Интервью с директором голландского аналитического центра Марселем Ван Герпеном (Marcel Van Herpen)
Polskie Radio: Чего можно ожидать от Владимира Путина во время его очередного президентского срока?
Марсель Ван Герпен: Взглянем на то, что было в предыдущие годы. Первый срок Путина начался в 1999 году, когда Борис Ельцин назначил его исполняющим обязанности президента. В своих мемуарах Ельцин вспоминает, что когда он сказал Путину о предстоящих в марте 2000 года выборах, тот воскликнул: «О нет, я ненавижу выборы»! Я думаю, это ключевая деталь: Путин боится выборов. В 2000 году он одержал победу, потому что в сентябре 1999 в России произошла серия взрывов жилых домов. Погибли несколько сотен человек: мужчин, женщин, детей. Кто стоял за терактами, до сих пор неизвестно. Есть версия, что их устроила ФСБ. А кто ранее руководил этим ведомством? Путин. Эта история до сих пор остается огромной загадкой.
Во второй раз Путин выиграл выборы на фоне продолжавшейся войны в Чечне. После того, как он провел на президентском посту восемь лет, ему пришлось уйти, как того требовала конституция. На свое место он посадил Дмитрия Медведева. Любопытно, что россияне хорошо отнеслись к такому «двойному» лидерству. Медведева считали человеком, который придерживается более мягкого курса и может сгладить эффекты политики путинского режима. Возвращение Путина в 2012 года ознаменовалось выступлениями против президента. Появился лозунг «Россия без Путина». В ответ Кремль взял курс на репрессии.
Я бы прогнозировал, что в ближайшие годы политика Путина станет более агрессивной, он будет стремиться к своей цели. Он одержим Украиной и хочет получить всю эту страну или как минимум половину. Однако он сам не готов пока принять решение, что делать дальше.
— Я бы хотела спросить Вас о ядерном оружии, о котором недавно говорил Путин. Это связано с Украиной?
— Возможно. Если взглянуть на структуру вооружений, можно сказать, что в области мощных межконтинентальных ракет потенциалы России и США примерно равны. В 1990-е годы президент Джордж Буш-старший собирался в одностороннем порядке, уменьшить арсенал тактических ракет. Американцы это сделали, и сейчас в Европе у них осталось примерно 60 ядерных бомб (раньше говорилось о 200) небольшой мощности. У россиян, по приблизительным оценкам, примерно 2 тысячи единиц тактического ядерного оружия. Небольшие боеприпасы теоретически могут быть использованы в ходе боевых действий. Может ли наступить эскалация, которой пугает Москва? Если начнется конвенциональный конфликт, россияне теоретически могут использовать какую-то ядреную боеголовку, мощность которой во много раз меньше мощности той бомбы, которая упала на Хиросиму. Думаю, нам следует учитывать возможности России, осознавать, что она способна предпринять.
— Должен ли Запад сейчас дать какой-то ответ, например, на выступление президента России перед Федеральным собранием, когда Путин рассказывал о новых ракетах «Сармат»?
— Я думаю, в этом выступлении было много блефа. Он хотел сказать: «Мы, россияне, вновь стали сильными, а американцы нас боятся». Интересно, что недавно президент Трамп впервые за долгое время объявил о намерении США вернуться к производству тактических ядерных вооружений. Россия не думала, что это произойдет. Все это несет в себе потенциальную угрозу: мощность этого ядерного оружия невелика, но, конечно, может возникнуть проблема дальнейшей эскалации.
— Следует ли нам как-то ответить на эти угрозы? Североатлантический Альянс отреагировал на выступление Путина, в ходе которого он демонстрировал разработанные в России ракеты, способные нести ядерные боеголовки. Потом произошло покушение на Сергея Скрипаля, а Мария Захарова заявила, что никому не позволено предъявлять ультиматумы ядерной державе. Это важный знак? Кажется, раньше Москва не высказывалась о ядерных вооружениях настолько смело. Путин упоминал о них в пропагандистском фильме о Крыме, говоря, что во время «кризиса» на полуострове Россия рассматривала возможность привести ядерные силы в состояние боевой готовности.
— Россия провела учения «Запад», разворачивавшиеся на территории Калининградской области и Белоруссии. Четыре года назад говорилось о том, что во время этих маневров отрабатывался сценарий нанесения ядерного удара по Варшаве. С запугиванием мы имеем дело уже давно.
— Такие истории происходят постоянно.
— Россия пытается убедить всех, что она обладает большим ядерным арсеналом, и каждому следует дважды подумать, прежде чем на нее нападать, но если сама Москва решает на кого-то напасть, препятствовать этому нельзя, ведь сопротивляться опасно.
— Значит, это пропаганда, а Россия пытается добиться иных целей.
— Санкции, конечно, мешают России, но не до такой степени, чтобы она решила вывести свои войска с Украины. Западу следует предпринять какие-то более решительные шаги, например, отключить россиян от межбанковской системы SWIFT, это доставило бы Кремлю немало проблем. Такая акция станет для России ощутимым болезненным ударом.
Как говорил в Варшаве бывший президент Франции Франсуа Олланд, большое значение имеет также сфера энергетики. Германия строит газопровод «Северный поток —2» в обход Украины и Польши. Это плохо, ведь Берлин увеличивает зависимость от российских энергоносителей, хотя ему следовало бы ее снижать. Энергетика — это тоже отличная сфера, в которой мы могли бы оказать давление на Россию.
