Несмотря на громкие антироссийские заявления, Европа вновь прогнулась под необходимостью реальной политики, избежав очередной фронтальной схватки с одним из основных рычагов экономической геополитики Кремля — энергетическим гигантом Газпром. Европейская комиссия и Газпром мирным путем разрешили спор, касающийся предполагаемых некорректных действий Газпрома в некоторых странах Европейского союза, в частности в Польше, Чешской республике и Словакии.
За громкими словами комиссара ЕС по вопросам конкуренции Маргрете Вестагер (Margrethe Vestager) «наша цель — уничтожить нарушения в вопросе конкуренции» скрываются все трудности, с которыми столкнулся Брюссель при попытке поддержания общей агрессивной линии поведения в отношении Москвы. Если, с одной стороны, главные сторонники жесткой линии в отношении Кремля, например, Польша, заявляли о том, что «весьма разочарованы» окончательным решением Европейского антимонопольного ведомства, то присутствие президента Франции Макрона на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ) демонстрирует, что в европейской антимонопольной политике в отношении России фактически сформировалась Европа двух скоростей.
Во время круглого стола «Бизнес-диалога России и Франции» Путин пошел несколько дальше, высказавшись о возможном вступлении компании «Тоталь» в консорциум, который строит продолжение «Северного потока». Столь непосредственное участие Франции в настолько стратегической для судеб экспорта российского газа в Европу инфраструктуре может окончательно пошатнуть планы Брюсселя на энергетическую независимость и стать еще более громким сигналом, чем восстановление сотрудничества с Берлином. В остальном федеральное правительство недавно снова проявило доброжелательность в отношении проекта «Северный поток», о чем заявил министр энергетики Германии Петер Альтмайер (Peter Altmaier), по словам которого, «Соединенные Штаты ищут новые рынки. Мы относимся к этому положительно, но на данный момент американский газ все еще обходится слишком дорого». Альтмайер добавил, что американское руководство ставит во главу угла собственные экономические интересы и, следовательно, должно быть готово к тому, что европейские страны станут руководствоваться такими же принципами.
«Соединенные Штаты — наш товарищ и партнер, но мы хотим защитить наши общие ценности», — сделал вывод Альтмайер. Действия Америки спровоцировали реакцию еще одного важного человека в российско-германских отношениях, Герхарда Шрёдера (Gerhard Schröder), председателя управляющего совета консорциума «Северный поток» и сторонника экономических связей между Москвой и Берлином, который, находясь в Санкт-Петербурге, открыто обвинил Вашингтон в стремлении подорвать строительство, «вставляя палки в колеса» проекта и демонстрируя прекрасные «способности манипулирования» в отношении Европейского союза.
Слова немецких политиков вызвали реакцию в Соединенных Штатах: посол США в Берлине Ричард Гренелл (Richard Grenell) направил новое предупреждение против «российского влияния», где говорилось о том, что Вашингтон «очень обеспокоен проектом строительства газопровода».
Реакцию Кремля выразил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, назвавший действия американцев «пошлой попыткой помешать международному энергетическому проекту, играющему важную роль в сфере энергетической безопасности». Песков также добавил, что «американцы пытаются грубо продвинуть своих производителей газа». Что касается Вашингтона, то вследствие этого соглашения Украина и другие союзники из ЕС могут оказаться более уязвимыми для давления со стороны Москвы.
В этой перепалке проявляется конфликт Вашингтона и Москвы после решений президента Трампа об Иране. Находясь в Санкт-Петербурге, глава компании «Бритиш петролеум» (British Petroleum) Боб Дадли (Bob Dudley) забил тревогу в связи с возможными дестабилизирующими последствиями американских санкций в отношении этой исламской республики для нефтяного рынка. По мнению Дадли, санкции США могут привести к сокращению нефтяного экспорта режима аятолл, которое составит от 300 тысяч до миллиона баррелей в день.