Неотразимую привлекательность хакерства Верджил Гриффит (Virgil Griffith) познал в 1993 году, сидя дома в Таскалусе, штат Алабама, за экраном компьютера с процессором Intel 80386. Ему было 10 лет, и он безнадежно проигрывал в космическом симуляторе «Звездные войны». Чтобы нанести удар по имперскому конвою, ему нужна была группа пилотов-асов, но у него был лишь один пилот крестокрыла, способный вести воздушный бой в игровой манере Первой мировой войны. Отчаянные времена требуют отчаянных мер, и Гриффит, копаясь в игровом коде, обнаружил, что у каждого пилота есть свой собственный файл. Поэтому он клонировал своего аса. Скопировал — вставил, скопировал — вставил, и так 20 раз. Спустя годы он рассказывал мне, что с тех пор у него всегда был сильный резерв из лучших пилотов. Игрокам, не сумевшим найти обходные пути Гриффита, повезло гораздо меньше.
Эти бравые пилоты, рожденные при помощи игрового кода, стали своеобразными ангелами-хранителями Гриффита в последующие годы, когда он жил в соответствии с хакерским догматом веры: просвещенное мошенничество — это высшая форма игрового процесса. Не нужно побеждать СИД-истребители. Нужно победить саму игру.
Учась в Алабамском университете, Гриффит обнаружил изъян в системе студенческих пропусков, который позволил ему питаться в кафетерии за чужой счет. Вскоре после выпуска он в 2007 году изобрел сервис «Вики-сканер» (WikiScanner), который позволял вскрывать IP-адреса и идеологические пристрастия анонимных редакторов Википедии. (В одном случае он обнаружил, что люди из аппарата американского сената пытаются исправить свои репутации; в другом он выяснил, что сотрудники компании «Дайболд» (Diebold), которая делала ненадежные машины для голосования, использовали Википедию для пропаганды своей корпорации.) Он был близок к тому, чтобы стать черным хакером и войти в круг Джулиана Ассанжа, когда вдруг обнаружил, что в мире есть нечто гораздо лучше хакерства: наука.
Сейчас Гриффиту 34 года, он работает в Сингапуре научным сотрудником в фирме «Эфириум Рисерч» (Ethereum Research). Там он занимается совершенствованием блокчейна компании. Это такой большой кусок глобальной инфраструктуры, позволяющий безопасно совершать обмен собственности и валюты в онлайне. В электронном письме на мой адрес Гриффит написал: «Если ты имеешь необходимое программное обеспечение, неудачи просто недопустимы». Среди примеров, которые он привел, было управление ядерными реакторами, электрическими сетями, производством микросхем. «В разработке программного обеспечения существует тенденция, далекая от хакерских компетенций. Это совершенствование освоенных областей, где все уже устоялось», — сообщил он.
Суровые разносы хакерам-изгоям — не самая популярная тема для посиделок у костра. Наверное, причина в том, что вся эта история слишком тесно связана со скучным процессом взросления. Но хотя Кремниевую долину сегодня сотрясают разоблачения о провалах систем безопасности крупных компаний информационных технологий, о высокомерии их учредителей, которым не писан закон, и о радушии социальных сетей в отношении ботов, троллей и мошенников, средство для исправления положения все же существует: это честные оценки рыночной стоимости, деловая этика и применение научных методов, свободных от алчности. Пора развенчать миф о хакерах.
Я пришла к такому выводу год назад, когда директор медиа-лаборатории Массачусетского технологического института Джои Ито (Joi Ito) рассказал изданию «Вайред» (WIRED), что классическим образцом хакера является человек по имени Дональд Трамп. Нравится нам это или нет, утверждал Ито, но Трамп представляет контркультуру, в которой неповиновение важнее соответствия установленным требованиям. Я с содроганием повторяю слова Ито, но он сказал так: «Трамп — настоящий панк-рокер».
