«Я против любых отступлений»
21 января советские войска заняли Мгу, сделав это после того, как немцы организованно отступили. Генерал-лейтенант Филипп Никанорович Стариков получил приказ преследовать и уничтожить мгинский гарнизон силами своей 8-й армии, однако войска преследования действовали с чрезмерной осторожностью, и немцам удалось упорядоченно отойти.
Между тем, 50-й армейский корпус Вегенера вел отчаянные бои вокруг Гатчины, отражая атаки передовых частей 42-й армии. Кюхлер снова отправился в ставку Гитлера, чтобы потребовать свободы действий. Он хотел как можно лучше укрепить свою линию обороны и утверждал, что немецкие войска в Слуцке и Пушкине будут уничтожены, если не получат разрешение отступить.
«Я против любых отступлений», — ответил Гитлер. Он сказал, что хочет обескровить советские войска, нанеся им максимальные потери, прежде чем они достигнут рубежа «Пантера». Фон Кюхлер возражал (безрезультатно), что когда его группе армий наконец разрешат отойти на этот рубеж, войск для ведения оборонительных действий у него не останется.
Недовольный фон Кюхлер вернулся в свой штаб, почти ничего не добившись от Гитлера. Линия его обороны была слаба, если не сказать большего, и один решительный советский прорыв мог стать катастрофой для всей группы армий.
Отражение советского наступления под Гатчиной
23 января Мерецков начал, как он надеялся, последнее наступление против немецких войск в Гатчине. К этому времени оборона состояла из разношерстных частей и подразделений, сосредоточившихся вокруг 50-го армейского корпуса (170-я и часть 215-й дивизии). Кроме того, оборонительные позиции в этом районе занимали остатки 225-й пехотной дивизии генерал-майора Эрнста Риссе и 61-й пехотной дивизии Краппе. А еще туда прибыли 502-й батальон «Тигров» майора Вилли Йэде и части 12-й танковой дивизии.
Чтобы помочь Масленникову в выполнении поставленной задачи, Говоров передал ему из фронтового резерва 117-й стрелковый корпус генерал-майора Василия Алексеевича Трубачева и 123-й стрелковый корпус генерал-майора Георгия Ивановича Анисимова. Масленников отдал приказ двум новым корпусам провести фронтальное наступление на оборонительные позиции немцев. Южнее 110-й стрелковый корпус генерал-майора Хазова должен был окружить немецкие войска в Пушкине и Слуцке.
После непродолжительной артподготовки Трубачев и Анисимов пошли вперед. Немцы встретили наступающих русских шквалом огня, уничтожив первые шеренги, но войска продолжали наступление. Боевые действия шли целый день и даже ночью, однако немцы удержали свои позиции. Хотя два корпуса Масленникова не смогли выполнить ближайшую задачу и взять Гатчину, он мог доложить о том, что 24 января Хазов выбил немцев из Пушкина и начал преследовать отходящего противника.
Модель сменяет фон Кюхлера
На следующий день советское наступление продолжилось, пусть медленно, но настойчиво. 27 января удалось перерезать железнодорожную ветку от Гатчины до Кингисеппа, а 2-я ударная армия Федюнинского наступала в направлении Кингисеппа, сражаясь с войсками 26-го армейского корпуса Гразе. Немецкая оборона продолжала ослабевать, и в этой обстановке Гитлер приказал фон Кюхлеру прибыть 27-го числа на конференцию руководства национал-социалистов, которая проходила в Кенигсберге.
На этом совещании Кюхлер снова вступил в спор с фюрером. Он заявил Гитлеру, что 18-я армия уже потеряла 40 тысяч человек личного состава, и что единственная возможность спасти ее — это отступление. Гитлер не позволил ему продолжать. Он сказал, что ждет от 18-й армии и группы армий «Север» продолжения обороны. Однако фюрер ничего не сказал об отправке подкреплений для выполнения отданного приказа.
Начальник штаба Кюхлера генерал-майор Эберхард Кинцель без ведома своего командира уже начал действовать. Когда Кюхлер уехал, Кинцель уведомил начальника штаба 18-й армии полковника Фридриха Фертша, что армия должна отступить во что бы то ни стало. Зная, что Берлин ни за что не одобрит его решение, Кинцель отдал приказ устно, а не в письменном виде.
