За свою историю многие государства и империи переживали взлеты и падения, провозглашение и коронации, а также бесславные поражения и, в конечном счете, исчезновение. Например, Монгольская, Римская, Османская империи пережили стремительные взлеты и обладали огромной властью, которая сохранялась на протяжении столетий и казалась непоколебимой. Но в итоге все империи исчезли, оставшись только на страницах исторических книг. Современные наследники этих империй, если так можно выразиться, а это Монголия, Италия и Турция — только тени той мощи и того влияния, которыми обладали их предшественницы. И все-таки существуют исключения, одно из которых находится на Востоке.
В разных обличиях Россия присутствовала на мировой политической арене веками. Она была то царской, то коммунистической, теперь она демократическая, но всегда Россия оставалась неотъемлемым фактором международных отношений, дипломатии, мировой экономики и торговли. Сегодня Россия является самым большим по площади государством (17 миллионов квадратных километров), хотя уступает по размерам себе же самой в имперские и советские времена. Огромная территория, большое население, богатые природные запасы (нефть и газ), а также суровый климат, помимо других российских особенностей, обеспечили России специфическую позицию во внутренней и внешней политике. Кого-то эта позиция чарует и поражает, кого-то — пугает и беспокоит, но никто не остается равнодушным.
Внутреннее политическое устройство России всегда было своеобразным и отличалось от остального мира, а российская внешняя политика основывалась на принципах христианства и традиционализма, всеобщего блага, марксизма-ленининзма и многополярности. Окружающий мир всегда воспринимал Россию как непонятную и загадочную страну, экспансионизм которой вселял страх в Европу и Азию, а в последние десятилетия — и в США. В прошлом веке за российским коммунистическим экспериментом неустанно следили многие государства по всему миру.
Вот уже полтысячелетия российскую внешнюю политику критикуют за амбициозность, которая превосходит возможности России. Начиная с периода правления Ивана Грозного в 16 веке, России удавалось расширять свою территорию со средней скоростью в 50 квадратных миль в день на протяжении сотен лет, и со временем Россия заняла одну шестую часть земной суши. К 1900 году Россия превратилась в четвертую крупнейшую промышленную державу, а также в крупнейшего производителя сельскохозяйственной продукции в Европе.
В истории запечатлелись три пика российской гегемонии. Первый — это победа Петра Великого над Карлом XII и ослабление Швеции в начале 1700-х годов, что привело к российскому доминированию на Балтийском море и в Европе. Второй взлет — это победа Александра I над великим завоевателем Наполеоном Бонапартом во втором десятилетии 19 века, благодаря чему российские войска оказались в Париже. В период проведения Венского конгресса в 1815 году Россия была самой сильной страной на европейском континенте. Третий взлет — победа Сталина над гитлеровской Германией в 1945 году. Тогда советская Россия взяла Берлин и создала империю из стран-сателлитов в Восточной Европе. Потом Россия, как и США, превратилась в мировую сверхдержаву, способную распространять свое влияние на всех континентах и во всех океанах.
На протяжении всей своей истории Россия всегда была своеобразной. Она поздно вышла на европейскую арену (уже после примирения Франции и Великобритании). Похоже, что на Россию не распространяется ни один традиционный принцип европейской дипломатии. Россия граничит с тремя культурными ареалами — Европой, Азией и Ближним Востоком (мусульманским миром) — и включает их этнические группы, поэтому никогда не была национальным государством в европейском смысле. Россия постоянно меняла облик, поскольку ее правители присоединяли соседние территории. Поэтому по сравнению с другими европейскими государствами Россия казалась необъятной империей. Кроме того, каждая новая присоединенная территория меняла и характер государства, которое принимало еще одну непокорную нерусскую этническую группу. Это стало одной из причин того, что Россия сделала акцент на огромную армию, размеры которой никак не соотносились с реальной внешней опасностью.
Лавируя между навязчивыми сомнениями в собственной безопасности и миссионерством, между европейскими желаниями и азиатскими искушениями, Российская империя внесла важный вклад в европейское равновесие сил, однако эмоционально никогда не была частью Европы. Российские лидеры строили планы по завоеванию территорий и обеспечению безопасности своей страны. После Венского конгресса Российская империя (чаще всех остальных держав) использовала свои вооруженные силы на чужой земле. Некоторые аналитики считают, что российский экспансионизм является следствием неуверенности в собственной безопасности. Однако российские писатели намного чаще оправдывали российские завоевания мессианским предназначением. В военных кампаниях Россия редко проявляла чувство меры. Если бы ее планы сорвались, она замкнулась бы в собственном недовольстве. На протяжении большей части своей истории Россия ждала удобного случая, чтобы это доказать.
После выхода на международную арену Россия невероятно быстро достигла превосходства. На конференции, собранной для подписания Вестфальского мира в 1648 году, не было российских представителей, поскольку Россия посчитала это событие маловажным для себя. С 1750 года и далее Россия активно участвовала во всех значительных европейских войнах. В середине 18 века Россия уже вызывала у западных наблюдателей некоторый страх. В 1762 году французский посланник в Санкт-Петербурге писал:
Царская абсолютистская власть позволяла российским правителям проводить своевольную и специфическую внешнюю политику. За шесть лет (с 1756 по 1762 годы) Россия вступила в Семилетнюю войну на стороне Австрии и напала на Польшу, а после смерти императрицы Елизаветы в январе 1762 года Россия перешла на сторону Пруссии. В июле 1762 года, когда Екатерина Великая свергла своего супруга, Россия объявила о своем нейтралитете. Через 50 лет после этого Меттерних скажет, что император Александр I ни во что не верил больше пяти лет.
