Когда Генри Киссинджер в 1971 году приехал в Китай, он не просто положил конец почти четвертьвековому разрыву между Вашингтоном и Пекином. Ему удалось сделать чрезвычайно удачный дипломатический ход, разобщив главных врагов Америки Китай и Советский Союз. Тем самым Киссинджер совершил настоящий переворот в международных отношениях, вернув Америке ее стратегические преимущества.
Сегодня, когда Америка снова сталкивается с враждебным отношением со стороны Москвы и Пекина, администрация Дональда Трампа думает о том, чтобы повторить маневр Киссинджера. Но на сей раз она хочет расположить к себе Россию, надеясь настроить ее против все более могущественного Китая. Это изящный замысел в отношении сверхдержавы, испытывающий большие нагрузки, но осуществить его можно будет лишь тогда, когда ситуация существенно улучшится и одновременно существенно ухудшится.
На первый взгляд, геополитическая логика настраивания России и Китая друг против друга кажется безупречной. Эти страны представляют величайшую опасность для американского влияния и для стабильности ведомой США международной системы. Они параллельно проводят кампании по созданию собственных сфер влияния, ослабляют американские альянсы и партнерства, а также демонстрируют свою силу на мировой арене.
Однако в прошлом эти страны гораздо чаще соперничали между собой, нежели сотрудничали. Они вели друг с другом войны, как холодные, так и горячие. Они и сегодня остаются соперницами, ведя борьбу за влияние в Центральной Азии и других регионах. Исторический опыт указывает на то, что эти огромные, амбициозные страны с общей границей на тысячи километров со временем выступят друг против друга. И они знают об этом.
Между тем, Америке было бы нелишне уменьшить количество своих врагов. Соединенные Штаты очень быстро приближаются к стратегическому банкротству, когда Америка уже не сможет выполнять взятые на себя глобальные обязательства. Если ей удастся достичь новой разрядки напряженности в отношениях с Россией, то это уменьшит военное бремя США в Восточной Европе, где их оборонный потенциал испытывает огромное напряжение. По этой причине умная администрация всеми силами избегала бы одновременной конфронтации с Россией и Китаем, а может быть, даже пошла бы на создание стратегического партнерства с Москвой, дабы ослабить более серьезную и долговременную угрозу со стороны Пекина.
По сути дела, именно это много лет назад сделали Киссинджер и Ричард Никсон. Правда, России и Китаю в то время отводились прямо противоположные роли. Наблюдая за явной враждебностью и усиливающимся противостоянием между Китаем и Советами, администрация Никсона начала налаживать отношения с более слабой стороной — Пекином, чтобы создать противовес более сильной стороне — Москве.
В 1970-х и 1980-х годах американское руководство постепенно превратило эти отношения в неофициальный альянс, нацеленный на сдерживание и ослабление советского влияния. «Мы можем работать совместно, чтобы общими силами справиться с сукиным сыном», — сказал Мао Киссинджеру в 1973 году. Именно так и поступили США с Китаем, постепенно расширяя сотрудничество в дипломатической, экономической, разведывательной и даже военной сферах.
Стратегические выгоды от такого поворота оказались колоссальными. Он вызвал огромную тревогу в Советском Союзе. Один кремлевский руководитель в то время писал, что США создают «новую стратегическую расстановку сил в международной политике в Азии и в мире в целом». «Треугольная дипломатия» Киссинджера поставила СССР (но не Америку) перед трудной дилеммой, когда ему пришлось противостоять двум мощным, вступившим в обоюдный сговор противникам. Это во многом способствовало последующей победе Запада в холодной войне.
Нет сомнений, что именно эту аналогию имеют в виду стратеги из администрации Трампа и из других инстанций, настаивающие на примирении с Россией и видящие в этом средство усиления давления на Китай. Увы, в реальности эта аналогия не действует, по крайней мере, пока.
