Москва – Когда российский президент Владимир Путин полетит в воскресенье, 7 апреля, в Германию, чтобы открыть Ганноверскую ярмарку, важнейшую ежегодную промышленную выставку-ярмарку, это станет одним из тех ключевых событий – подобно приближающимся Зимним Олимпийским играм в Сочи и месту председателя G-20 в этом году, которые должны продемонстрировать всему миру, что Россия снова является ведущей мировой державой и экономической силой, с которой необходимо считаться. В этом году Россия является страной-партнером ярмарки, в которой примут участие рекордное число российских экспонентов.
Кроме того, в этом году будут продемонстрированы вежливые и профессиональные – и отчасти даже весьма теплые – отношения владеющего немецким языком Путина и канцлера Германии Ангелы Меркель. Путин и Меркель являются лидерами двух экономик, которые во многом определили характер глобального экономического кризиса, и развитие торговли и экономического сотрудничества между ними стало одним из немногих лучей света на затянутом густыми облаками европейском небосводе.
Однако в этих отношениях назревают проблемы, обусловленные в первую очередь озабоченностью немцев результатами поворота внутренней политики России вправо. С момента возвращения Путина в Кремль на беспрецедентный третий срок в стране были введены драконовские законы, направленные на подавление общественных протестов, начались гонения на политически активные НПО и были приняты меры по интернет-цензуре.
По мнению экспертов, г-жа Меркель, которая выросла в коммунистической Восточной Германии и которая бегло говорит по-русски, в гораздо большей степени готова призвать Россию к ответственности за нарушения прав человека, чем ее предшественник Герхард Шредер, которому удалось наладить тесные личные взаимоотношения с Путиным, прежде чем он покинул власть в 2005 году, и который однажды назвал кремлевского лидера «безупречным демократом».
Позже г-н Шредер занял должность директора «Северного потока», спонсируемого Россией проекта по строительству газопровода по дну Балтийского моря, который был запущен в 2011 году.
«Действительно, российские лидеры были в хороших отношениях со Шредером, особенно после того, как он ушел со своего поста. Это заставляет задуматься о мотивах его расположения по отношению к российским лидерам, не так ли?» - говорит Алексей Кузнецов, глава Центра европейских исследований в Институте мировой экономики и международных отношений в Москве.
«Между Путиным и Меркель нет негативных отношений. Возможно, в них присутствует некоторое охлаждение. Разумеется, немцы недовольны некоторыми вещами, которые происходят в России, однако мы тоже далеко не всегда в восторге от того, что происходит в Европе», - добавляет он.
«Нарастающее отчуждение»
Отношения между двумя лидерами пошатнулись – и пока неясно, каким образом это произошло – в результате мартовского банковского кризиса на Кипре. В последние два десятилетия этот маленький остров в Средиземном море служил основной офшорной зоной для состоятельных россиян и даже российских государственных компаний, которые переводили туда свои доходы. В России сейчас широко распространено убеждение, что Германия в случае с Кипром настояла на жестких мерах, которые приведут к серьезным потерям среди российских владельцев счетов в двух ведущих банках Кипра, в частности из-за того, что основной удар придется по «российским олигархам».
«Германия традиционно являлась ключевым политическим и экономическим партнером России в Евросоюзе. Тем не менее, за последние два года – и особенно с возвращением Владимира Путина на пост президента – между Москвой и Берлином наблюдается нарастающее отчуждение», - утверждает Надя Александрова-Арбатова, глава отдела европейских политических исследований в Институте мировой экономики и международных отношений в Москве.
«Россия была разочарована кризисом в Евросоюзе, который нанес серьезный ущерб репутации Евросоюза как модели компетентного управления экономической политикой. С точки зрения Путина, европейцы сейчас находятся не в том положении, чтобы учить другие страны основам добросовестного управления и демократии… Германию часто критикуют за ее поведение в период еврокризиса и неспособность найти решение проблем на Кипре, которое устроило бы Россию», - добавляет она.
