— В новой книге жертва «Новичка» Сергей Скрипаль вспоминает, как его завербовала МИ6
— Журналист Марк Урбан подробно расспросил его о жизни двойного агента
— Скрипаль рассказал, как передавал секреты невидимыми чернилами и как его схватили
Впервые попав за границу, российский шпион никак не мог досыта насладиться чудесами западного мира.
Всю его жизнь — ребенком, суровым и безжалостным десантником советской армии или полковником военной разведки ГРУ — из Скрипаля лепили воина в битве коммунизма и матушки России с западным империализмом.
Однако когда он попал на работу в посольство на славный средиземноморский остров Мальта, все пошло просто замечательно.
Дома в магазинах были пустые полки, здесь же царило изобилие свежих даров моря и подавали мальтийские деликатесы вроде рыбного пирога или жаркого из кролика.
Воскресенья он проводил с детьми на пляже, а также часами исследовал барочную архитектуру острова и его потрясающие пейзажи.
И по дипломатической службе ему попадались сплошь милые люди, какой бы национальности они ни были.
Несколько лет назад, в Афганистане, ему приходилось убивать лишь по подозрению в сотрудничестве с ЦРУ.
На Мальте же он встретился с агентами ЦРУ, сотрудниками МИ6 и американскими моряками лицом к лицу — и они оказались милейшими людьми.
У них тоже подрастают дети. Так с чего бы их ненавидеть? Так в его душу впервые закралось сомнение, посеянное его родиной.
За годы оно переросло в несогласие, а затем и превратилось в настоящий бунт, когда он перешел на сторону противника.
Перемотаем события вперед на три десятилетия: и вот он — уже жертва покушения, совершенного на британской земле, после которого отношения между Москвой и Западом достигли новой нижней точки.
Этим российским агентом, ошалевшим от зависти и мальтийского воздуха свободы в 1984 году, был Сергей Скрипаль. Теперь его имя гремит по всему миру: он — главная жертва российского возмездия.
Когда они с дочерью Юлией лежали в больнице в Солсбери, оправляясь от отравления смертельным нервно-паралитическим ядом «Новичок», я оказался в необыкновенном положении.
В отличие от остальных журналистов, освещающих эти события, мне доводилось не только встречаться со Скрипалем, но и беседовать с ним на самые разные темы.
В прошлом году мы провели немало часов, обсуждая проблемы шпионажа для моей готовящейся книги. Как специалист по разведке я писал книгу о шпионаже по окончании холодной войны и собирал для нее материал. Теперь же материалом для книги по праву стал сам Скрипаль.
Кто же этот бывший шпион, который, по всей видимости, пережив попытку отравления, теперь заляжет на дно и свою версию событий так и не изложит?
И как так вышло, что он стал ключевой фигурой международного противостояния?
Вот история его жизни, рассказанная им самим.
Его детство в послевоенном Советском Союзе выдалось весьма стандартным.
Родился в 1951 в военной семье. Отец служил в Красной армии и с младых ногтей привил сыну пиетет к советскому государству, разгромившему фашистскую угрозу.
Совершенно естественно, что, закончив школу, Сергей Скрипаль отправился в военно-инженерное училище. Оттуда он попал в армию, где принес присягу в звании младшего лейтенанта.
Ее слова о родине долго отзывались у него в голове: «Клянусь защищать ее мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами».
«Если же я нарушу мою торжественную клятву, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение советского народа», — произнес он.
Благодаря браку с любимой девушкой Людмилой, которая впоследствии будет ему твердой опорой, ему светила легкая должность гарнизонного инженера. Но у Скрипаля были на этот счет другие планы.
Скрипаль выбрал более сложный путь и пошел в ВДВ, элитные войска. Со своим телосложением боксера и драчливым нравом там он пришелся ко двору.
Легко обучаемый и трудолюбивый Скрипаль перевелся в разведку, а оттуда перешел на «темную сторону» спецопераций. СССР в это время плотно завяз в Афганистане.
Там Скрипаль работал внедренным агентом и, если приказывали, убивал безо всякого сожаления. Получив назначение в высшие эшелоны ГРУ — а статус военной разведки тогда был выше, чем у всеми презираемого КГБ, — он прошел четырехлетний курс сбора данных и вербовки иностранных агентов.