Трамп действительно взломал американскую систему, сделав это чрезвычайно грубо и топорно. Но у Трампа получилось, главным образом из-за того, что у него было пространство для маневра. Нарушения условий американского пользовательского соглашения в стиле Трампа — а это наглая ложь и подстрекательство к насилию — для его оппонентов были просто немыслимы ни со стратегической, ни с этической точки зрения. Здесь вспоминается гонка к Южному полюсу в 1910 году, когда норвежские путешественники решили, что победят, если не оставят после себя ничего съестного, и съели по пути своих ездовых собак. Британцы, которые не только стремились победить, но и занимались геологическими исследованиями, отказались есть своих псов из принципа — и проиграли. Трамп победил, потому что его не мучили угрызения совести. Он съел своих собак.
Победа при помощи хакерского мошенничества — это вопрос принципа. Но это также вопрос чувства собственного достоинства. Победа над системой, особенно если это крупная система типа налогового управления США или американской демократии, придает хакеру чувство собственного превосходства над теми, для кого он, по его мнению, является рабом. Он становится этаким сверхчеловеком в собственных глазах. Но с другой стороны, победа за счет незаконного клонирования пилотов (а также за счет сокрытия доходов от налоговых органов или поедания собак) не похожа на триумф. Это пусть и скрытое, но все равно реальное признание, что ты недостаточно хорош, чтобы победить по-настоящему.
Документальный фильм «Икар» о российском допинге на зимней Олимпиаде в Сочи в 2014 году дает представление о том, почему Кремлю так сильно хотелось любыми способами заполучить золотые медали, что он решил подменить анализы лучших российских атлетов и взломал педантичную систему допингового контроля, обеспечивающую чистоту олимпийских состязаний. Российские власти решили, что изощренная схема биохакерства и взлома в манере «плаща и кинжала» даст лучший результат, чем обычные тренировки спортсменов. Да, в том году русские стали триумфаторами, но разоблачение масштабной допинговой схемы поставило черную метку на всех этих наградах, причем навсегда. Столь жестокий и нелепый обман также нанес непоправимый ущерб репутации и будущему лучших российских спортсменов, которых теперь считают мошенниками и не пускают на Олимпиаду 2018 года.
Сегодня Верджил Гриффит гораздо реже смакует ликер «Калуа», чем 10 лет назад, когда я познакомилась с ним как с создателем «Вики-сканера». Он также уделяет время внештатной работе в Калифорнийском технологическом институте, отдавая ему должное за то, что этот вуз выбил из него хакерскую дурь и сделал из него ученого. Став мудрее, Гриффит увидел яркую черту, отделяющую истинную науку от той хакерской культуры, из которой он пришел.
Он написал мне: «Хакерской культуре зачастую намного комфортнее с приблизительными величинами и с сомнительной красотой, ведь хакеры просто хотят сделать свою работу, и им неважно, оптимально она сделана или нет». (По мнению Гриффита, результатом такого хакерского подхода стала архитектура интернета и космический корабль «Аполлон-11. Кустарная архитектура интернета еще даст о себе знать. А на место инженерной спешки в космической гонке НАСА после гибели «Челленджера» пришла этика крайней осторожности и осмотрительности.) Гриффиту в науке нравится то, чего нет в хакерстве: то, что она «ищет уникальное и самое красивое решение задачи с возможностью обобщения».
Международный олимпийский комитет, который не всегда занимал жесткую позицию по отношению к коррупции, выступил с заявлением, когда отстранил российскую олимпийскую команду от участия в Играх в Пхенчхане. Допинговый скандал в Сочи «стал беспрецедентным ударом по репутации Олимпийских игр», написал президент МОК Томас Бах. «Я как спортсмен глубоко сочувствую всем чистым атлетам… которые страдают от этих манипуляций… Мы будем изыскивать возможности для того, чтобы компенсировать им те чудесные моменты, которые они могли испытать на финише или на пьедестале почета».
А теперь представьте себе вот что. Целый год без хакеров и без мошенников на подиуме для награждения. А еще — полную честность, соблюдение правил, сострадание и верность принципам. Это те вещи, которые мы уничтожаем себе на беду.