Основная причина заключается в том, что сила взаимного притяжения России и Китая гораздо мощнее тех сил, которые их разделяют. В конце 1960-х годов Советский Союз и Китайская Народная Республика оказались на грани войны, причем даже ядерной. Причиной стало их яростное соперничество за лидерство в коммунистическом мире. Сегодня Москва и Пекин хорошо уживаются друг с другом. Они активно сотрудничают в таких областях как разработка военной техники, совместно проводят военные учения в горячих точках от Южно-Китайского моря до Балтики, продвигают авторитарные нормы глобального управления (скажем, идею «суверенитета в интернете») и укрепляют самовластие в разных странах от Казахстана до Венесуэлы.
Делают они это, исходя из своего стремления подорвать международный порядок во главе с США, поскольку считают, что он мешает им наращивать собственное влияние и престиж, и поскольку в этих странах правят автократические режимы, видящие серьезную идеологическую угрозу своему существованию со стороны демократической сверхдержавы. Российские и китайские руководители с 1990-х годов ведут разговоры об официальном формировании стратегического партнерства в противовес американскому превосходству. Похоже, что сегодня такое партнерство уже создано.
Но дипломатия — это искусство поиска благоприятных возможностей в трудной ситуации. Так может ли Америка сломать эту ось самовластия, проводя менее враждебную политику по отношению к Путину? Может быть, но цену за это придется заплатить астрономическую.
В конечном итоге Китай представляет гораздо более серьезную угрозу американским интересам, поскольку обладает огромным экономическим и военным потенциалом. Но если говорить о краткосрочной перспективе, то Владимир Путин доказал, что он — более опасный и деструктивный игрок. За последние 10 лет российский лидер провел три крупных военных интервенции: в Грузии, на Украине и в Сирии. Кроме того, он осуществлял наглые и дерзкие атаки на западные политические системы. Путин наверняка считает, что его наступление сегодня проходит достаточно успешно с учетом военных побед России на Украине и в Сирии, малозатратного (и очень результативного) вмешательства в американские выборы в 2016 году и глубоких внутренних кризисов, поразивших Евросоюз и НАТО.
Поэтому США придется согласиться на множество уступок, дабы убедить Путина остановить наступление на ослабленный Запад и начать проявлять враждебность по отношению к своему китайскому партнеру на востоке. И это не будет обмен «Украина за Сирию», которому отдают предпочтение некоторые чиновники из администрации (по такой схеме Вашингтон отменяет введенные из-за Украины антироссийские санкции, а Москва оказывает содействие в Сирии в рамках борьбы с терроризмом).
Наверняка, потребуется намного более обширный пакет уступок, компромиссов и договоренностей, включая демонтаж сил и средств противодействия российской агрессии, которые НАТО начала развертывать в Восточной Европе и в Прибалтике. Такие уступки, в свою очередь, еще больше ослабят структуру американских альянсов, которые и без того не могут оправиться от нанесенных Трампом ударов, в частности, на встрече «семерки» в Канаде и на саммите НАТО в Брюсселе. Вполне может получиться так, что ради спасения международной системы Америке придется разрушить некоторые ее элементы.
Это не означает, что у Америки никогда не появится возможность включить Россию в состав антикитайской коалиции. Но чтобы сделать это, необходимы серьезные изменения как в лучшую, так и в худшую сторону. С одной стороны, та угроза, которую Россия видит со стороны Китая, должна значительно усилиться, потому что влияние и агрессивность Пекина нарастают, а долговременный геополитический потенциал России продолжает ослабевать, а возможно и из-за того, что китайский экспансионизм начинает создавать существенную угрозу интересам безопасности Москвы в Центральной Азии и даже в Сибири.
С другой стороны, Путина или его преемников придется убедить в том, что Россия нуждается в улучшении отношений с Западом, что за конфронтацию с США и их европейскими союзниками придется заплатить слишком высокую цену, и что ей необходимо занять более умеренную позицию. Чтобы Москва присоединилась к Западу в деле сдерживания Китая, она для начала должна прийти к выводу о том, что во взаимодействии с Пекином ей не удастся одержать верх над Западом.
Если и когда эти условия будут выполнены, Америке понадобится новый Киссинджер, преуспевающий в искусстве треугольной дипломатии. А пока он не появится, попытка противостоять Китаю за счет подкупа России вполне может оказаться дорогостоящей ошибкой.
Содержание статьи может не отражать точку зрения редакции, компании Bloomberg LP и ее собственников.