Филантроп Пауль Фридман (Paul Friedmann) в 1890-х годах выступил с идеей предоставить евреям, подвергавшимся гонениям, прибежище на Аравийском полуострове. Он дошел со своей экспедицией до Синая, но потом на них напали войска Османской империи.
В середине XIX века, когда в центре всеобщего внимания находилась идея создания национального государства, в Европе росли антисемитские настроения и подозрения, что евреи могут «нарушить» предусмотренную этой самой идеей гомогенность. Среди евреев, в свою очередь, росло число сомневавшихся в том, что воплотится в жизнь обещание просветительской эмансипации, и сторонников создания самостоятельного еврейского государства. Еще за несколько лет до того, как Теодор Херцль (Theodor Herzl) в 1895 году написал свою судьбоносную книгу «Еврейское государство» («Der Judenstaat»), раздавались голоса приверженцев переселения евреев в Палестину или, как вариант, в другие незаселенные регионы, будь то на Ближнем Востоке, в Южной Америке или даже в Восточной Африке.
Наиболее занятным было предложение прусского ученого и филантропа Пауля Фридмана. В качестве ответа на антисемитские погромы в России он выступил за переселение гонимых российских евреев на Аравийский полуостров и даже собственноручно взялся за реализацию этого плана, но потерпел при этом грандиозное фиаско. В своей только что изданной книге «Король Мидиана» («Der König von Midian») Юлиус Шёпс (Julius Schoeps) напомнил об этом загадочном и трагическом эпизоде. Многое, связанное с ним, равно как и с мотивами Фридмана, действительно окутано тайной; Шёпсу тоже не удалось внести в эти вопросы ясность.
Неизвестными остаются даже место рождения (то ли Берлин, то ли Кенигсберг) и точный год смерти (возможно, 1911 год) сторонника идеи создания еврейского государства. Доподлинно известно, однако, что он родился в 1840 году в семье успешного еврейского предпринимателя, крестившегося и принявшего протестантизм. Он имел состояние, позволявшее ему безбедно жить в качестве рантье, много путешествовать и стать в итоге настоящим космополитом. Не имея нужды зарабатывать себе на хлеб насущный, Фридман посвятил себя историческим исследованиям и переводческой деятельности. При этом его, в первую очередь, интересовали времена Тюдоров в Англии, но никак не проблемы еврейского народа.
Таким образом, его идея предоставить евреям территорию для собственного государства, которую он представил в 1890-х годах, возникла, по сути, из ничего. Равно как и его неуемная энергия, с которой он, несмотря на возникшие проблемы со здоровьем, бросился воплощать эту идею в жизнь.
Мятеж против прусской муштры
В качестве возможного места еврейской колонии он выбрал расположенную на Аравийском полуострове библейскую страну Мидиан. Убежденный в том, что евреи имели полное право получить во владение незаселенную территорию Египта, Фридман обратился к осевшим в польском Кракове еврейским переселенцам из России. Будучи уверенным в том, что ему обеспечена поддержка высших международных дипломатических кругов, он морским путем отправился во главе экспедиции сначала в Суэц, а потом в промежуточный лагерь в окрестностях Шарм-эль-Шейха.
Там, однако, необычные обстоятельства его предприятия вдруг стали известны широкой общественности. Фридман предварительно заставил своих еврейско-российских подопечных подписать договоры, согласно которым, они были полностью и безоговорочно согласны исполнять все его приказы. А чтобы подготовить их к возможным столкновениям с бедуинами, Фридман нанял прусских военных.
Однако, против их беспощадной муштры, а также против чрезмерного труда, в итоге восстали некоторые колонисты. В ответ на это Фридман изгнал их из своего лагеря, предварительно якобы жестоко наказав за неповиновение. Во всяком случае, предводитель восставших через несколько дней при невыясненных обстоятельствах умер среди бела дня прямо на улице.
Окончательно это сомнительное предприятие лопнуло, когда турецкие отряды заняли территорию, которую предполагалось заселить евреями, и заявили о ее принадлежности Османской империи. Спаситель евреев, которому помешали довести дело до конца, канул в Лету.
Но какие выводы можно сделать из этой предтечи сионизма и государства Израиль? На самом деле, не так уж и много, разве только то, что нужно было иметь интеллектуальный и политический формат Теодора Херцля, чтобы отобрать у романтичных утопистов и самовластных авантюристов идею создания еврейского государства, существовавшую еще до него.
