Представьте себе, что вы марсианский антрополог. Ваш корабль совершает вынужденную посадку в Британии. Пока экипаж его ремонтирует, вы подбираете брошенную газету и читаете о возмущении аборигенов, которых одурачили, подсунув им в лазанью конину. Вы читаете о попытках министров успокоить убитую горем публику, о волнении на Даунинг-стрит 10 по поводу того, как такой мерзкий продукт мог прокрасться в меню нации. Вы подмечаете всеобщую истерию. Затем вы едете на поезде в Париж, идете в ресторан, и там при помощи анализатора ДНК (он же шариковая ручка) проверяете кусок темного, сочного, исходящего паром стейка, который приносит вам гарсон.
Да-да, вас угощают мясом того самого четвероногого животного из семейства лошадиных, которое с такой брезгливостью отвергает британское население.
Поразительно! Мы имеем две страны, находящиеся примерно на одном и том же уровне цивилизации, имеющие тесно связанную историю и родственные языки. Но эти страны вступили в эпоху интернета, имея совершенно разные представления о потреблении мяса вечного помощника человека. И чем больше вы будете путешествовать по миру, тем более странной и необычной покажется вам пищевая привередливость британцев. От Мексики до Казахстана вы увидите людей, поедающих мясо лошадей. А китайцы умудряются слопать за год аж 1,7 миллиона голов наших парнокопытных друзей.
Читайте также: Каково на вкус человеческое мясо?
Вы чувствуете себя подобно капитану Куку, когда он впервые столкнулся с аналогичным явлением среди обитателей островов в южных морях. Вы оказываетесь в присутствии могучей силы коллективизма, которая связывает воедино обширные и совершенно разные общества этого безволосого примата. И тем не менее, в Британии конина - это табу. Вы начинаете в изумлении хлопать своими большими зелеными ресницами и вскоре приступаете к телепортации в поисках других примеров кулинарных запретов.
Проходит несколько дней, и вы собираете богатый улов. Мусульмане запросто съедят верблюда и глаза барана, но к собаке даже не притронутся. А корейцы разводят песиков тысячами, чтобы подавать их к столу. В Швейцарии есть кантоны, хвастающиеся рецептами фрикасе из кошки. Но есть и другие кантоны, которые возмущенно начинают кричать при любом упоминании блюда из домашнего любимца. Некоторые религии объявляют вне закона свинину, некоторые запрещают моллюсков и ракообразных, некоторые требуют наличия в кухне двух раковин, дабы не смешивать мясные и молочные продукты.
Вы своей когтистой лапкой заполняете электронный блокнот всевозможными экзотическими подробностями и все время пытаетесь анализировать эту загадку. Почему одна культура запрещает есть животных, которые в другой культуре считаются главным блюдом? В чем тут смысл?
Вы жуете кончик своего межгалактического карандаша и вдруг вскрикиваете – эврика! Ваши глаза на полуметровых красных стебельках вываливаются из орбит, когда вас осеняет. Все дело в контроле! Эти забавные особи под названием гомо сапиенс лишь недавно вышли из доисторического первобытного состояния, и больше всего человеческая раса боится вернуться обратно в этот мрак и хаос. Так что за несколько тысячелетий человек создал идею табу, чтобы появилась некая общественная сплоченность и согласие.
Также по теме: Стоит ли есть гамбургеры?
Некоторые вещи стали называть запретными, харамом, nefastus. Индивидуально и коллективно люди начали создавать у себя в головах маленькие заборы под напряжением, и договорившись о том, что есть табу, они самоопределились. Самоопределились в своей оппозиции к другим людям, и это помогло им создать важное чувство идентичности. Взяв под контроль незначительные поведенческие аспекты, общество помогло установить контроль и над важными моментами.
Вы приходите к выводу, что табу сыграло важную роль в создании порядка. С нарастающим волнением вы продолжаете свои исследования, отмечая некоторые характеристики табу. Они могут очень сильно отличаться от своего первоначального логического обоснования и разумного объяснения (сегодня отравиться моллюсками и свининой у вас гораздо меньше шансов), и тем не менее, табу обладает огромной силой.
Табу - это мощный психологический фактор, потому что оно оказывает воздействие на важнейшие моменты человеческого бытия: диета, размножение, сексуальное поведение, менструация, дефекация и так далее. Вы подмечаете, что табу часто сдабривается огромной порцией лицемерия. Различные приемы в сексе, которые подвергаются осуждению и считаются немыслимыми, оказываются широко распространенными. А что касается поедания лошадей, то у вас возникают большие сомнения в том, что британцы так наивны, как об этом пишут газеты. Конечно, говорите вы себе, люди подумали, что есть что-то очень нечестное в том мясе, которое им положили в гамбургер на ярмарочном лотке. Конечно, они не могли не задуматься об экспорте всех этих британских пони за границу, где милые животные могли попасть на бойню. Куда дели нашего Шергара? (речь о фильме «Похищение чемпиона», в котором ирландские террористы решают украсть легендарного скакового коня – прим. перев.)
Читайте также: Мясо, которое мы едим
Но если британцы подозревали, что едят конину, виду они не подавали. Это же табу. Вы обнаруживаете, что самая интересная черта такого табу состоит в том, что оно со временем видоизменяется. То, что раньше было вполне приемлемо, может стать вопиющим безобразием – и наоборот. Курить нельзя, и курение уже никогда не вернется. Я читал написанный в 1964 году роман «Герцог», принадлежащий перу лауреата Нобелевской премии по литературе Сола Беллоу (Saul Bellow), и меня поразило то, что он чернокожих называет неграми. Из-за этого чтение романа на радио в наши дни наверняка оказалось бы под запретом.
Или возьмите проблему однополых браков. Если опросы общественного мнения говорят правду, то подавляющее большинство людей просто не понимают, из-за чего весь этот сыр-бор. Ведь табу на гомосексуализм снято, и похоже, оно превратилось в гораздо более обширный и строгий запрет на секс любого рода с участием несовершеннолетних. Когда исходные сигналы так часто меняются, неудивительно, что люди приходят в недоумение и начинают злиться. Они - не фанатики и не ханжи; их просто поставили в дурацкое и безвыходное положение со всеми этими меняющимися табу.
Возвращаясь на борт своего марсолета, вы делаете несколько заключений, готовясь к написанию доклада о людских табу, который вы представите своим марсианским коллегам-антропологам. Вы делаете вывод, что табу меняются от страны к стране, потому что на самом деле не имеет особого значения, в чем именно состоит запрет. Важен сам факт табу, а также процесс согласования (и изменения) границ приемлемого поведения, потому что именно на этой основе возникает и существует общество.
Также по теме: Органические продукты не полезнее обычных
Куда заведет людей следующее табу, задумываетесь вы, готовясь поставить последнюю точку. Если британцы и американцы уже сейчас считают грехом поедание собак, кошек и лошадей, то сколько времени остается до того момента, когда под кулинарным запретом окажутся все животные? Вы держите пари: пройдет лет сто, и британское общество будет сдавать деньги на строительство мемориалов тем миллионам животных, которые погибли, чтобы стать пищей для людей. А британский премьер попросит прощения у всех тех бычков, что пошли на ростбиф в доброй старой Англии.
Конечно, все это чепуха, и люди будут нарушать табу. Но дело не в этом. В табу важно то, что оно должно существовать.
