Это утверждение уже давно стало часто повторяемым общим местом: без России мировые политические кризисы преодолеть нельзя. Но и вместе с Россией до последнего времени сделать это тоже было нельзя. Внешнеполитическая конфронтация все больше напоминает времена холодной войны. Экономические санкции должны заставить российского президента Владимира Путина пойти на уступки. Но он считает, что его твердый внешнеполитический курс пока себя оправдывает. Путин вновь сделал Россию одним из решающих глобальных игроков, потому что он всегда готов идти на серьезный риск, применить военную силу и бескомпромиссно отстаивать свои позиции.
Вот только два примера, которые российский президент может считать успехом такой политики: аннексию Крыма Запад фактически принял, и в Сирии диктатор Башар Асад вновь прочно сидит в седле — во всяком случае, пока. Казалось, что фронты четко обозначены и непреодолимы, но с тех пор как президент США Дональд Трамп отказался от ядерного соглашения с Ираном, в них началось движение. Так как Россия и европейцы хотят сохранить соглашение, оказалось, что сближение между ними возможно. Владимир Путин по понятным причинам совсем не против этого.
Российский президент меняет курс?
Создается впечатление, что Москва в последнее время подает слабые сигналы о смене своего курса. Когда Путин в мартовском обращении к нации подготавливал сограждан к своему четвертому сроку, внешнеполитическая часть его речи была еще полностью нацелена на подчеркивание военной мощи и конфронтацию с Западом. Российский президент описывал Россию как осажденную крепость и представил целый каталог «чудо-оружия», которое не только должно было успокоить собственный народ, но и напугать Запад. Но едва вступив в должность, он объявил, что расходы на вооружение впервые за много лет будут сокращены.
И в сирийском вопросе Путин совершил небольшой маневр. После американского авиаудара в апреле он заявил, что Россия вооружит сирийскую армию суперсовременными зенитно-ракетными комплексами. Но потом он забрал свое согласие назад, и Асад — по крайней мере, пока — не будет больше получать ракеты С-300. И в отношении вызвавшего столько споров газопровода «Северный поток — 2» Москва сейчас проявляет готовность пойти на компромисс с Украиной. Но ожидания не стоит переоценивать. Путин, возможно, сделал первый шаг и наблюдает, заметил ли это кто-нибудь.
В чем главная цель российской внешней политики?
Курс Путина направлен на то, чтобы вернуть России роль сверхдержавы, которую когда-то играл в мировой политике Советский Союз. Это дело он рассматривает как свою миссию — не больше и не меньше. При этом он исходит из двух предпосылок: во-первых, Москва хочет преодолеть претензии США на мировое лидерство и установить многополярный мировой порядок. Путина устроил бы и биполярный мир, в котором по договоренности на равных доминировали бы США и Россия. Но зародившиеся было надежды на то, что об этом можно будет договориться с Трампом, уже улетучились.
Во-вторых, российский президент не верит, что либеральный мировой порядок, о котором мечтают, например, Германия или Франция, вообще может функционировать. Для Путина мировая политика — это все еще антагонистическая игра, основанная в значительной степени на праве более сильного: если один выигрывает, то другой должен ему за это что-то отдать.
Кто определяет стратегические линии?
Все основополагающие вопросы внешней политики, а также политики в области безопасности и обороны президент Путин, разумеется, решает лично и поступает так вот уже два десятилетия. Поэтому на международной арене он обладает опытом, которым не может похвастаться ни один из его партнеров по переговорам, за исключением Ангелы Меркель.
О конкретных механизмах принятия ключевых решений в Кремле внешний мир не получает никакой информации. Российские аналитики уверены, что в вопросах мировой политики Путин не полагается, как в других сферах, на советы своих старых друзей, а учитывает рекомендации настоящих экспертов. Самый важный из них почти не играет никакой роли в общественном восприятии России на Западе: это шеф Национального совета безопасности Николай Патрушев, начавший карьеру, как и Путин, в КГБ.
Стратегию не определяет и внешнеполитическая элита, которая в лучшем случае может предоставлять аналитические доклады. Решающую роль играют спецслужбы. Они работают сейчас «как генеральный штаб какой-нибудь армии в военное время», говорится в недавно опубликованном анализе московского центра Карнеги. В связи с нынешней напряженной обстановкой возросло и влияние военных на внешнюю политику. А вот олигархи, являвшиеся в первые годы правления Путина немаловажным фактором власти, сейчас слишком зависят от Кремля, чтобы отстаивать свои представления о роли России в мире или хотя бы в мировой экономике. Если таковые представления у них вообще имеются.
Какую роль играет министр иностранных дел в этой конструкции?
Он — несомненно, самый профессиональный российский политик, и даже его многочисленные противники во всем мире по праву уважают его. Но в новом кабинете премьера Медведева будет, по меньшей мере, девять вице-премьеров. То, что Лаврова в этом длинном списке нет, говорит кое-что о его положении. 68-летний министр — один из последних представителей старой советской школы внешней политики, но он стоит в стороне от противоборствующих неформальных группировок в окружении Путина. И как раз это делает его для президента незаменимым в международных делах. Не проявляя собственных амбиций, Лавров как главный дипломат страны вот уже 14 лет, как никто другой, верно отстаивает заданный ему курс — любой заданный ему курс.
Какую роль играют факторы внутренней политики для внешнеполитического курса?
Несмотря на кризис в отношениях с Западом и растущее напряжение во многих регионах мира, в которых Россия выступает прежде всего как военная держава, Путину удается сохранять стабильность внутри страны. Более того, обращение к патриотизму россиян перед лицом грозящих им со всех сторон опасностей стало важнейшей опорой власти Путина. Но модернизацию страны и необходимые экономические и социальные реформы, о которых президент объявил в начале своего четвертого срока, практически невозможно реализовать в условиях постоянной конфронтации. Чтобы решить проблемы, России необходимо возродить сотрудничество с Западом.
Для разрядки напряженности, с точки зрения Москвы, есть и еще одна причина: хотя кажется, что «Россия без Путина» пока еще в далекой перспективе, но Кремль явно готовит ее уже сейчас. Стремительная смена руководящих кадров на всех уровнях — один из признаков этого. Для авторитарных, недемократических режимов передача власти преемнику — один из самых опасных моментов их существования. Поэтому Путин будет стараться по возможности минимизировать давление на Россию в этой фазе. Однако, чтобы вновь сблизиться с Западом — или как минимум с Западной Европой — российский президент должен не просто подавать какие-то сигналы, а действительно свернуть на новый курс.