План начали осуществлять как раз тогда, когда фон Кюхлер спорил с Гитлером. Сзади на важных участках был оставлен сильный арьергард, чтобы замедлить продвижение советских войск, а основные силы направились к линии обороны на реке Луга. Столкнувшись со свершившимся фактом, фон Кюхлер, не имея выбора, был вынужден продолжать отступление.
Когда об этом проинформировали Гитлера, он пришел в ярость. Фон Кюхлер был снят с должности, а ему на замену послали генерала Вальтера Моделя (уже скоро он станет фельдмаршалом). Модель был любимцем Гитлера и многие называли его «пожарником фюрера». Он был одним из немногих немецких генералов, которые могли принимать решения вопреки приказам Гитлера, и им это сходило с рук.
Еще не вступив в должность, Модель отдал свой первый приказ по группе армий «Север». «Без моего официального разрешения — ни шагу назад, — телеграфировал он в штаб группы армий. — Сегодня после обеда я вылетаю в 18-ю армию. Скажите генералу Линдеманну, что я прошу его верить мне, как и прежде. Мы раньше работали вместе».
Железный крест Каспара Шпорка
Ситуация для немцев складывалась хуже некуда, и даже Модель со своим приказом держаться не сумел остановить советское наступление. Русские уже взломали линию обороны на реке Луга и заняли несколько плацдармов на ее западном берегу. Лишь нехватка припасов помешала Советам немедленно развить успех.
В секторе Штайнера остатки его потрепанных дивизий под мощным напором русских отошли назад к Нарве и Кингисеппу. Люди были измотаны непрестанными боями. Йон Сандштадт вспоминал:
«Когда 27-го числа мы получили небольшую передышку, в нашей роте оставался один первый лейтенант, пять унтер-офицеров и примерно 35 солдат. Появился командир батальона Фриц Фогт и вручил некоторым солдатам, в том числе и мне, Железный крест 2-го класса. Это было в меньшей степени признанием наших подвигов и в большей — премией за то, что мы пережили 12 последних дней».
Русские ослабили дивизию «Нордланд», однако ее военнослужащие заставили их дорого заплатить за свой успех. Примером тому могут служить действия 21-летнего капрала СС Каспара Шпорка. Это был доброволец из Голландии, служивший в 11-м бронетанковом разведывательном батальоне дивизии «Нордланд». Шпорк был командиром приданного 5-й роте бронетранспортера, на котором была установлена 75-миллиметровая пушка.
Когда советские танки прорвали немецкую оборону и вошли в деревню Губаницы, Шпорк на своем бронетранспортере направился в деревню. Ведя смертельную игру в кошки-мышки, он перемещался от дома к дому, ловя в перекрестье прицела своей пушки один танк за другим. Раздавался резкий звук выстрела 75-миллиметрового орудия, за ним следовал взрыв, и очередной вражеский танк становился жертвой Шпорка. Всего он уничтожил 11 танков противника, а оставшиеся машины покинули деревню.
Несколько дней спустя Шпорк охранял фланг дивизии, которая отрывалась от противника и уходила за реку Нарва. Он направлял отбившихся солдат к переправе и отражал атаки вражеских танков, которые пытались смять тыловое охранение дивизии. Его машина переправилась на противоположный берег одной из последних.
Шпорка за его действия наградили Рыцарским крестом. В битве под Нарвой он уцелел, но спустя несколько месяцев удача покинула его. Он получил тяжелое ранение на Штеттинском плацдарме, а 8 апреля 1945 года, всего за месяц до окончания войны, скончался от полученных ран.
Героические действия таких людей как Шпорк могли немного замедлить продвижение русских, но теперь уже ничто не могло остановить всесокрушающий каток Красной армии. К концу января остатки немецкого корпуса из состава группы армий «Север» на левом фланге находились в основном на противоположном берегу Нарвы. 54-й армейский корпус Шпонхаймера, переименованный в армейскую группу «Нарва», со временем включил в свой состав 3-й танковый корпус СС Штайнера, а также 54-й и 26-й армейские корпуса. Части танково-гренадерской дивизии «Фельдхернхалле» и 58-я пехотная дивизия также направлялись к Нарве для укрепления линии фронта. Остановить русских также должна была эстонская дивизия СС и 502-й танковый батальон Йэде.
