Поводом для этой статьи стали опубликованные Сергеем Грабовским размышления под названием «Украина советской эпохи: оккупация или колонизация?». Однако ее полемический запал направлен скорее против резонансного заявления директора Украинского института национальной памяти (УИНП) Вятровича о том, что советский период украинской истории следует считать оккупационным. Грабовский признает это заявление ошибочным в своей безапелляционности. Проф. Кралюк добавляет: «Это не просто заявление одного из ученых, а руководителя институции, которая имеет как научный, так и политический характер, влияя на формирование государственной «политики памяти».
Заявления об оккупационном характере коммунистического режима на Украине пользуются популярностью. Мне уже приходилось полемизировать с ними, в частности и в газете «День». Как правило, утверждения оппонентов основывались на эмоциях, и в той статье я реагировал именно на эмоции. Теперь должны подойти к полемике с другой стороны. Полемизируя с УИНП, буду критиковать Вятровича только за безапелляционность. Как уроженец западных областей, он прав. Навязанная миллионам жителей западных областей власть сохраняла оккупационный характер вплоть до конституционной реформы 1988 года, которая покончила с коммунистической диктатурой. Не случайно первые свободные выборы в областях Галичины закончились появлением 1990 года антикоммунистической советской власти. В остальных областях коммунисты тогда выиграли выборы.
Подобие и отличие двух империй
Вопрос о том, была ли УССР оккупированной территорией, целесообразно решать после сопоставления обеих империй — дореволюционной и советской.
Российская империя, как определил в 1830-х гг. граф Уваров, базировалась на формуле: «Православие, самодержавте, народность». Подданные императора разделялись на православных и инородцев. В отличие от православных, инородцы не могли занимать высокие должности. Православные отождествлялись не только с россиянами, которыми для власти были великороссы, малороссы и белорусы. Высокие должности могли занимать остзейские немцы и даже евреи, если они становились православными. Самодержавность означала, что империю составляют не граждане, а подданные суверенного монарха, который одновременно был главой православной церкви. Народность подчеркивала единство православного монарха с народом. Уваровская формула рассматривалась как гражданский вариант военного девиза «За веру, царя и отечество».
Свержение самодержавия, в котором ключевую роль сыграли солдатские (главным образом крестьянские по происхождению) и рабочие советы как органы самоуправления восставшего народа, превратило население страны в коллективного носителя государственного суверенитета. Однако большевики, временно отказавшись от собственных лозунгов и заимствования лозунгов советских, прорвались к власти и разогнали избранных на свободных выборах депутатов Учредительных собраний. В России, а впоследствии в возобновленной большевиками империи была установлена уникальная система власти взаимопереплетенных вертикалей: компартийной, которая осуществляла диктатуру, и советской, которая занималась текущим управлением. Благодаря тому, что советы состояли преимущественно из большевиков, они потеряли самостоятельное лицо и превратились вместе с партией в единственную политическую силу. Компартийная диктатура, которая не находила отпечаток в конституциях, давала возможность парткомам определять персональный состав советских органов власти на выборах, которые приобрели по Конституции 1936 года внешне, формально «наиболее демократическую» форму, но свободными не стали. Тандем двух властных вертикалей давал возможность в корне изменить национальную политику центра в сравнении с дореволюционной.
Общественно-политический уклад, базированный на уваровской формуле, делал практически безгласными даже подданных православного вероисповедания. Инородцы вообще исключались из политической жизни. Это означало, что серьезный кризис в «верхах» угрожал распадом империи. Кризис, которым оказалась мировая война, делал такую опасность неминуемой, потому что к национальным факторам распада добавились социальные. Мобилизованные в армию миллионы крестьян, в семьях которых помнили крепостное право, становились организованной и вооруженной силой.
Зато установленный большевиками общественно-политический уклад давал возможность возобновить «единую и неделимую» Россию на принципиально других принципах. Кремль начал образовывать национальные республики с государственными или автономными правами. Эти права были реальными, потому что советская властная вертикаль осуществляла текущее управление на всей территории страны. В то же время они оставались призрачными в условиях партийной диктатуры. Партия являла собой централизованную структуру, которая строилась на принципах «демократического централизма» с полным подчинением более низких за административно-политическим разделением комитетов более высоким, вплоть до Центрального. Следовательно, вожди большевиков завладели суверенной властью, коварно отобранной у народа после переворота 1917 года. Советская власть имела конституционный вид «рабоче-крестьянской», хотя диктатура вождей не отличалась по объему полномочий от самодержавной власти суверенного монарха.
Причины появления Советской Украины
Грабовский прав, когда говорит, что от точного диагностирования советского периода в истории Украины зависит успех движения вперед в настоящем и в будущем. Он не сомневается, что в 1917 — 1920 гг. красная Россия оккупировала Украину, но считает, что потом Кремль превратил ее в более-менее автономный протекторат. Понятие «оккупация» остается для него актуальным лишь относительно Западной Украины и только в период 1939 — 1953 гг. В этих утверждениях тоже наблюдается безапелляционность. Попробуем разобраться сначала в первом.
