Высшим искусством талантливых людей является способность дарить другим ощущение, что они могут проникать в похожие сферы. Если верить его коллегам по цеху, то это является одной из особенных способностей математика Петера Шольце (Peter Scholze). Несмотря на чрезвычайную сложность его специальности — арифметической геометрии, объединяющей в себе «цифроведение» и геометрию, публикации и доклады Шольце потрясающе наглядны и понятны, утверждают они. При этом речь идет о математических концепциях, доступных лишь считанному количеству людей во всем мире. В среду на математическом конгрессе в Рио-де-Жанейро Петер Шольце вместе с другими «кудесниками счета» получил высшую награду в своей профессиональной сфере — Филдсовскую премию.
Наряду с 30-летним Шольце, Международный математический союз в этом году наградит Акшая Венкатеша (Akshay Ventatesh) из университета Стэнфорда, Алессио Фигалли (Alessio Figalli) из Высшей технической школы Цюриха, а также Каучера Биркара (Caucher Birkar) из университета Кембриджа.
Поскольку Альфред Нобель в свое время не учредил математической премии, носящей теперь его имя, в 1930-х годах была учреждена Филдсовская премия. Она присуждается раз в четыре года и приравнивается по своей значимости к Нобелевской премии. Петер Шольце стал вторым немцем, удостоенным этой медали, после Герхарда Фальтингса (Gerhard Faltings), получившего ее в 1986 году.
«Я ничего не понимаю по-настоящему хорошо, пока мне это не объясняет Петер», — сказал однажды один математик из легендарного Массачусетского технологического института (MIT) о молодом немце. Своих слушателей Шольце сначала вводит в тему по одной из общеизвестных «тропинок», чтобы затем повести их за собой уже в настоящие «джунгли» своей профессиональной области. «Если хоть чуть-чуть сбиться с тропинки, то можно легко потеряться в джунглях», — сказал один из его коллег по студенческим временам. В такие «путешествия» Шольце берет с собой не только немногочисленных «грандов» математики. «Многие молодые люди имеют доступ к нему», — говорит Ана Караиани (Ana Caraiani) из лондонского Имперского колледжа. Точно так же обстоят дела и в реальном мире. К примеру, во время совместного похода в горы Шольце, по ее словам, активно заботился о безопасности и благополучии всех его участников.
«Техника доклада, ясность идей и структура — вот, чему у него может научиться каждый», — сказал Ойген Хелльманн (Eugen Hellmann), знакомый с Шольце еще со времен совместной учебы. Однако быть таким же большим мастером — этому, по его словам, научиться невозможно. Математика является, пожалуй, одной из областей, в которой нужно иметь наибольшую степень одаренности. Хотя такие вещи как точность и логика, в принципе, поддаются объективной оценке, чтобы добраться до некоего нового познания, до новых доказательств, необходимо иметь особые способности вроде «шестого чувства», интуиции. Кроме того, современные математические концепции достигли такого уровня сложности, что их способны постичь лишь единицы людей во всем мире. При этом Петер Шольце видит свою профессиональную область аналогично тому, как Микеланджело видел искусство. По его словам, математика уже есть, но человеку нужно еще суметь постичь ее.
Впрочем, в профессиональной сфере Шольце любой человек, не разбирающийся в ней, потеряется уже через несколько шагов. Как для начала скромно заметил сам Шольце, он занимается, собственно, лишь числами. Однако потом становится понятно, что числа для него являются не тем, чем они являются для большинства других людей. Он их рассматривает как «функции в трехмерном пространстве». А простые числа в данной области являются не чем иным как узлами. Это дает представление о том, что математики понимают под сопряжением теории чисел и геометрии — областью специализации Шольце.
Это профессиональное преклонение профессора математики перед математическим гением
«У него просто есть математический ген», — считает его научный руководитель Михаэль Рапопорт (Michael Rapoport). По его словам, Шольце способен «в кратчайшее время постигать всю глубину вопроса и находить решение». «Я понимаю его доказательства, но не был бы способен добраться до них самостоятельно». Между прочим, это можно назвать своего рода профессиональным преклонением профессора математики перед математическим гением.
Вообще, для нынешней математики свойственно, что зачастую даже большие профессионалы не способны постичь то, что удалось их отдельным коллегам. Когда россиянин Григорий Перельман в 2003 году сумел доказать известное предположение Пуанкаре, решив так называемую «проблему Миллениума» и получил за это премию в размере одного миллиона долларов, профессиональному миру потребовалось немало времени, чтобы понять, что же, собственно, удалось Перельману. Так, когда один авторитетный коллега из Великобритании переспросил его, является ли это искомым доказательством, Перельман коротко ответил: «Да, оно правильно».
Открытость Петера Шольце действует на этом фоне «освежающе», причем, не в последнюю очередь, благодаря его симпатичной улыбке. Когда он говорит, он иногда делает небольшие паузы, чтобы потом договорить окончание предложения настолько быстро, что некоторые слоги он попросту «проглатывает». Однако хорошо заметно, что он тщательно продумывает каждое свое слово и стремится не просто произвести на собеседника впечатление, но и как бы увлечь его за собой.
Так же, как большое искусство не может возникнуть в условиях цейтнота, Шольце в процессе работы не торопится, чтобы спокойно и без спешки найти решения проблем математики, которые для абсолютного большинства современников похожи на планеты в далекой галактике. Лишь однажды Шольце проявил торопливость, вспоминают его коллеги. Это было в 2013 году, незадолго до рождения его дочери. Очевидно, математик Шольце догадывался, что в ближайшее время у него будет довольно мало времени на математику.