О годовщине смерти едва ли не самого могущественного лидера СССР неожиданно напомнил фильм «Смерть Сталина». Черная комедия предсказуемо была запрещена в России — но неожиданно запрет был почти полностью поддержан в Казахстане.
Сегодня, 5 марта, в 65 годовщину смерти Сталина, мы решили поговорить об этой неоднозначной исторической личности с политологом Султанбеком Султангалиевым. Возвеличивание правителей прошлого и настоящего, по мнению политолога, имеет глубочайшие ментальные корни.
Чинопочитание сложилось задолго до Сталина
70 лет советской власти, полагаю, надолго закрепили некое священное отношение к партийным боссам. Такой рудимент прошлого, как чинопочитание, в нашем обществе прижился прочно. Я бы даже сказал, что он укрепляется благодаря всесилию бюрократии», — отмечает политолог.
Мы чтим свою историю
По мнению Султангалиева, попытка сравнивать отношение народа к своим руководителям в странах бывшего СССР и Запада обречена на провал. Он убежден, что если бы фильм, подобный запрещенной комедии о Сталине, сняли о жизни Чингисхана или Кенесары в стиле западного стеба, сотни тысяч казахов, даже не националистически, а адекватно мыслящих, были бы разгневаны.
«Надо понимать, что мы в своей коренной сути — не западное общество и никогда, надеюсь, им не станем. Мы такие, какими нас сформировали исторические условия этногенеза. Это данность, которой глупо гордиться и не менее глупо комплексовать. Исторический процесс наложил неизгладимый отпечаток. И ярким тому примером является образ Сталина. Именно образ, устойчивое восприятие которого — ярко позитивное или остро негативное — сложилось у большей части общества. Хотя это была конкретная историческая личность со своими достоинствами и недостатками, объективными достижениями и неудачами, заслугами и преступлениями», — отмечает политолог.
Память стереть невозможно
Феномен культа Сталина, полагает Султангалиев, и поныне заключается не в самой личности Иосифа Виссарионовича, а в политических системах, где этот образ существует.
«Наше, скажем так, постсоветское сообщество трепетно относится к своей истории и милосердно к падшим. Волна официозного негатива, возникшая через небольшое время после смерти Сталина, вызвала общественное отторжение не потому, что это было несправедливым, а потому, что было лишено исторической объективности. Кроме того и потому, что у тех деятелей КПСС, кто «гнал эту волну», у самих были руки по локоть в крови. И простой народ это чувствовал.
По мнению казахского политолога, называть Сталина и Ленина политическими «призраками» в корне неверно: «В историческом плане Ленин создал основы современной казахской государственности, а Сталин дал территорию — по площади девятую в мире. И никуда вы эти факты не денете. Конечно, их можно замолчать лет на 50, оболванив, например, современную молодежь. Но факты — вещь упрямая, которую не скроешь в госархивах».
Чего ждать?
В идеологическом аспекте Ленин ассоциируется в народном сознании с идеями социальной справедливости, а Сталин — с жесткой и ответственной системой государственного управления. И совершенно неважно, какими в действительности были их цели и устремления. Важно то, что на века откладывается в народной памяти, передается из поколения в поколение. Более того, вышеперечисленные идеологемы, как никогда ранее, востребованы в нашем современном обществе, они жизненны. С историей нельзя воевать — из нее надо извлекать уроки», — уверен политолог. Султангалиев убежден, что парадигмы мышления общества определены условиями, в которых живет данный социум.
За что в России полюбили Сталина?
«И если в нашем государственном управлении будет продолжаться бардак, то образ Сталина будет бессмертным. Так будет до тех пор, пока на практическом уровне не реализуется политическая модернизация», — заключает эксперт.