Но Путин рациональный человек. Возможно, он иногда импульсивен, но прежде, чем совершать какой-то шаг, он всегда все взвешивает. Если он будет знать, что появятся еще более жесткие санкции, он сбавит ход, но если он увидит какие-то шансы, он ими воспользуется. Так выглядит проблема с Путиным.
— Как объяснить ситуацию со Скрипалем?
— Я думаю, здесь следует указать на два аспекта. Во-первых, ФСБ (бывший КГБ) — это что-то вроде монашеского ордена. В него вступают один раз и на всю жизнь, окончательно порвать с ним нельзя. Теоретически, его можно покинуть, но для Путина каждый чекист всегда останется чекистом, сотрудником КГБ.
Существует старое чекистское правило: от предателей нужно избавляться. Так что агенты, которые перешли на сторону Запада, как Сергей Скрипаль, никогда не смогут чувствовать себя в безопасности. Есть еще один новый аспект. В эпоху Брежнева могли убить шпиона, но его семью не трогали, так происходило только во времена Сталина. Если при Сталине кого-то признавали врагом народа, преследованиям подвергалась вся семья этого человека. Сейчас мы видим, что пострадала также дочь Скрипаля. Это сигнал, каково будет направление новой политики России после переизбрания Путина.
— Это важный аспект: тенденции меняются.
— Да. Отчетливый разворот мы видели также в 2012 году, когда период правления «дуэта» закончился, и Путин избрал жесткий курс. Сейчас он понимает, что у него осталось шесть лет. «Это мой последний шанс стать Владимиром Великим и претворить в жизнь мой смелый план по восстановлению фрагмента Советского Союза», — думает он. Я полагаю, он начнет сейчас спешить. Есть еще одна проблема: в ближайшие два-три года за кремлевскими стенами начнется борьба за власть. Кто станет преемником?
— Вот именно, кто?
— Я думаю, это будет человек, который сейчас входит в состав Совета Безопасности РФ, не олигарх, а кто-то из спецслужб. Например, Николай Патрушев. Но дело в том, что поколение Путина стареет, поэтому кандидатом может стать представитель более молодого поколения, тот, кому сейчас 40 — 50 лет. Ходили слухи, что Путин готовит на роль преемников своих бывших охранников, но это несерьезно. Я думаю, это будет человек, который уже занимает руководящую должность в силовых структурах. В любом случае спецслужбы не позволят отдать власть кому-то, кто не входит в их круг. Так что это будет человек вроде Путина.
— Пока кажется, что Путин останется у власти.
— Через шесть лет Путину уже исполнится 72. Вопрос в том, решит ли он оставаться президентом пожизненно, то есть выберет ли он китайский вариант. Я думаю, что он, скорее, готовит на следующий срок преемника.
— Как произойдет передача власти?
— Путин может последовать примеру Ельцина, который внезапно подал в отставку и 31 декабря 1999 года назначил Путина исполняющим обязанности президента. Бац, и Путин стал главой государства. Позже ему, правда, пришлось побеждать на выборах. Сейчас он может повторить такой маневр. Кто станет преемником? Я не думаю, что это будет Золотов или Медведев, ведь премьер — марионетка, которая выполняет указания Путина и поэтому остается на своем посту. Это будет какая-то более сильная фигура.
— Не Золотов, не Шойгу, тогда, может быть, Иванов?
— Кандидатуру Иванова я бы не исключал. Если ситуация в России будет развиваться так, как до сих пор, понадобится человек, способный проводить жесткую политику. Если в России произойдет настоящая революция, возможно, с участием Навального, тогда все может пойти по-другому. Заглянуть в будущее мы не в силах. Многое зависит от того, как будет реагировать Запад, что он будет делать. Подчеркну: важна те только реакция, но и действия.
— В России есть проблемы с соблюдением прав человека, некоторые эксперты предупреждают, что российское и белорусское гражданское общество, подвергающиеся преследованиям, лишенные информации и права выбора не выстоят без помощи Запада. Путин ограничивает свободу СМИ, граждане лишились инструментов влияния на действительность. Москва активно подчиняет себе Белоруссию, показывая, что эта страна полностью от нее зависит. Можно ли с этим что-то сделать? И второй вопрос: что если Россия сосредоточит свое внимание на белорусском государстве и решит еще сильнее ограничить его независимость?
— Я думаю, Путин ждет, когда уйдет Александр Лукашенко и, возможно, хочет превратить Белоруссию в еще один субъект РФ. Он терпеливо выжидает, как кошка, и когда появится мышь, бросится на нее. Идет подготовка к претворению плана в жизнь, как это было с Крымом. В моей книге «Войны Путина» я писал о Крыме и Донбассе, говоря, что им угрожает опасность. Я писал об этом до начала событий, когда готовились планы. Когда появился удобный момент, Москва нанесла удар.
— Белоруссия находится в сильной зависимости от России. Что мы можем сделать для белорусов, для россиян, как нам выразить нашу солидарность?
— Следует укреплять гражданское общество в их странах, помогать ему и уделять этой теме много внимания.