Эти немецкие части и соединения первыми из числа группы армий «Север» заняли свои участки на рубеже «Пантера». Позиции на реке Нарва стали местом кровопролитных сражений, однако немцы удерживали эту линию еще несколько месяцев. Теперь пришла очередь немецких дивизий к югу от Псковского озера остановить наступление русских на свои позиции на рубеже «Пантера».
Продвижение к реке Луга
Моделю пришлось заниматься не только вынужденным отступлением немцев к Нарве. 25 января советская авиация нанесла удар по немецким позициям в Гатчине. Спустя несколько минут 18-й стрелковый корпус генерал-майора Михаила Федоровича Тихонова (в составе 196-й, 224-й и 314-й стрелковых дивизий) при поддержке 220-й танковой бригады подполковника В.И. Проценко нанес удар по смешанной группировке немецких войск, которые обороняли город. Боевые группы из 11-й, 126-й, 215-й и 225-й пехотных дивизий, а также из 9-й полевой дивизии люфтваффе сражались с русскими на каждом углу. Боевые действия продолжались и ночью до тех пор, пока Тихонов не отвел свои войска для перегруппировки.
На следующий день наступление продолжилось. На сей раз к нему присоединились части 117-го стрелкового корпуса Трубачева. К полудню 20-я стрелковая дивизия полковника Алексея Васильевича Батлюка и 224-я стрелковая дивизия полковника Ф.А. Бурмистрова подошли к центру города, вынудив немцев отступить во избежание окружения. В тот же день был взят Тосно.
В последующие дни 18-я армия с боями отошла к Луге, через которую, как уже говорилось выше, уже переправились передовые части Красной Армии. Испытывая на себе нарастающее давление, 28-й и 38-й армейские корпуса были еще больше отброшены назад. Если бы основная часть советских войск опередила их на пути к Луге, пути отхода у них были бы перерезаны.
Чтобы осуществить полный прорыв обороны на линии Луги в секторе отступающих немецких войск, 6-й гвардейский стрелковый корпус Микульского получил задачу взять город Лугу. Его должен был поддержать 112-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора Филиппа Яковлевича Соловьева. Тем временем 14-му стрелковому корпусу Артюшенко предстояло нанести удар южнее в направлении Шимска.
То, что русские считали довольно простой операцией, превратилось для них в долгий кошмар. Войска Микульского, с трудом передвигаясь по пересеченной местности, наткнулись на мощные немецкие позиции до выхода к реке Луга. Благодаря упорной и стойкой обороне немецких войск 28-й и 38-й армейские корпуса получили возможность отойти на новые позиции, избежав таким образом разгрома.
Щит и меч
На участке 16-й армии Попов готовил очередное наступление 2-го Прибалтийского фронта, чтобы поддержать действия Мерецкова на севере. Немцам повезло, потому что их разведка обнаружила признаки предстоящего наступления, и Хансен 30 января приказал отойти на новые позиции еще дальше на запад. Начавшееся наступление заглохло сразу после того, как наступающие войска подошли к новому оборонительному рубежу немцев. Хансен сократил линию обороны, и это позволило ему послать подкрепления Линдеманну, которому приходилось весьма непросто.
Оценивая обстановку в 18-й армии, Модель понимал, что приказ «ни шагу назад» выполнить невозможно. Для исправления положения он решил осуществить маневр «Щит и меч». Военный историк Эрл Земке ставит в заслугу Гитлеру то, что именно он высказал идею о тех обстоятельствах, в которых отход допустим. Такое возможно, «если имеется намерение позднее нанести парирующий удар на том же самом или другом направлении и осуществить серию наступлений».
Воспользовавшись маневром «Щит и меч», Модель дал указание Линдеманну двигаться на запад к более короткому оборонительному рубежу к северу и востоку от Луги. Затем он намеревался силами 12-й танковой дивизии фон Боденхаузена, 58-й пехотной дивизии бригадного генерала Курта Зиверта и всех прочих дивизий, которые можно было привлечь, нанести удар вдоль реки Луга и соединиться с немецкими войсками на реке Нарве.
Но у русских были свои планы. Проведя перегруппировку войск, Говоров и Мерецков подготовились к дальнейшему наступлению. Для проведения наступления на рубеже Нарвы 2-я ударная армия получила усиление. Хотя Федюнинский мог добиться определенного успеха южнее города Нарвы, продолжение наступления могло вылиться в кровопролитные бои с чередой атак и контратак. А результаты при этом были бы минимальные.