Его новая должность не только обеспечила его пропуском в высшие армейские круги, но и здорово улучшила его материальное положение. В 1974 году родился сын Саша, и семья переехала в престижный пригород Москвы, где селились такие же честолюбцы.
В 1984 году он отправился на свое первое иностранное задание на Мальту. Там он провел пять лет, формально числясь при советском посольстве атташе по вопросам культуры и спорта.
Как-то раз он даже снялся для местной газеты в модном песочном костюме: этакий улыбчивый организатор матчей по футболу и водному поло.
На самом деле он прочесывал власть имущих острова на предмет вербовки, отыскивая потенциальных агентов среди западных дипломатов, военных и чужих внедренных агентов.
Вечера он проводил с американскими моряками и летчиками с баз на юге Италии — они частенько наведывались на Мальту в увольнительную.
Он угощал их выпивкой, они непринужденно беседовали, и в этой симпатичной компании к нему начали впервые закрадываться мысли, на чьей же стороне он хочет играть на самом деле. Для Скрипалей это была идиллия, но долго она не продлилась.
В 1989 году его командировка закончилась, и он вернулся в Москву. С собой он вез четырехлетнюю дочь Юлю, а также набор западной электроники, чемоданы модной одежды и ворох приятных воспоминаний.
Снова попав в штаб-квартиру ГРУ, он все еще считал себя лояльным власти, хотя политическая неразбериха после падения Берлинской стены и развала Варшавского пакта пугала его все больше.
Когда посыпался Советский Союз, он почувствовал, что новые демократические лидеры Михаил Горбачев и Борис Ельцин его предали.
Его обуревали сомнения насчет присяги, которую он дал, будучи молодым солдатом. В силе ли она до сих пор, если страна, которой он клялся в верности, уже канула в небытие?
Полностью разочаровавшись, он явился летом на ковер начальства ГРУ и подал прошение об отставке. «Российских демократов я не принимаю и служить новому правительству не намерен», — отрапортовал он.
В отставке было отказано. Офицеры и так бежали с тонущего корабля один за другим.
Чтобы хоть как-то его ублажить, ему предложили должность при посольстве в Париже, однако с ней его опередил некто с более крепкими связями. Тогда его отрядили на спецзадание в Испанию — там ему предстояло руководить «спящими» агентами, которых полагается активировать в случае войны.
После экспресс-курсов испанского Скрипали в сентябре 1993 года отправились в Мадрид, где он формально занял пост секретаря по научно-техническим вопросам.
Там им вплотную заинтересовалась МИ6. Британской разведке кровь из носу нужен был свой человек в ГРУ: их оперативники в Мадриде проводили операции против натовских баз, специализируясь на краже западных технологий и переправляя их в Москву для дальнейшего копирования.
Тысячи документов, чертежей и технических руководств, добытых агентами ГРУ за долгие годы, позволили советской промышленности совершить гигантский скачок вперед во всем — от систем ракетного наведения до новых авиалайнеров. С развалом же Советского Союза толпы перебежчиков рванули на Запад в надежде продать государственные тайны подороже.
Однако ГРУ отличалось более жесткой дисциплиной, и расколоть их агентов было куда сложнее. Поэтому было решено: человеком МИ6 станет Скрипаль.
Чтобы подобрать к нему ключ, пришлось выжидать до 1996 года. Когда трехлетняя командировка Скрипаля подходила к концу, ему сделал предложение молодой агент МИ6 Ричард Бэгнолл (вымышленное имя).
Познакомившись через общего знакомого, они встретились в парке в центре города и мило побеседовали, прогуливаясь мимо теплиц, статуй и пруда с лодками. Потом они вместе ужинали в маленьких ресторанчиках, ближе узнавая друг друга за стаканом джина с тоником, испанского вина или бренди.
В этой тщательно срежиссированной акции по соблазнению Бэгнолл выдавал себя за нефтяника с Гибралтара, ищущего серьезных партнеров в России.
Пытаясь разговорить российского «дипломата», он водил его семью в клуб танца фламенко и заваливал маленьких Юлю с Сашей гостинцами. «Дети в нем души не чаяли», — вспоминал потом Скрипаль.