Самая яркая российская особенность — парадоксальность. Страна, постоянно воюющая и расширяющаяся во всех направлениях, все равно всегда ощущала угрозу. Чем больше языков звучало в империи, тем больше был страх опасности, и отчасти поэтому Россия хотела изолировать разные национальности от их соседей. По мере того, как Россия расширялась за пределами московского региона за счет территорий в Центральной Европе и Средней Азии и достигала берегов Тихого океана, ее поиски уверенности в собственной безопасности превращались в экспансию как самоцель.
Постепенно Россия стала представлять угрозу для европейского равновесия сил, а также для суверенитета соседей на всей протяженности ее длинных границ. Сколько бы территорий Россия ни контролировала, она все равно неумолимо расширяла свои границы. Началось все из-за соображений безопасности, когда в 1776 году князь Потемкин предложил завоевать тогда турецкий Крым, справедливо утверждая, что это поможет защитить Российскую империю. С окончанием наполеоновских войн завершился захват Россией западных соседей, поэтому русские занялись Кавказом, Сибирью и Средней Азией. К 1864 году безопасность и постоянная экспансия становятся синонимами. Канцлер Александр Горчаков называл российскую экспансию в Среднюю Азию вечным обязательством по насильственному установлению мира на границах: «Позиция России в Центральной Азии является точно такой же, как у всех цивилизованных государств, которые вступили в контакт с поселениями полудиких кочевников, не обладающих никакой определенной социальной организацией. В таких случаях более цивилизованное государство, как правило, вынуждено в интересах безопасности своих границ и коммерческих отношений осуществлять некоторое господство над теми, чей буйный и неуравновешенный характер делает их нежелательными соседями…» По мнению Горчакова, в таких условиях государство должно принять решение: или отказаться от этих постоянных усилий и обречь свои границы на беспрестанные столкновения, или продвигаться вглубь территорий все дальше и дальше. И в этом самая большая проблема.
В конце 19 века менее половины подданных империи были русскими, и только две трети — славянами. Остальное население, которое проживало на 75% территории, простиравшейся от норвежской до корейской границ и объявленной российской, образовывали 70 больших этнических групп. За пределами европейской части России мусульмане Средней Азии и Кавказа составляли самую многочисленную и лучше всего организованную группу населения. Несмотря на то, что масштабное завоевание азиатских территорий производилось силой, огромная удаленность центра от периферии, а также нехватка управленческих и административных кадров привели к тому, что поначалу империи пришлось смириться с тем, что от имени Санкт-Петербурга там правили местные элиты. Затем российские власти решили провести кампанию по русификации, чтобы у максимального количества племен и народов появилась возможность интегрироваться в Российскую империю. Включение в духовный и материальный проект по расширению империи оказалось лучшим способом убедить других в российском превосходстве.
Интересно, что в последние 200 лет российские напористость и героизм несколько раз спасали европейское равновесие сил. Если бы не было россиян, почти с полной уверенностью можно сказать, что Наполеону и Гитлеру удалось бы создать мировые империи. Россия одновременно угрожала равновесию сил и была одной из его необходимых ключевых составляющих, хотя никогда по-настоящему не была частью этого баланса. Как и американцы, россияне считали свое общество исключительным. В своем экспансионистском походе в Центральную Азию они сталкивались только с кочевыми и феодальными обществами — примерно так же, как американцы при освоении Дикого запада. Российское обоснование этой экспансии, основанное на процитированной идее Горчакова, аналогично американскому объяснению собственной «неизбежной судьбы». И чем больше Россия приближалась к Индии, тем больше подозрений она вызывала у британцев. В отличие от западноевропейских стран Россия сама себя воспринимала не как нацию, а как всеобщее благо, выходящее за рамки геополитики, проникнутое верой и подкрепленное оружием. После Октябрьской революции 1917 года ярое мессианство было перенесено на коммунистический Интернационал, а с приходом в 2000 году Путина — на преданность идеалам многополярного мира.
Для остального мира Россия всегда была и остается загадочной экспансионистской державой, которую следует остерегаться, и чью силу и мощь нужно ограничивать кооптированием или конфронтацией. Посткоммунистическая Россия оказалась в прежде небывалых границах. Как и Европа, Россия тратит большую часть своей энергии на переформулирование собственной идентичности. Это породило массу вопросов. Собирается ли Россия вернуться к своему историческому ритму и возродить утраченную империю? Хочет ли она переместить свой «гравитационный» центр на восток и стать активным участником азиатской дипломатии? Руководствуясь какими принципами и применяя какие методы, Россия будет реагировать на беспорядки вблизи своих границ, особенно на неспокойном Ближнем Востоке?
Ответы на эти вопросы мы уже получили. Путинская Россия проявила себя как новая держава, переживающая подъем, которая отрицает и оспаривает американскую однополярную гегемонию и создает современное государство с сильными демократическими институтами. Россия также создает многополярный мировой политический порядок. Она превратилась в активного участника мировой дипломатии, без которого невозможно решение ключевых геополитических проблем современности, а кроме того, Россия вновь обрела и даже укрепила свою идентичность, основанную на консервативных и христианских ценностях. В некотором смысле Россия восстановила свою «империю» тем, что вернула функциональность самой себе, сделала невозможным отделение регионов — таких, как Чечня и Татарстан, а также проявила себя как конструктивный фактор в решении мировых проблем, в частности, проблемы терроризма, организованной преступности и климатических изменений. Россия вернула свои сферы влияния, начиная с Ближнего Востока через Корейский полуостров вплоть до Латинской Америки. И Россия всегда будет играть ключевую роль в мировом порядке.