит, Le Monde искажает действительность, дезинформирует читателей… Ужас! Но именно такова суть обвинений против газеты. Кроме того, нельзя хотя бы отчасти не признать правоту тех, кто искренне удивляется замене (предположительно) мусульманского имени, на (предположительно) русское… Решение кажется тем более неудачным, что, как вы помните, некий Владимир (Путин) жестко подавил восстание в Чечне…
«Признаю, что решение назвать чеченца Владимиром было не лучшим ходом, - отвечает Серж Ле Люийе. - Молодой человек и его родители - это русскоязычные чеченцы, и у них есть российские паспорта… Я посчитал нужным найти имя, которое бы отражало эту особенность, а не называть его просто Мартеном или Робером…» Как бы то ни было, утверждает этот опытный журналист, не стоит пытаться найти в этом выборе имени несуществующий смысл: «Это, может быть, и неудачное, но не ошибочное решение. Вместо извинений я предлагаю читателям объяснения. Что вообще может быть у Путина общего со школой в Бретани? В первую очередь я взываю к здравому смыслу людей…»
Другими словами, заметка из рубрики «Происшествия» сама стала темой для статей. Ничего страшного по большому счету здесь нет, однако этот случай дает нам возможность объяснить читателям принципы нашей работы. В данном случае «закон обязывает нас хранить в тайне личность несовершеннолетнего, - напоминают сотрудники отдела «Общество» редакции Le Monde Сесиль Приер (Cécile Prieur) и Эмманюэль Шевальро (Emmanuelle Chevallereau). - Это означает, что мы не должны упоминать его фамилию или даже имя, если это позволяет определить, кто он». Простите, уважаемый Лионель из Нанси, но в этой «привычке менять имена», в которой вы усматриваете некий «сдвиг (превращение мусульманского контекста в православный)», нет ничего дезинформационного: уже во второй строчке так не понравившейся вам статьи говорится о том, что нападавший был из «семьи чеченских беженцев».
Так и хочется сказать: «Имеющий уши да услышит!» Но не все так просто. Некоторые среди недовольных нашей практикой и предполагаемыми злоупотреблениями попросту не желают ничего слышать. Хотя при этом сами практикуют анонимность, которую вроде бы критикуют, и даже злоупотребляют ею …
Так, например, ваш покорный слуга довольно активно общался с неким Богданом Маденски. Этот человек, по всей видимости, звонил нам из Польши, но не захотел рассказывать о себе или своих мотивах. Все его (письменные и устные) заявления можно свести всего к трем фразам: «Стыдитесь!», «Паскаль - это не Мамаду!» и «Вы - из разведки, что ли?»
Что можно ответить тому, кто не желает вас слушать? И какой ответ дать на длинное электронное письмо (на этот раз личность автора известна), в котором известный в экстремистской блогосфере Жан-Патрик Грюнберг (Jean-Patrick Grumberg) пытается рассказать о том, что «опустила французская пресса»? Этот руководитель спорного (мягко говоря) интернет-ресурса стремится попасть на страницы Le Monde… Классик «конспирологии», «логику» которого мы подробно описали и развенчали в Le Monde 21 июня. Это расследование и редакционная статья также вызвали целый град писем…
«Вы называете недоумевающих людей конспирологами! Вы указываете на несостыковки в «официальной» версии, но при этом очерняете людей, которые задают себе вопросы», - жалуется некий Жан-Жак Берно (Jean-Jacques Bernard), «обычный пользователь, бедный пролетарий без диплома», который подписывается «Вильгельм» (Завоеватель, понятное дело…). «Обратите внимание на потерю у людей интереса к традиционным СМИ и их растущий интерес к альтернативным информационным сайтам…», - добавляет он.
Но все это уводит нас слишком далеко от дела о спорном имени, скажете вы. Сложно сказать. В наши времена, когда «каждый называет варварством то, к чему сам не привык» (Монтень), на ум так и просятся строчки из Одиара и Брассенса, чтобы описать этих вдумчивых и не видящих дальше собственного носа читателей всех мастей… Но раз, как говорят наши квебекские друзья, во Франции все заканчивается песней, давайте поставим точку отрывком из Жака Дютронка: «Они скрывают все и обо всем молчат. Потом мы узнаем, но все равно не знаем. Нам ничего и ни о чем не говорят…»