В ноябре прошлого года, когда наступление Путина на демократию уже набрало обороты, немецкий парламент принял резолюцию, состоящую из 17 пунктов, которую составил координатор по вопросам германо-российского сотрудничества Андреас Шокенхофф (Andreas Schockenhoff) и в которой он потребовал от России соблюдения норм демократии и защиты прав человека. На последовавшей за этим встрече глав двух стран г-жа Меркель нарушила традицию Шредера публично не критиковать Кремль за предположительные нарушения прав человека и попросила российского президента объяснить жесткий судебный приговор, вынесенный двум участницам панк-группы Pussy Riot летом прошлого года.
Ситуацию усугубило то, что в конце марта российские власти инициировали новую волну полицейских рейдов, целью которой, очевидно, является запугивание сотен НПО по всей стране. Несколько финансируемых Германией групп, в том числе организаций, непосредственно связанных с ведущими немецкими политическими партиями – Фонд Конрада Аденауэра и Фонд Фридриха Эберта – также оказались под ударом.
«Наши фонды и их партнеры в российском обществе играют важную роль в развитии российско-немецких отношений. Меры, которые мешают их работе или криминализуют их, наносят ущерб нашим отношениям», - заявил представитель немецкого правительства Штеффен Зайберт (Steffen Seibert) в беседе с журналистами на прошлой неделе.
Меркель сейчас находится под серьезным давлением со стороны правозащитных групп и ее политических оппонентов – в сентябре в Германии должны состояться выборы в парламент – которые настаивают на том, чтобы канцлер как следует надавила на Путина во время их встречи на этих выходных.
«Торговые ярмарки – это бизнес, но Меркель должна дать Путину понять, что Германия не сможет вести дела с Россией в обычном режиме, пока нападки на гражданское общество не прекратятся. Это самое серьезное наступление на демократию в России за последние 20 лет», - отметил на этой неделе Хью Уильямсон (Hugh Williamson), директор европейского филиала нью-йоркской организации Human Rights Watch.
Бизнес есть бизнес?
Между тем, российские эксперты настаивают на том, что экономические основы отношений между двумя странами достаточно тверды и что общественные настроения в Германии не должны мешать процветающей двусторонней торговле, объемы которой в 2012 году почти достигли 100 миллиардов долларов и которая основывается на экспорте российских энергоресурсов в Европу и импорте немецких машин, оборудования и потребительских товаров. Германия является вторым крупнейшим торговым партнером России в мире после Китая, в то время как Россия занимает почетное 11 место среди торговых партнеров Германии.
Российские государственные компании инвестировали огромные средства в немецкие предприятия, в частности в энергетическую инфраструктуру, а многие ведущие немецкие корпорации основали в России свои предприятия, несмотря на повсеместное распространение коррупции и шаткие правовые основы.
По мнению экспертов, даже если в политических отношениях наступит некоторое охлаждение, то экономический фактор сейчас имеет слишком большое значение, чтобы приносить его в жертву правам человека. Они считают, что Путин на предстоящем саммите, возможно, услышит в свой адрес несколько мягких формальных критических замечаний со стороны Меркель, однако это никоим образом не будет похоже на враждебный диалог, который за последние месяцы свел к нулю все прежние достижения в отношениях между Россией и США.
«В Германии и Европе СМИ проводят кампанию, очевидно, чтобы убедить западное общество в том, что отношения между нами нарушены. Однако я не вижу никаких причин для охлаждения в отношениях», - утверждает Владислав Белов, глава Центра немецких исследований московского Института Европы.
«У Меркель и Путина профессиональные, лишенные эмоций личные отношения. И скорее всего мы станем свидетелем “дискуссии” по вопросам прав человека, в которой они затронут основы, но в рамках которой Путин не услышит никаких выговоров или нотаций от Меркель. Слишком многое поставлено на карту», - объясняет он.
