В связи с предъявлением обвинения Роберту Кочаряну и его арестом министр иностранных дел России Сергей Лавров выступил с заявлением, которое вызвало ажиотаж в среде армянской общественности. Прежняя власть, естественно, уже издала возгласы о напряжении в армяно-российских отношениях и угрозах, пытаясь сыграть на чувствительности общества. А эта чувствительность является следствием стереотипов, которые генерировались в особенности прежними властями.
Старая система превратила армяно-российские отношения в «сложноподчиненные», и для их легитимизации укореняла в сознании общества ощущение беспомощности и другие стереотипы, в соответствии с которыми обострение отношений с Кремлем может привести Армению к проблемам в безопасности, в частности, по Арцахской (самоназвание НКР — прим. ред.) проблеме.
Война 2016 года проколола этот пузырь, показав, что все на самом деле обстоит наоборот, и именно подчиненное положение Армении приводит к проблемам в безопасности.
Это обсуждалось в немалой степени и в России. Апрельская война указала на необходимость качественной трансформации армяно-российских отношений и вывода их на равноправное межгосударственное партнерство.
Прежняя система оказалась неспособной сделать это, поскольку даже при большом желании была не в состоянии подняться выше своей коррумпированной сути и меркантильных интересов, прикрытых манипуляциями о безопасности.
Россия также не способна была пойти по этому пути, хотя бы по причине принадлежности к другой весовой категории, да еще потому, что России не интересен вывод Армении из подчиненного положения. Это задача и повестка Армении.
Но получается казус — тогда Россия не вмешалась, а сейчас решила вмешаться в правовые процессы. А заявление Лаврова — это явное вмешательство.
С другой стороны, заявление многопластовое, и в подтексте Москва на уровне как минимум подсознания признает суверенитет Армении, говоря о том, что новое правительство не подчиняется Москве.
А уже в контексте то, что Армении больше не нужно при отправлении своей политики искать в России суверена и обращаться по каждому поводу в Москву.
Это может стать сигналом для всех в Армении, в том числе, Роберта Кочаряна, который может ожидать подмоги из Москвы, учитывая общую историю коррупционных сделок, это может быть сигналом и для Турции и Азербайджана, взявших Россию в региональные тиски, для которых подчиненность Армении — мощный довод.
России нужен контрдовод, а это способность Армении проводить суверенную политику и рассматривать союз с Россией именно в этом контексте, то есть, как союз не по принуждению и шантажу, а в соответствии с интересами.
Так что, заявление Лаврова — это лишь повод подумать о политике, сигнал, направленный на зондаж революционной команды, ее адекватности глобальным задачам.
Лавров либо совершает грубейшую ошибку, ставя под сомнение репутацию Москвы в Армении, либо это деликатная «провокация» с попыткой «умыть руки» от прежней Армении.
Лавров — дипломат действительно профессиональный и пользующийся международным авторитетом, поэтому вряд ли он мог допустить такую ошибку. Поэтому велика вероятность, что Лавров просто провоцирует резонанс в Армении.
В ответ Никол Пашинян позвал на митинг общественность 17 августа, чтобы поговорить с 100-й день своего премьерства о будущем Армении.