Чье лицо было у ЧМ в России? Может быть, 99,6% жителей Исландии, следивших у телеэкранов за игрой своей сборной с Аргентиной (остальные 0,4% наверняка поехали в Россию)? Или мексиканских болельщиков, которые так прыгали после забитого немцам гола, что в их столице зафиксировали землетрясение? Или, возможно, преступников? Ведь чемпионат ассоциируется с домашним насилием: как показало исследование Ланкастерского университета, после матчей, в которых сборная Англии проигрывает, число инцидентов такого рода увеличивается на 38% (после побед — на 26%).
Меня, однако, больше всего интересует то, что рассказал нам чемпионат о Кремле и о так называемом Западе. Путин добился гораздо большего успеха, чем я ожидал. Россия проявила себя не только в роли организатора, но и в спортивном плане. Многие россияне почувствовали, что их лидер всемогущ, а их страна избавилась от изоляции. Общество сплотилось, почти все начали говорить «мы»: «мы победили», «мы великолепны». Это было то же самое «мы», которое нашептывала пропаганда в контексте Крыма или борьбы с Западом. Думаю, укрепление чувства общности и было основной целью Путина. Он ее добился. Россияне сомкнули ряды, мало кто из них решил бойкотировать чемпионат. Даже лидер оппозиции Алексей Навальный вел репортаж о своих вечерах, проведенных у телевизора, сообщая, например в Твиттере: «На нервах съел уже два пакета чипсов. Пошел за третьим».
На матче открытия, конечно, присутствовала лишь горстка иностранных лидеров и представляли они в основном недемократические страны, однако, узнала об этом такая же горстка интересующихся темой людей, а футбольные эмоции очень быстро заслонили собой этот факт. Градус дискуссий на тему политического бойкота чемпионата мира был довольно низким и напоминал разговоры о бойкоте ЧЕ-2012, хотя режим Януковича и режим Путина — это несопоставимые явления. Список грехов второго мы все знаем. Интересно, что еще должен был сделать Кремль, чтобы ФИФА отобрала у россиян чемпионат или хотя бы западные политики отказались на него приезжать? Я так понимаю, аннексии Крыма для Макрона мало, а если бы Россия аннексировала Подляское или Люблинское воеводство?
Спортивный бойкот чемпионату собирались объявить украинцы, но они на него не попали, так что акция провалилась. Украинский художник Андрей Ермоленко нарисовал красивые остроумные плакаты, критикующие чемпионат, между тем Верховная рада не смогла принять постановление о запрете трансляций, а тысячи украинцев отправились болеть в Россию. Какая часть жителей Украины решила объявить турниру личный бойкот, неизвестно. В опросе на портале «Лига. нет» 40% из примерно 1 тысячи респондентов ответили, что следить за играми не станут. Об украинцах заговорили после четвертьфинального матча между Россией и Хорватией, когда ассистент хорватского тренера Огнен Вукоевич (Ognjen Vukojević) и автор забитого гола Домагой Вида (Domagoj Vida) опубликовали короткий видеоролик, в котором они кричат «Слава Украине». ФИФА оштрафовала Вукоевича на 15 тысяч швейцарских франков, а Хорватский футбольный союз отстранил его от исполнения обязанностей. В ответ украинские интернет-пользователи атаковали страницу Международной федерации футбола в Фейсбуке, оставив на ней больше 200 тысяч комментариев (чаще всего они писали «Слава Украине»). Жаль, что ФИФА действует так избирательно: россиян она не смогла адекватно наказать даже за вооруженный захват крымских футбольных клубов.
В Польше социальные сети были наполнены заявлениями о бойкоте, хотя у меня сложилось впечатление, что писали их в основном не болельщики, а все думающие любители футбола размышляли над целым рядом вопросов. Становлюсь ли я пособником Путина, смотря чемпионат по телевизору? Можно ли ехать в Россию и оставлять там свои деньги, часть которых посредством налогов получит российская армия? Для кого этот чемпионат: для Путина или для болельщиков? Не позволяем ли мы отобрать у себя футбол, отказываясь его смотреть? Следует ли желать российской сборной поражения только потому, что ее победы выгодны Путину? Значит ли это, что поддерживать команды следует, ориентируясь на рейтинг о состоянии свободы в мире, который составляет организация «Фридом Хаус»? А насколько этично было болеть за Польшу в 1982 году во время военного положения? Что должно случиться, чтобы ее поддержка выглядела аморальной в наши дни?
В ближайшие годы мы не раз будем задаваться подобными вопросами (я выбрал лишь некоторые, наиболее провокационные): в ходе чемпионата Европы 2020 года, часть матчей которого пройдет в России и в Азербайджане, или во время чемпионата мира в Катаре. Эти вопросы касаются не только футбола, но и авторитаризма в целом. Их следует задать себе, прежде чем отправиться на концерт Ансамбля имени Александрова или на новый фильм Никиты Михалкова.
Россияне шутили, что быстро вылетевшие с турнира фавориты, Германия, Аргентина или Испания, выбрали свою собственную форму бойкота: они демонстративно проиграли и покинули Россию. Самое большое удивление вызвал успех российских футболистов. В начале чемпионата за свою команду, по данным опросов «Левада-Центра», болели всего 66% россиян. Даже Путин не скрывал, что хорошего результата он не ожидает. Любопытно, что с трибун за игрой российской сборной он следил всего один раз: это был матч открытия, который начался сразу же после торжественной церемонии, поэтому уйти с него было неудобно, кроме того у Саудовской Аравии слабая команда, и шансы на победу были велики. Потом президент, который не хотел ассоциироваться с провалом, стал отправлять на стадион Медведева. Между тем Россия добилась на турнире самого большого футбольного успеха в своей истории (если не принимать в расчет советский период).
Кроме того Кремлю удалось провернуть еще несколько дел. Пользуясь тем, что внимание россиян поглощено чемпионатом, правительство объявило о повышении пенсионного возраста и НДС. Чеченский диктатор Рамзан Кадыров (еще до того, как прозвучал первый свисток арбитра) купался в лучах славы звезды сборной Египта и «Ливерпуля» Мохамеда Салаха, которому он присвоил звание почетного гражданина Чечни. И так далее, и так далее.
И еще одно. В последние годы после каждого большого спортивного успеха россияне стремились дополнить его успехом в военной сфере. Летом 2008 года российские футболисты заняли третье место на чемпионате Европы, а спустя месяц российские танки вошли в Грузию. В начале 2014 года россияне блистали в Сочи (как выяснилось позже, во многом благодаря допингу), а потом напали на Крым. Если следовать этой пугающей логике, после нынешнего успеха россиян Эстонии, Латвии или Белоруссии следует удвоить бдительность.