Впервые я побывала в Киеве в 1979 году, когда Украина еще не была независимой. Тогда у меня не было шанса увидеть какую‑то карту или маршрут для независимой Украины, это все еще было очень советское пространство. Только посетив Украину в 2005 году, уже в качестве советника президента по национальной безопасности, я была несказанно удивлена, увидев независимую страну.
Но вам не стоит относиться к независимости как к должному, нужно продолжать работать над превращением своей страны в стабильную демократию. И каждый раз, прилетая сюда, я вижу множество молодых людей, готовых себя этому посвятить. Поэтому я настроена оптимистично.
Важнейший путь для сохранения демократии — это избегать концентрации власти в руках одного человека, как это, например, сейчас происходит в Венгрии. А значит, законодательная власть должна быть сильной, независимой должна оставаться судебная власть. Крайне важна свобода прессы и устойчивость гражданского общества. Я рада тому, что на Украине появились политики и граждане, которые это понимают, а значит, все это реализуемо. Но важны не только отдельные люди, важны институты. Создавая конституцию США, отцы-основатели понимали, что они не смогут контролировать, кто именно станет президентом или войдет в Конгресс, но они создали жесткие правила, которые нивелируют влияние личности на государственные процессы.
К сожалению, ваша протяженная граница с Россией никуда не исчезнет. Но есть множество моментов, которые вы в силах контролировать, и я бы сосредоточилась на них. Украина уже сегодня может немало сделать для того, чтобы усилить свою демократию и экономику, усилить свои вооруженные силы, бороться с коррупцией.
США сегодня помогают Украине с отдельными видами вооружения, чтобы Украина могла защищать свои границы. Это не только знак того, что отношения между странами прочны, но и признание, что украинская армия хорошо подготовлена. И обороноспособность — это хороший пример того, что вы контролируете и можете улучшать. Россия совершила преступление, нарушив международное законодательство, и это сегодня понятно всем. Украина же сейчас в чем‑то похожа на Германию, которая после Второй мировой войны была разделена на две части, но победила, выстроив сильные экономику и демократию. Вам нужно сконцентрироваться на этом.
К счастью, мы с нашими европейскими союзниками смогли договориться о коллективных санкциях против России в ответ на аннексию Крыма и действия на Донбассе. И, я думаю, важно продолжать. Важно найти способ отказаться от российского газа и «Северного потока». На мой взгляд, создавать его не очень хорошая идея. Нужно очерчивать рамки дозволенного, оказывая поддержку украинской армии. В этом плане я поддерживаю вооружение украинских военных, поддерживаю дислокацию отлично вооруженных батальонов НАТО в Польше и странах Балтии. Российское правительство уже пересекло все возможные красные линии и заслуживает адекватного ответа.
Тем не менее, вряд ли Конгресс США поддержит новый пакет санкций против России в ближайшие осенние месяцы. Конгресс слишком занят подготовкой промежуточных выборов, которая продлится до ноября. Украинцы должны понимать, что до конца октября все члены Конгресса находятся внутри своих избирательных кампаний, поэтому маловероятно, что этот вопрос удастся рассмотреть. С другой стороны, хоть я и сторонница санкций, мы должны быть внимательными к тому, что происходит в России. Мы видим по протестам, что молодые россияне хотят совсем иного будущего для своей страны, и мы не должны о них забывать и лишать надежды.
Конечно, сейчас отношения между США и Россией сложны, и поле их сужено. Мы не станем отменять санкции против России, но продолжим говорить с русскими по направлениям, по которым важно говорить, — например по вопросу Северной Кореи. Никто не заинтересован в том, чтобы Северная Корея имела ядерное оружие, способное достичь любого уголка Земли. И русские должны понимать: если это оружие достигнет Аляски, оно достигнет и Владивостока. Это важное направление сотрудничества. Так же и с войной в Сирии: мы должны сотрудничать с россиянами в вопросах урегулирования этой ситуации, даже если в других вопросах мы держим принципиальную линию, как в случае с Крымом и Донбассом.