Когда три года назад французский банк «БНП — Париба» приговорили к выплате американскому казначейству колоссального штрафа в 8,9 миллиарда долларов за нарушение эмбарго на финансовые операции с участием суданцев, кубинцев и иранцев, в Париже были поражены рекордным размером этой суммы и драконовской суровостью американского суда: речь шла как-никак о чужом банке.
Некоторые посчитали штраф несправедливым. Как бы то ни было, никто в европейской власти не поднял голос, чтобы открыто выразить возмущение по поводу экстратерриториального характера американского законодательства.
Но эти времена прошли. Если европейцы и были готовы в прошлом стерпеть подобное от администрации Обамы, они считают это неприемлемым в отношениях с его преемником. Решение администрации Трампа выйти из соглашения, которое было подписано в июле 2015 года с Ираном и европейцами, изменило все.
Бывший глава Всемирной торговой организации Паскаль Лами (Pascal Lamy) предрекал, что этот выход породит «сильнейший раскол между США и Европой» после Суэцкого кризиса 1956 года. Пока что события подтверждают его прогноз.
Выдворение с американского рынка
Дело в том, что Дональд Трамп не ограничился критикой договора с Ираном. Он вынудил европейцев против воли принять политику «максимального давления» на Тегеран: США рассчитывают задушить экономику Исламской Республики и вызвать тем самым смену режима.
Как можно задушить страну? Запретить предприятиям проводить там инвестиции. Через три месяца после американской инициативы мы наблюдаем настоящий исход: «Тоталь», «Даймлер», «Сименс», «Рено»… Лидеры европейской экономики, которые с 2015 года инвестировали в Иран в силу соглашения по его ядерной программе, теперь пакуют чемоданы один за другим. Кульминацией стало заявление Эр Франс, КЛМ и Бритиш Эйрвейз об отмене рейсов в Тегеран из-за отсутствия пассажиров.
Предприятия вынуждены прогнуться под экстратерриториальностью принятых в США санкций: их работа опирается на американскую финансовую систему, и, если они останутся в Иране, им может грозить выдворение с американского рынка.
«Большая часть мирового капитала и финансовой системы находится в руках американских банкиров и инвесторов, — напоминает гендиректор „Тоталь" Патрик Пуянне (Patrick Pouyanné). — В этом сила американского капитализма. Международная компания вроде „Тоталь" не может рисковать доступом к этим финансовым ресурсам. Жаль, что США используют силу своей системы, чтобы устанавливать свои законы, но таковы реалии нашего мира».
Автономная финансовая система
Иранский верховный лидер Али Хаменеи едва ли больше по душе европейцам, чем американцам, однако ЕС верит в реформаторский путь, которому способствует договоренность с Тегераном, и пытается сохранить ее. Кроме того, он был унижен бегством своих предприятий.
Поэтому в августе вновь прозвучала мечта, мечта о независимой финансовой системе, которая бы позволила Европе вырваться из положения вассала. В выступлении перед послами 27 августа президент Эммануэль Макрон заявил, что США «отворачиваются от нашей общей истории» и ведут «агрессивную торговую политику». Он также представил свое видение Европы, которая должна построить свою «финансовую независимость с механизмами, которые мы должны предложить», чтобы «положить конец экстратерриториальности определенных финансовых и валютных решений».
Несколькими днями ранее аналогичные предложения прозвучали и в Берлине: министр иностранных дел Хайко Маас (Heiko Maas) опубликовал статью с призывом сформировать «независимые от США платежные каналы, Европейский валютный фонд и независимую систему Swift, чтобы защитить европейские предприятия от американских санкций. Swift — это существующая с 1977 года система межбанковских платежей, которая активно используется для финансовых операций по всему миру.
Переосмысление мирового порядка
Спор открыт, и эксперты скрестили шпаги. Одни считают, что все упирается не в Swift, а в евро: для конкуренции с долларом в качестве мировой валюты (половина всей международной торговли ведется в „зеленых банкнотах"), ему необходимо пройти через очень серьезные структурные и политические преобразования. Другие же не видят в этом ничего невозможного: если Россия смогла, почему бы не сделать этого и Европе?
В любом случае, все понимают, что на это нужно время, много времени. Только вот само начало обсуждения говорит о том, что на этот раз страница истории действительно будет перелистана.
На этой неделе в Париже и Берлине проходят ежегодные собрания послов. В обеих столицах речь идет о переосмыслении многостороннего подхода и международного порядка, формировании „новых альянсов"… В умах людей швартовые отданы. Остается определиться с курсом и укрепить корабль под названием "Европа", что сейчас важно как никогда.