Вечно настороже после долгих лет в ГРУ, Скрипаль быстро заподозрил, что его новый друг — агент. Но чей?
Если его окучивают из ЦРУ, то это ему не интересно. Рисковать всем ради предательства в пользу Америки он не собирался.
Другое дело — Великобритания. «Я всегда очень хорошо относился к Великобритании», — рассказывал мне Скрипаль, признаваясь, что особенно его пленяла английская поговорка «Мой дом — моя крепость».
Словно предвидя будущее, Бэгнолл привез ему из Лондона яркую модельку английского коттеджа с традиционной арочной дверью.
По какой-то причине Скрипаль настолько к ней прикипел, что не расставался с ней никогда — и даже взял ее с собой в Солсбери.
В один прекрасный мадридский день Бэгнолл осторожно выложил карты на стол.
«Сергей, — доверительно начал он, — один мой друг дорого даст за твои сведения о том, что на самом деле происходит в России. Он работает на британское правительство. Что ты на это скажешь? О тебе, конечно, позаботятся».
Ответ у Скрипаля уже был готов. Свою родину он любил, но она изменилась — и далеко не в лучшую сторону.
«Когда я попал в Испанию, — вспоминал Скрипаль — я уже подумывал о том, чтобы пожить не в России. Я собирался обзавестись деловыми связями, раздобыть деньжат и рано или поздно уволиться из ГРУ».
Долго уговаривать не пришлось: Скрипаль согласился предоставлять сведения за вознаграждение — если только ему обеспечат запасной аэродром (документы, паспорт и так далее) на случай, если что-то пойдет не так.
Ударив по рукам, Скрипаль горел желанием показать, на что способен. Во время следующей же встречи в номере отеля он передал лист бумаги, на котором начертил схему руководства ГРУ.
Читая эту бумагу, Бэгнолл не скрывал своего восторга. Лондон тоже был более чем доволен.
Впервые за 30 лет МИ6 обзавелась своим человеком в ГРУ. Скрипалю дали оперативный псевдоним Фортуит (Forthwith). Бэгнолл подробно опрашивал Скрипаля в специально снятой квартире в Мадриде. Они начали с нарисованной им схемы и двигались по стрелочкам между отделами и их начальством.
Вот этот человек: какое у него прошлое? Кто его союзники и противники? Кто присваивает средства?
За каждую встречу Скрипалю платили по несколько тысяч долларов, но оно того стоило до последнего цента. После долгих лет неведения МИ6 словно смотрело цветное кино про ГРУ.
Воспользовавшись сведениями Скрипаля, МИ6 сможет завербовать больше русских в шпионской игре Востока и Запада. Вскоре после уговора с МИ6 командировка Скрипаля подошла к концу, и он снова вернулся в Москву.
Британская разведка была в экстазе. Иметь своего агента в «Стеклянном доме», как они называли штаб-квартиру ГРУ, было пределом их мечтаний. Однако Скрипаль осторожничал. Встречаться с агентами МИ6 в России было небезопасно.
В сентябре Скрипаль и Бэгнолл распрощались. За последние месяцы они близко сошлись, и Скрипаль искренне считал агента МИ6 своим другом. Правда, ни тот ни другой не представляли, свидятся они когда-нибудь или нет.
Россия под управлением Ельцина и его сторонников-олигархов, в которую вернулся Скрипаль, оказалась в состоянии, близком к хаосу. Ему не нравилось то, что там происходило в сфере политики.
Однако с точки зрения карьеры Скрипаль вновь оказался на коне. Он получил новую работу в должности главы управления кадров ГРУ, что обеспечило ему место и в главном управлении организации.
Агент МИ6 Фортуит был теперь посвящен в дела всей структуры. Он знал в подробностях, какие агенты работали в разных заграничных резидентурах ГРУ и какие функции они там выполняли.
Также он знал, кто собирался увольняться и кому при этом передавал дела. Все это было ценно для контрразведки западных стран.
Скрипаль многое готов был рассказать, не в последнюю очередь потому, что знал: Лондон за эту информацию заплатит.
