Что происходит в Центральной Африке?

Начавшиеся в 2013 году беспорядки вовлекли Центральноафриканскую республику в водоворот, в котором мусульманское сообщество обрекается на насилие, изгнание и смерть. На глазах всего мира ЦАР, видимо, идет по пути руандского сценария.

Обобщая события последнего года, можно сделать следующие выводы. В марте 2013 года с приходом к власти в ЦАР мусульманской группировки «Селека» в результате переворота уровень насилия резко возрос. Возглавив государство, лидер данной группировки Мишель Джотодия обратился к ней с призывом о роспуске. Но этот шаг не способствовал прекращению конфликтов между лояльными свергнутому президенту Франсуа Бозизе христианскими вооруженными формированиями («Анти-балака») и мусульманской коалицией («Селека»), а только привел к тому, что Джотодия утратил свое влияние на мусульманских повстанцев. По данным ООН, жертвы столкновений исчисляются тысячами. 10 января этого года, не сумев остановить кровопролитие, Джотодия ушел в отставку. Однако приход на его место христианки Катрин Самба-Панза и присутствие в ЦАР более 7 тысяч военнослужащих Африканского союза и Франции также были не в силах положить конец насилию.

Агрессивный поход Франции на Африку

С самого начала конфликтов эксперты настаивали на том, что происходящие события продиктованы не столько религиозными, сколько политическими и экономическими причинами. Однако в силу того, что сторонами столкновений стали христиане (боевики отрядов «Анти-балака») и мусульмане (большинство в коалиции «Селека»), эксперты также отмечали, что данные события имеют и религиозное измерение, причем опасность только возрастает. Кроме того, примечателен следующий факт: начиная с 1960-х годов, после приобретения ЦАР независимости от Франции, страна управлялась поддерживаемыми Францией переворотами, и во власти всегда стояли христиане. Например, в 2003 году Франция с помощью Чада вмешалась во внутренние дела ЦАР, чтобы президентом стал Бозизе. Однако в марте 2013 года она попробовала кое-что другое: оказывая давление на Чад и Камерун с целью предотвращения их содействия Бозизе, Франция пришла к договоренности с умеренным мусульманином (Мишель Джотодия). Затем Франция сделала вывод, что Джотодия потерпел неудачу, и тогда начался процесс, в результате которого Джотодия подал в отставку, а уровень политического дисбаланса и массовых убийств снова возрос. Вы, наверное, догадались, что все это произошло одновременно со странным и скоропалительным вмешательством Франции в Мали с целью поддержки правительства в борьбе с восстанием туарегов, захвативших север Мали и обладающих исламской идентичностью.

Эксперты объясняют все произошедшее агрессивной политикой, реализуемой Францией с начала 2000-х годов, — «возвращением в Африку». В 2012 году для вмешательства в Мали Франция заручилась поддержкой региональных организаций. Сейчас она пытается сделать то же самое в ЦАР. Франция и так могла влиять на Чад, формирующий Центральную Африку, теперь она стремится усилить свое политическое и экономическое влияние в ЦАР. Причем любой ценой.

Разоружив мусульманскую группировку «Селека», Франция заняла иную позицию в отношении христианских отрядов «Анти-балака», которые сейчас вооружены и чувствуют себя крайне спокойно в силу того, что другая сторона конфликта безоружна. Подобная ситуация приводит к тому, что мусульмане остаются беззащитными. ООН не применяла какого-либо давления на Францию, чтобы обеспечить разоружение обеих групп. Хотя и создается впечатление, что ООН пытается пробудить глобальный интерес к этому вопросу, это далеко не так. Такие попытки привлечь внимание общественности лишь положительно сказываются на способности Франции контролировать события и оправдывать размещение французской военной силы на этих территориях. Совершенно очевидно, что в этом и состоит цель Парижа. Даже тот факт, что ООН обратила внимание на вероятность геноцида, служит делу расширения военных поставок Франции в этот регион.

Не так давно, около двух лет назад, Турция начала экспансию в Африку. Всего за несколько дней до вмешательства Франции в Мали Эрдоган выступал в парламентах Габона, Сенегала, Нигера, предлагая сотрудничество в рамках перспектив, обещающих политическую стабильность, демократию, возможность равноправного развития без какой бы то ни было эксплуатации. Его речь встретили бурными овациями. Насколько все это утратило свою актуальность? Не берусь судить. Единственное, в чем я совершенно уверена: наши глаза и сердца должны быть обращены к Африке.