Масленников добился более существенных успехов, нежели его сосед с севера. 31 января его 42-я армия сумела перебраться через замерзшую реку Луга, отбросив 50-й армейский корпус Вегенера на юг и юго-запад. Потрепанные немецкие дивизии ничего не могли поделать, и были вынуждены отступать, а русские висели у них на хвосте и безжалостно преследовали, продвигаясь ежедневно на 15-20 километров.
Медленное перемещение 12-й танковой
Наконец Ставка приняла решение об освобождении Луги. Немецкая разведка докладывала, что русские сосредотачивают войска юго-западнее Новгорода и к востоку от озера Самро, готовясь перейти в наступление на Лугу. Для выполнения этой задачи 42-я армия должна была наступать на город с северо-запада. 54-й армии Рогинского предстояло атаковать оборонительные рубежи немцев на подступах к Луге с востока. Усиленная 67-я армия Свиридова должна была поддержать войска Масленникова.
У Моделя не было выбора, и ему пришлось действовать быстро. Он приказал Линдеманну сформировать линию обороны от Луги до южного берега Чудского озера. 11-й, 212-й и 215-й пехотным дивизиям, которые несколькими днями ранее чудом избежали окружения, была поставлена задача оборонять Лугу остатками своих сил. 13-я авиаполевая дивизия бригадного генерала Гельмута Реймана должна была переместиться на левый фланг и занять позиции к западу от Луги до реки Плюссы.
Западнее Плюссы оборонительные позиции заняли 58-я и 21-я пехотные дивизии. Но в их составе осталось не более четырех батальонов с некомплектом личного состава. В истории 21-й дивизии сообщается о том, что к началу февраля были убиты или ранены все офицеры 24-го гренадерского полка, и что его ротами теперь командовали сержанты.
Западнее 12-я танковая и 126-я пехотная дивизии должны были подготовиться к контрнаступлению со своих позиций к востоку от Чудского озера. Но выдвинуться на отведенные позиции немецким дивизиям было крайне трудно. 12-я танковая едва передвигалась по исключительно плохим дорогам, и вдобавок к этому ей препятствовали многочисленные партизанские отряды, устраивавшие на дорогах заграждения.
Окружение 58-й дивизии
Западнее шлезвиг-голштинские войска 58-й дивизии Зиверта 9 февраля оказались в катастрофической ситуации. Когда дивизия совершала марш, выдвигаясь на позиции на фланге дивизии Реймана, она наткнулась на 86-ю гвардейскую стрелковую дивизию Демидова и на 224-ю стрелковую дивизию Бурмистрова, которые также передвигались на новые позиции. Русские отреагировали стремительно, вступив с немцами в бой и расколов дивизию надвое. К следующему дню один полк 58-й дивизии был окружен, а остальные части пытались избежать той же участи, оказывая сопротивление противнику. 21-я и 24-я дивизии, которые должны были занять фланги Зиверта, еще не вышли на свои позиции, из-за чего 54-я дивизия была вынуждена действовать в одиночку. В одном немецком докладе сообщалось:
«Русские войска просочились мимо [58-й дивизии] с обеих сторон… 24-я дивизия никуда не дошла и большую часть дня с трудом удерживала железную дорогу Луга — Псков».
12-я танковая 10 февраля добралась, наконец, до своей исходной позиции, однако ее наступление почти сразу же заглохло, поскольку она встретила сопротивление трех советских стрелковых дивизий (128-й, 168-й и 196-й). Ей удалось избежать окружения, однако ее наступление было полностью сорвано.
11 февраля обстановка развивалась далеко не лучшим образом для Моделя. К этому моменту вся 58-я дивизия оказалась в окружении, а 21-я и 24-я пехотные дивизии боролись за свою жизнь, поскольку через бреши в немецкой обороне Советы вводили все новые войска. Красная Армия также пошла в наступление в западном направлении, захватив небольшой участок земли между Псковским и Чудским озером. Теперь маневр «Щит и меч» был уже невозможен, поскольку 18-я армия оказалась на грани разгрома.