Так же хорошо он знал, как рискованно будет поддерживать связь из дома с помощью традиционных шпионских методов. Тайники могут оказаться под наблюдением, за агентами или курьерами могут проследить.
Он мог использовать коротковолновые передатчики и одноразовые шифровальные блокноты, но если бы их нашли у него в квартире, это стало бы билетом в один конец — в ГУЛАГ.
Позднее, в 1997 году, жена Людмила с дочерью Юлией отправились в отпуск в Испанию, а его оставили дома: он не мог сопровождать их за границу из-за специфического характера своей работы.
Когда в Аликанте мать и дочь зарегистрировались в отеле, откуда ни возьмись вдруг появился старый приятель Скрипаля — Ричард Бэгнолл.
Он приехал с подарком, а Людмила взамен передала ему подарок от мужа. Это был русский роман — видимо, скромный символ его дружеского отношения. Но Скрипаль знал, что он будет очень много значить для его друга из МИ6.
Бэгнолл помчался с книгой обратно в Лондон, где эксперты МИ6 обнаружили страницы, исписанные невидимыми чернилами: этот навык Скрипаль приобрел, еще только обучаясь своей профессии.
И вот он до отказа набил ценной секретной информацией для британской разведки книгу, которую Людмила передала Бэгноллу. В разговоре со мной она настаивала, что ничего не знала о содержании.
Что же касается подарка от Бэгнолла, с которым она вернулась в Москву после отпуска, то в нем были тысячи долларов наличными.
Секретное донесение Скрипаля «служба безопасности приняла удивительно хорошо», рассказал мне представитель Уайтхолла.
Он помогал разоблачать шпионов ГРУ в Великобритании, которых запугивали, выводили из игры или кормили дезинформацией, попадавшей потом в Москву.
Также он держал МИ6 в курсе растущей конкуренции между ГРУ и ФСБ, Федеральной службой безопасности, недавно созданной организацией — преемником дискредитированной службы надзора и контрразведки КГБ.
Результаты его анализа очень помогли МИ6 получить представление о борьбе за власть, которая тогда шла внутри России. Обстоятельства, однако, ограничивали объемы предоставляемой им информации.
Второй том, содержащий множество записанных невидимыми чернилами новых рассуждений, был передан его женой в следующем году во время отпуска в Малаге, но, похоже, тогда этот канал связи использовали в последний раз.
Информация была отправлена лишь дважды, но она многое добавила к накопленной британской разведкой базе данных, позволив добиться больших успехов в игре против русских в посткоммунистическую эпоху.
И вот, на фоне смертельной борьбы олигархов и политиков за власть и влияние, Ельцин назначил Владимира Путина, неприметного типа, раньше работавшего в КГБ, на должность главы ФСБ. За этим последовал ряд загадочных убийств.
В течение года Путин стал премьер-министром и главным кандидатом в новые президенты страны.
В этой атмосфере страха и репрессий начальство Скрипаля решило, что ему пора собрать вещи и уйти со своего поста в ГРУ.
В сентябре 1999 года в возрасте 48 лет он ушел в отставку и обнаружил, что его пенсия из-за неудержимой инфляции превратилась в гроши.
Чтобы обеспечить себе приличный доход, он начал бизнес со старыми товарищами из числа армейских инженеров, предоставляя услуги по сносу в строительной отрасли. Кроме того, он использовал свои связи в муниципальных властях, чтобы за плату «улаживать» дела подрядчиков, занимающихся крупным жилищным строительством.
И хотя он уже выскользнул из петли ГРУ, Скрипаль обнаружил, что все еще может быть полезен МИ6. Возникали вопросы к его предыдущим отчетам, и он знал, что потребуются ответы.
Он рассказал, что всегда намеренно удерживал часть информации. Лучше не выдавать все разом, ведь даже шпионам приходится думать о своей востребованности и карьере.
Будучи уже свободным от ограничений, связанных с поездками за границу, в начале 2000 года Скрипаль отправился за зимним солнцем. Вместе с женой Людмилой он прибыл в Малагу, где его ждал старый друг — разумеется, Ричард Бэгнолл.
Пока двое болтали и выпивали на солнышке, Бэгнолл рассказал Скрипалю, что его переводят на новую работу в МИ6, и он теперь будет управлять собственной резидентурой за границей.