Советская Россия в 1917 — 1920 гг. трижды оккупировала Украину, последний раз — более чем миллионной армией. В ноябре 1918 года Ленин растолковывал главкому Красной армии Вацетису то, чего тот в своей простоте не мог понять: «С продвижением наших войск на запад и на Украину создаются временные советские правительства, призванные укрепить советы на местах. Это обстоятельство имеет ту хорошую сторону, которая лишает возможности шовинистов Украины, Литвы, Латвии, Эстляндии рассматривать движение наших частей как оккупацию и создает благоприятную атмосферу для дальнейшего продвижения войск. Без этого обстоятельства наши войска были бы поставлены в оккупированных областях в нестерпимое положение, и население не встречало бы их как освободителей».
Можно не сомневаться в том, что вирус российского коммунизма не имел шансов привиться на Украине без присутствия миллионной Красной армии, которое выполняло оккупационные функции. Однако коммунизм на Украине был в определенной степени автохтонным. Чтобы разобраться в этом хитросплетении, следует понять, чем был в действительности тот ленинский коммунизм, родоначальником которого традиционно считается Маркс.
Общественно-политический уклад, который родился в голове основателя большевистской партии, не имел ничего общего с марксизмом, но много общего с самодержавностью. Паразитируя на советах, которые возникли спонтанно и отбивали особенную остроту социальных отношений в России, изобретенный Лениным уклад гарантировал большевикам политическую диктатуру. Чтобы завоевать сильные позиции в большинстве советов, им хватило временно взять на вооружение советские лозунги. Чтобы окончательно большевизировать советы после завоевания политической власти, им хватило натравить на них чекистов.
Три вывода
Из изложенного выше следует ряд выводов. Как высказывался бывший министр внутренних дел Дурново в записке царю, поданной за полгода до Первой мировой войны, народные массы России «исповедовали принципы неосознанного социализма». Под этим выражением сановник умов не доктринальный социализм, а высокий степень социальной напряженности, особенно в аграрных отношениях, что было опасно в случае поражений в неминуемой войне с Германией.
С целью захвата и содержания государственной власти большевики «Декретом о земле» реализовали экстремистское требование пролетаризированных крестьянских масс о «черном переделе» пахотных земель в духе «неосознанного социализма». Ленин опирался именно на этот «неосознанный социализм» крестьянских масс. «Декрет о земле» означал отступление от коммунистической доктрины. Левоэкстремистские настроения пролетаризированного крестьянства были распространенными как в России, так и на Украине. Поэтому одетая в одеяния «научного коммунизма» ленинская доктрина могла вызывать сочувствие и поддержку в пролетаризированных массах украинского крестьянства. То есть она претендовала на автохтонность на Украине.
Присутствие огромного количества русских войск на Украине повлияло на мировоззренческую эволюцию украинских социалистических партий в сторону доктринального коммунизма. Тем более что поход вооруженных сил красной России происходил под лозунгами «освобождения» Украины от деникинской оккупации и широкого использования «местных людей» в большевистских институтах власти и управления. Политика коренизации, которая в масштабах страны стала официальной только в 1923 г., на Украине была внедрена с осени 1919 года. Следовательно, изобретенный в советской России общественно-политический уклад был навязан Украине не только внешней силой.
До развертывания кампании украинизации в 1920-х гг. украинские по национальности большевики были, по высказыванию Мазлаха и Шахрая, «белыми воронами». Однако, в результате российского и русскоязычного характера больших городов, большевиков на Украине было достаточно много. Они имели возможность действовать абсолютно свободно.
Во-вторых, нужно уточнить утверждение Грабовского о том, что советская власть в Большой Украине сначала была оккупационной, а затем Кремль превратил республику в более-менее автономный протекторат. Ленинский общественно-политический уклад и социально-экономический строй был навязан Украине силой, но республика имела собственные предпосылки для их утверждения. Ведь время пребывания Украины в границах империи измерялось сотнями лет. Об автономии или федерации в пределах советской реальности нечего и говорить. Республиканские советские структуры имели полноценную управленческую власть. Но любого мгновения она могла парализоваться партийными органами.
В-третьих, следует уточнить и утверждение Грабовского относительно того, что в Западной Украине советская власть была оккупационной только в 1939 — 1953 гг. Чтобы утвердиться, она не имела здесь никаких внутренних предпосылок. Коротко и исчерпывающе об этом сказал в 1939 году украинский композитор Людкевич: «Прийшли ради, і нема на те ради». Эта власть оставалась в глазах местного населения оккупационной на протяжении полувека, вплоть до свободных выборов 1990 года.