Отход с рубежа «Пантера»
Вечером 11 февраля Линдеманн встретился с Моделем. Он сказал командующему, что спасти его армию можно одним-единственным способом, еще больше сократив линию обороны. Это позволило бы освободившимся дивизиям заткнуть бреши. Модель вначале возражал, но затем неохотно согласился с предложением Линдеманна. Когда он представил эти соображения в верховное командование сухопутных войск, ответом ему было ледяное молчание, означавшее, что Берлин даже не станет их рассматривать.
Возле Нарвы Советы снова пошли в наступление, создав угрозу городу, однако немцы удержались. Гитлера тревожило то, что в случае вторжения русских в страны Прибалтики Финляндия запросит мира. Он пообещал перебросить подкрепления на нарвский участок и приказал недавно созданной 20-й дивизии СС, состоявшей в основном из эстонцев, занять оборону. Чтобы спасти нарвский сектор, Линдеманн был вынужден послать некоторые свои части на помощь оборонявшим Нарву войскам. Тем самым, он еще больше ослабил свои собственные оборонительные порядки. На его участке сражалась потрепанная 58-я дивизия, которая сумела выйти из русского кольца, потеряв при этом треть личного состава.
Даже Берлин теперь уже не мог игнорировать катастрофическую ситуацию в группе армий «Север». Гитлер наконец понял, что она не сможет продолжать борьбу на истощение, посредством которой он надеялся остановить русских. 12 февраля немцы окончательно оставили Лугу. Некоторые другие важные города и поселки тоже могли перейти к русским. Когда немецкие войска были вынуждены отойти на всем фронте 18-й армии, фюрер 17 февраля разрешил верховному командованию сухопутных войск отдать приказ Моделю на общее отступление до рубежа «Пантера».
Слияние Волховского и Ленинградского фронтов
За несколько дней до этого в организационной структуре советских войск, противостоявших группе армий «Север», произошли серьезные изменения. Сталин расформировал Волховский фронт, передав его армии Ленинградскому фронту под командованием Говорова. Мерецкова, несмотря на его возражения, поставили командовать Карельским фронтом, который проходил от северного берега Ладожского озера до побережья Северного Ледовитого океана западнее Мурманска. Этот фронт не перемещался почти два года — в основном из-за того, что финны уже вернули территории, утраченные в ходе войны с Советами в 1939-1940 годах, и не испытывали желания захватывать дополнительные советские территории.
Интересно отметить, что именно Мерецков возглавлял ту катастрофическую зимнюю кампанию против финнов в 1939 году, в результате которой 300 тысяч бойцов Красной Армии погибли, получили ранения и пропали без вести. За такой провал Сталин понизил его в должности и назначил командовать армией. Его сменил Семен Константинович Тимошенко, который в итоге вынудил финнов сесть за стол переговоров о мире.
Когда Говоров стал командовать всеми армиями, противостоявшими группе армий «Север», командование Ленинградским фронтом стало испытывать огромную нагрузку. Войска Говорова сражались на фронте, простиравшемся от озера Ильмень до Нарвы. Штабы должны были выполнять огромный объем работ по организации взаимодействия наступающих армий Говорова, а также поддерживать жесткое управление боевыми действиями, что было очень сложно.
16-я армия отходит с боями
Поскольку 18-я армия готовилась к отходу, 16-й армии пришлось растянуть свои оборонительные боевые порядки с целью защиты левого фланга. На 2-м Прибалтийской фронте последние несколько дней все было спокойно, однако немецкая воздушная разведка обнаружила колонны из 2 000 — 3 000 грузовиков, которые направлялись на север и северо-восток. 2-й Прибалтийский фронт снова пришел в движение.
18 февраля 1-я ударная армия Попова под командованием генерал-лейтенанта Геннадия Петровича Короткова нанесла удар по немецким войскам возле Старой Руссы, вынудив противника оставить город. Боевая группа из состава 30-й пехотной дивизии генерал-майора Вильгельма Хассе вела отчаянные сдерживающие действия, замедлив продвижение русских. Отходя с боями, эта боевая группа, основу которой составил 6-й гренадерский полк полковника Георга Коссмалы, нанесла противнику большие потери. За свои действия в этом и предыдущих сражениях Коссмала получил дубовые листья к Рыцарскому кресту.