Он представил ему Стивена Джонса (Stephen Jones — и снова ненастоящее имя), опытного профессионала, который станет новым связным Скрипаля.
Джонс приступил к работе немедленно, пожелав узнать, как много Скрипаль может ему рассказать о новых людях в Кремле, в особенности о Путине, который как раз занял пост президента Российской Федерации. Одним из первых указов в этой должности он взял ФСБ под свой личный контроль.
В Москве властвовала новая элита, состоящая из товарищей Путина. Они видели свою задачу в спасении России от западной агрессии и искоренении предателей, которые способны продать родину за западные деньги.
«Предатель должен быть уничтожен, раздавлен», — заявил Путин в одном интервью, подытоживая новое мышление, которое теперь правило Россией.
Поскольку МИ6 пыталась разобраться с этой новой реальностью в российских властных структурах, знания Скрипаля по-прежнему были ценны. Хотя он ушел из ГРУ, он сохранял тесные связи с бывшими коллегами.
Он объяснил мне: «Я мог пойти на вечеринку и спросить друзей: „Как там дела с имярек"? И они могли ответить: „Ну, он скоро уезжает в Париж", так я узнавал, кто будет новым резидентом, и мог передать эту информацию».
Такие интересные новости он передавал Джонсу во время их встреч в Испании, Португалии, на Мальте, в Италии и Турции: семь или восемь встреч состоялись с 2000 по 2004 год, обычно под прикрытием семейного отпуска, а иногда и «деловых поездок».
Каждый раз Скрипаль получал примерно по 3 тысячи долларов.
Однако остальной мир не стоял на месте, и после атак 11 сентября в Нью-Йорке и Вашингтоне западные службы безопасности в основном сосредоточились совершенно на другом.
Теперь их интересовал только джихадистский терроризм. Информация о том, что происходит в России, не имела особого значения.
«Скрипаль был превосходным агентом, но время было неподходящее, — рассказал мне источник в Уайтхолле. — После 11 сентября его товар был интересен лишь горстке зануд из контрразведки».
А вот Москва его не забыла, и скоро Скрипаль об этом узнает. В октябре 2004 года он полетел в турецкий Измир на очередную встречу с Джонсом. Там куратор Скрипаля из МИ6 сообщил ему несколько совершенно неожиданных новостей.
Одного старого коллегу Скрипаля — офицера ГРУ в посольстве в Мадриде, которого перевербовала испанская разведка, — арестовала ФСБ. Его допросили и отправили в военный госпиталь в России, где позже он был найден мертвым с отрезанными пальцами и следами удушения на шее.
Официальная версия гласила, что это самоубийство, но отсутствие нескольких пальцев было жутким предупреждением.
МИ6 беспокоилась, что Скрипаль тоже мог быть под подозрением.
Возможно, он хочет, чтобы его вывезли, или, по крайней мере, просто не станет возвращаться в Москву? Потом можно будет найти способ переправить к нему его семью.
Скрипаль обдумал это. Он не считал, что подвергается особой опасности. Он не заметил ничего подозрительного и решил, что его неудачливого бывшего коллегу ФСБ могла раскрыть множеством разных способов.
Нет, он вернется в Москву. Это было плохое решение.
Когда он шел обратно по улицам Измира к своему отелю, его навыки контрслежения изменили ему. Или, может, он стал слишком самоуверенным за восемь лет двойной жизни.
Он не заметил, что за ним следят. Вернувшись в Москву, он занялся своими обычными делами.
Дочь Юлия ушла в школу, а он отправился в ближайший полицейский участок, чтобы обновить лицензию на пистолет, который хранил дома.
Не успел он выйти за дверь, как люди в масках бросились на него, заломили ему руки за спину и сдернули с плеч пальто, чтобы еще больше обездвижить.
Они совсем не хотели рисковать, имея дело с бывшим десантником и боксером.
На него надели наручники, а на голову натянули пакет, после чего его погрузили в темно-синий фургон.
Сергей Скрипаль оказался в руках дознавателей Путина, ФСБ. Он был на пути в ад.
Продолжение читайте здесь