Досье на Дональда Трампа, составленное бывшим агентом британской разведки Кристофером Стилом (Christopher Steele), стало сенсацией, поскольку в нем был неподтвержденный материал непристойного характера о Трампе и проститутках, развлекавших его в номере московского отеля. Досье это вызвало осуждение со стороны окружения Трампа, которые, разумеется, назвали его дезинформацией.
Но документ представлял собой подборку разной информации и обвинений, гораздо более конкретных, чем слухи о компрометирующем сексуальном поведении, и не исключено, что кое-какие материалы, содержавшиеся в досье, вывели из равновесия не только Трампа, но и Кремль, где поиск виновника утечки информации может принять роковой оборот.
В августе 2017 года во время выступления Гленна Симпсона (Glenn Simpson) в юридическом Сената Комитете с показаниями (недавно обнародованными) его спросили об источниках информации, содержащейся в сенсационном досье, подготовка которого была поручена фирме Симпсона, «Фьюжн Джи-пи-эс» (Fusion GPS). Отвечая от имени Симпсона, адвокат Джошуа Леви (Joshua Levy), необдуманно произнес удивительную фразу, предупредив, что «из-за публикации этого досье кое-кого уже убили».
Затем Симпсон выступил с показаниями в Комитете по разведке Палаты представителей в ноябре. Согласно этим показаниям, содержание которых было обнародовано в прошлый четверг, он заявил, что не знает никаких конкретных случаев убийства людей из-за досье. Но затем он загадочным тоном отметил, что «люди буквально рисковали своей жизнью, чтобы рассказать нам кое-что обо всем этом».
Более того, есть факты, указывающие на то, что из-за разоблачений Стила был убит по меньшей мере один россиянин — генерал Федеральной службы безопасности России (ФСБ) Олег Еровинкин. Утром 26 декабря 2016 года 61-летний Еровинкин был найден мертвым в своей машине в центре Москвы. Издание «Лайф Ньюс» (Life News), как известно, являющееся рупором Кремля, сначала заявило на своем сайте, что Еровинкин был «убит», но потом быстро исправило текст, написав просто, что Еровинкин «умер». На место смерти сразу же были вызваны следователи ФСБ, и новостные издания вскоре сообщили, что Еровинкин умер в результате сердечного приступа. Больше о нем никаких официальных сообщений в России не было.
Еровинкин, который пришел работать в КГБ (предшественник ФСБ) в 1976 году, уже в середине 1990-х годов работал в Администрации президента России, где отвечал за работу с секретными документами и защиту государственной тайны (он был известен как «хранитель кремлевских секретов»). Затем он работал в подчинении Игоря Сечина, когда тот был заместителем премьер-министра. А затем, в 2012 году, перешел вслед за Сечиным в «Роснефть», после того как тот возглавил эту государственную нефтяную компанию.
Сечин — самый могущественный из всех путинских чиновников. Еровинкин, как глава аппарата «Роснефти», был правой рукой Сечина и, должно быть, знал все о связях Сечина с американцами. В их числе был и экс-глава компании «ЭксонМобил» (ExxonMobile), а ныне госсекретарь, Рекс Тиллерсон. (Сечин однажды сказал, что ему мешают введенные Соединенными Штатами санкции, из-за которых он не может ездить в Америке на мотоциклах со своим другом Тиллерсоном).
Что еще более важно, с точки зрения заявлений, содержащихся в досье Стила и находящихся в настоящее время в центре многочисленных расследований, проводимых Вашингтоном, у Еровинкина была возможность довольно подробно отслеживать контакты с советниками Трампа.
Стил написал в своем досье, что «российский источник, близкий к президенту [так в тексте] „Роснефти" Игорю Сечину», сообщил подробности о тайной встрече, состоявшейся между Сечиным и советником Трампа по внешней политике Картером Пейджем в июле 2016 года в Москве. Они якобы обсуждали двустороннее сотрудничество между Соединенными Штатами и Россией в области энергетики, а также вопрос об отмене экономических санкций, введенных против России из-за Украины. В качестве встречной услуги Сечин якобы предложил Пейджу и его помощникам посредничество в приобретении 19% акций «Роснефти», которые подлежали приватизации. Согласно полученным сведениям, Пейдж дал понять, что Трамп в случае избрания президентом санкции отменит.
По-видимому, российские спецслужбы считали Пейджа, который, как известно, симпатизировал Кремлю, ключевым объектом для продвижения своих интересов, связанных с Трампом. (В 2013 году агент СВР, российской Службы внешней разведки, встречался с Пейджем в Нью-Йорке и провел с ним несколько бесед в рамках попытки вербовки).
В досье Стила упоминается о том, что во время той же поездки в Москву Пейдж также встречался с Игорем Дивейкиным, полковником ФСБ, который в то время был заместителем главы управления внутренней политики Администрации президента России. Дивейкин, ранее работавший в службе безопасности президента, главной задачей которой является охрана российского президента, якобы рассказал Пейджу об имеющемся у русских компрометирующем материале на Хиллари Клинтон, а также сказал Пейджу, что у Кремля есть компромат на Трампа, что Трамп должен учитывать в своих отношениях с Россией.