Хансен знал, что его правый фланг в опасности, так как разведка доложила ему о замеченных колоннах. Пришло время и ему отводить всю 16-ю армию на рубеж «Пантера». Это означало, что некоторым его частям, особенно на левом фланге, придется совершить марш длиной 300 километров, чтобы выйти на эти оборонительные позиции.
Холм, являвшийся важным укрепрайоном на реке Ловать, пал 21 февраля. 23 февраля 14-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора Павла Афиногеновича Степананкова (Степаненко — прим. перев.) (из состава 1-й ударной армии) совместно со 111-м стрелковым корпусом генерал-майора Бориса Александровича Рождественского (54-я армия) пошел в наступление на город Дно, где долгое время располагался штаб 16-й армии. Первую атаку они провели вечером, но она была отбита энергичными контратаками 8-й егерской дивизии генерал-майора Фридриха-Йобст Фолькаммера фон Кирхензиттенбаха, двух полков охраны и полка из состава 21-й авиаполевой дивизии.
Ночью было взорвано несколько складов, и уничтожен важный железнодорожный узел. На следующий день наступление продолжилось, и город был взят силами 182-й стрелковой дивизии полковника Василия Митрофановича Шатилова, 288-й стрелковой дивизии генерал-майора Григория Семеновича Колчанова и 44-й стрелковой дивизии полковника И.А. Воробьева, которым оказывали поддержку 137-я стрелковая и 16-я и 37-я танковые бригады.
Отход завершен
Когда немцы начали отступать, а Коротков стал их преследовать, к его войскам присоединилась 22-я армия под командованием генерал-лейтенанта Василия Никитовича (Александровича — прим. перев.) Юшкевича. Таким образом, натиск еще больше усилился. Против 22-й армии стоял 2-й армейский корпус Лаукса, который оказал ей стойкое сопротивление, одновременно прикрывая южный фланг 10-го армейского корпуса. Умело применяя тактику сдерживающих действий в различных опорных пунктах, немцы не дали русским расколоть группу армий «Север» на две части.
Модель подвергся еще одному испытанию, когда на сцене появился 79-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора Федора Андреевича Зуева, вошедший в состав 3-й ударной армии генерал-полковника Никандра Евлампиевича Чибисова. Зуев должен был развить успех, достигнутый в ходе наступления на 8-й армейский корпус Хене, однако стойкое сопротивление 329-й пехотной дивизии под командованием генерал-майора Йоханнеса Майера существенно замедлило его продвижение. Тем не менее, к 26 февраля войска Попова выбили немцев с позиций, которые они занимали вдоль железнодорожной линии Дно-Новосокольники.
Увидев угрозу Пскову и правому флангу 16-й армии, Гитлер приказал Моделю ускорить темпы отвода войск. Немецкие войска, находившиеся западнее рубежа «Пантера», отступали умело. Начавшаяся в январе гонка завершилась к 1 марта, когда рубеж был полностью захвачен. Хотя боевые действия вдоль реки Нарвы продолжались, русские в этом районе продвинулись несущественно. Что касается остальной части линии «Пантера», то там стороны к началу марта перешли к обороне.
Освобождение Ленинграда
Красная армия освободила район южнее Ленинграда и наконец взломала блокаду города. Она в большинстве мест отбросила немцев на 200 километров и более, нанеся большой урон войскам группы армий «Север». Однако русские не сумели окружить и уничтожить 18-ю армию. Они также проиграли в гонке за рубеж «Пантера». Если бы они добились успеха на этом направлении, дорога в прибалтийские страны была бы открыта, а немецкие оборонительные рубежи южнее стали бы бесполезными.
Наступления всегда были чреваты большими потерями, особенно в тот период войны. На трех советских фронтах, участвовавших в боевых действиях с 14 января по 1 марта, 76 886 человек погибли, попали в плен или пропали без вести, а 237 267 заболели либо получили ранения. Всего же в той операции участвовали 822 000 человек. В марте и апреле Советы предприняли еще несколько попыток прорвать линию «Пантера», но понесли дополнительные потери в несколько тысяч человек.
Немцы удерживали позиции на севере до лета, когда Советы перешли в наступление против группы армий «Центр» и нанесли ей сокрушительное поражение. Из-за общего отступления войск этой группы армий рубеж «Пантера» на севере оголился, и русские пошли в наступление на прибалтийские страны и Восточную Пруссию.