История Ленинградской блокады хорошо изучена историками. Но мало известно о судьбах ленинградских немцев, на долю которых, помимо мук блокады, пришлись депортации и репрессии.
Российский историк, доктор наук Ирина Черказьянова исследовала судьбы более чем четырех тысяч этнических немцев из Ленинграда в период после нападения нацистской Германии на Советский Союз и до 1955 года. Они легли в основу книги «Ленинградские немцы. Судьба военных поколений 1941-1955», за которую автор была награждена Почетной премией в области культуры имени Георга Дехио (Georg Dehio-Kulturpreis), присуждаемой Немецким форумом восточноевропейской культуры (Deutsches Kulturforum östliches Europa).
Военную историю ленинградских немцев, пишет Ирина Черказьянова, отличает «многоплановость и глубочайший драматизм ситуации». На фоне страданий, которые пришлось вынести жителям осажденного города и пригородов, продолжались политические репрессии, направленные не только против отдельных личностей, но и против целого народа.
История немецкого населения Санкт-Петербурга/Ленинграда уходит корнями к истокам возникновения самого города. Немцы селились здесь с XVIII века. А к началу Второй мировой войны они работали в колхозах, трудились на фабриках, многие были врачами, аптекарями, кондитерами… Эти профессии — исконно традиционные для петербургских немцев. С началом блокады часть немецких поселений оказалась в блокадном кольце, а часть — в зоне оккупации.
Против «вражеской пропаганды» и «негативных настроений»
С самого первого дня войны ленинградские немцы оказались «на прицеле» у НКВД. 21 августа 1941 года был издан приказ «О выселении из Ленинграда и области социально опасных лиц», к которым были причислены – наряду с другими – этнические немцы и финны. Эти меры стали частью массовых репрессий против немцев, которые прошли по всему Советскому Союзу.
Как складывались судьбы тех, кого принудительно выселили из Ленинграда в начале войны? Ирина Черказьянова рассказывает о группе немцев, которых отправили в конце августа 1941 года в Поволжье. Но им не удалось там остаться: вместе с поволжскими немцами, которые также подлежали депортации, они были выселены еще один раз – теперь уже в Сибирь…
Репрессии продолжались и в самом блокадном Ленинграде. С первый дней войны партийные власти проводили меры по, как это называли, «нейтрализации вражеской пропаганды» и «негативных настроений среди населения». Ирина Черказьянова пишет, в частности, о том, как в сентябре 1941 года был арестован ученый-физик Александр Филиппович Вальтер. Он умер, не доехав до Новосибирска, куда был сослан по подозрению в шпионаже. На короткое время был арестован востоковед Евгений Эдуардович Бертельс, которого, в конце концов, эвакуировали из Ленинграда в тяжелом состоянии в 1942 году.
Репрессиям подвергались не только известные ученые. Например, Петр Христианович Фогельгезанг, который работал пожарным на Ижорском лесозаводе, был расстрелян в 1942 году за «антисоветскую агитацию». Она заключалась в том, что он говорил о тяжелом положении в блокадном городе.
Выселение немецкого населения из Ленинграда и пригородов возобновилась после некоторого перерыва в феврале 1942 года. Ирина Черказьянова приводит полные драматизма рассказы очевидцев событий. Точное количество немцев, выселенных из Ленинграда и области, даже ей пока не удается уточнить. По одним данным, к концу 1942 года депортировали 11 тысяч немцев, по другим — только в Красноярский край из Ленинградской области в 1942 году выселили почти 19 тысяч этнических немцев.
Кое-кто остался в Ленинграде и после 1942 года. «Причинами невысылки, — уточняет автор, — были тяжелая болезнь, пребывание в больнице, отсутствие на месте по другим причинам, но никак не гуманность исполнителей постановлений».
Психологическая травма народа
За положением этнических немцев в блокадном Ленинграде и на оккупированных территориях внимательно следило командование вермахта. В начале 1942 года их стали переправлять с оккупированных территорий на запад. Там их размещали в специальных лагерях, в частности, на территории Польши.
В 1945 году часть немцев из СССР оказались на территории, занятой советскими войсками. Людей освобождали из лагерей и Красная армия, и армии западных союзников. «В зависимости от того, в чьей зоне оккупации они находились, во многом складывалась их дальнейшая судьба. В "западной" зоне оккупации у них было больше шансов остаться в Европе», — пишет Ирина Черказьянова. Но подавляющее большинство оказавшихся за пределами СССР советских немцев в течение 1945-1948 годов репатриировались обратно в Советский Союз.
Все, кто вернулся, проходили проверку в фильтрационных лагерях НКВД. «Дальнейшая история депортированных и репатриированных российских немцев сливается в одно русло, — заключает автор, — это нахождение на спецпоселении до начала 1956 года, запрет на возвращение в родные места и глубочайшая психологическая травма целого народа на долгие десятилетия».