В ноябре, отвечая на вопросы членов Комитета по разведке Палаты представителей, Пейдж заявил, что ни с Сечиным, ни с Дивейкиным не знаком. Но он также утверждал, что, будучи в Москве в июле 2016 года, с высокопоставленными российскими чиновниками не встречался, и это оказалось неправдой.
После того, как республиканец Адам Шифф (Adam Schiff) напомнил Пейджу об электронном письме, которое тот отправил из Москвы членам избирательного штаба Трампа восьмого июля 2016 года и в котором говорилось о том, что он, Пейдж, получил от высокопоставленных чиновников администрации Путина «необыкновенно ценную информацию и поддержку», Пейдж пошел на попятную. Он неохотно признался в том, что встречался с российским вице-премьером Аркадием Дворковичем, а также с директором департамента отношений с инвесторами «Роснефти» Андреем Барановым, топ-менеджером, который по своей должности часто общался с Сечиным. (Примечательно, что в марте 2017 года Путин наградил Баранова медалью «За заслуги перед отечеством»).
После настойчивых заявлений о том, что они с Барановым встречались только потому, что были старыми друзьями, Пейдж был вынужден признать, что они, возможно, обсуждали санкции, а также потенциальную продажу акций «Роснефти», в результате чего возникает вопрос о том, был ли на этой встрече и Сечин.
План приватизации части активов «Роснефти» на тот момент был известен только представителям высшего руководства «Роснефти», и вопрос этот был спорным, как и намеченная покупка «Роснефтью» контрольного пакета акций нефтяной компании «Башнефть», которая состоялась в октябре (о продаже 19,5% акций «Роснефти» Катару и сырьевому гиганту «Гленкор» (Glencore) было объявлено в начале декабря).
Все эти переговоры были напряженными и стали причиной внутренней борьбы на высшем уровне между российскими высокопоставленными чиновниками.
Одним из тех, кто с самого начала выступал против этих двух сделок, был министр экономического развития Алексей Улюкаев, арестованный в ноябре 2016 года по обвинению в получении взятки в размере двух миллионов долларов от Сечина. Эта «операция», проведенная Сечиным, была классической провокацией, и после нашумевшего суда Улюкаев в декабре был приговорен к восьми годам колонии строгого режима. Сечина вызывали в суд в качестве свидетеля, но он явиться отказался. Вместо него со свидетельскими показаниями против Улюкаева в суде выступил друг Пейджа Баранов.
Еровинкин знал бы обо всех этих интригах во всех подробностях, а значит, мог бы разоблачить не только связи с членами избирательного штаба Трампа, но и факты внутренней коррупции. И из-за всего этого он оказался бы в опасности, если бы его сочли осведомителем, сливающим информацию.
Как написал британский журналист Люк Хардинг (Luke Harding) в своей недавно опубликованной книге «Сговор: тайные встречи, грязные деньги и как Россия помогла Дональду Трампу победить» (Collusion: Secret Meetings, Dirty Money, and How Russia Helped Donald Trump Win), Стил отрицал, что Еровинкин был непосредственным источником информации для его доклада. Но, как недавно сказал мне Хардинг, информация все же изначально могла исходить от Еровинкина (Стил ссылается на «представителя руководящего состава компании Сечина», который подтвердил его источнику факт встречи Пейджа с Сечиным). Но даже эту информацию предоставил не Еровинкин, он бы понес ответственность за утечку информации, поскольку он был главой администрации «Роснефти», и в сферу его компетенции входили вопросы безопасности и секретности. В конечном итоге роковой вопрос заключается не в том, что он делал, а в том, что он сделал, по мнению других.
Хотя дело Улюкаева и сделки «Роснефти», безусловно, способствуют созданию атмосферы секретности, заговора вокруг смерти Еровинкина, его, скорее всего, погубило досье Стила.
Хотя досье было опубликовано в интернете лишь через две недели после смерти Еровинкина, Кремль, несомненно, знал о его содержании задолго до этого. Симпсон передал большую часть материалов американским журналистам осенью 2016 года, и, как пишет в своей книге Хардинг, «на протяжении нескольких месяцев журналисты, специализирующиеся на освещении вопросов национальной безопасности, и московские корреспонденты отчаянно пытались найти доказательства, подтверждающие эти утверждения».
Кстати, многие считают, что прошедшие в декабре аресты высокопоставленных сотрудников ФСБ, отвечавших за проведение киберопераций, были вызваны сообщениями Стила о том, что члены избирательного штаба Трампа действовали в сговоре с русскими при проведении хакерских атак против штаба Хиллари Клинтон, выявленных спецслужбами США.
Как бы ни хотелось защитникам Трампа отмахнуться от досье как от подделки, сфабрикованной врагами президента, связанные с ним негативные последствия в России, среди которых есть по крайней мере одно весьма вероятное убийство, указывают на то, что большая часть того, о чем сообщил Стил, является истиной.