Бразилия расколота надвое и захлебывается в собственной ненависти; большая половина населения выступает против Партии трудящихся, другая (меньшая) — против «известного типа». Градус безумия настолько высок, что один избиратель в соцсетях признался: «Я темнокожий гей, и я голосую за Болсонару (Jair Bolsonaro)».
Чтобы лучше узнать Бразилию или составить себе хотя бы приблизительное представление о характере бразильского народа, необходимо много читать, углубляться в социологию и антропологию, изучать историю страны; к сожалению, именно этого сегодня остро не хватает Бразилии.
В этой (бесславной) задаче нам может помочь целый ряд работ: одна из них — роман Мариу ди Андраде (Mário de Andrade) «Макунаима» (Macunaíma, 1928): на основе мифологии коренных народов Амазонии автор создает образ «антигероя, лишенного какого бы то ни было характера», фольклорного персонажа, представляющего бразильский народ, результат смешения белого португальца с представителем коренной народности и афроамериканцем.
«Известному типу», его союзникам и избирателям я настоятельно рекомендую изучить работы, без которых не возможны понимание и построение новой Бразилии: «Каза-Гранде и жилище рабов» (Casa-Grande & Senzala, 1933) Жилберту Фрейре (Gilberto Freyre); «Корни Бразилии» (Raízes do Brasil, 1936) Сержиу Буарке-де-Оланда (Sérgio Buarque de Holanda); «Формирование современной Бразилии» (Formação do Brasil Contemporâneo, 1942) Кайю Праду Жуниора (Caio Prado Júnior); «Формирование бразильской экономики» (Formação Econômica do Brasil, 1959 год) Селсу Фуртаду (Celso Furtado); «Интеграция темнокожих в классовое общество» (A integração do negro na sociedade de classes, 1964) Флорестана Фернандеша (Florestan Fernandes); «Бразильский народ» (O Povo Brasileiro, 1995 год) Дарси Рибейру (Darcy Ribeiro); а из недавних публикаций — замечательный обобщающий труд Лилии Шварц (Lilia Schwarcz) и Элоизы Старлинг (Heloisa Starling) «Бразилия: биография» (Brasil: uma biografia, 2015).
Как мы знаем из истории, земли, на которых возникла Бразилия, были найдены (открыты) и присвоены (все зависит от вашей точки зрения) португальцами в начале XVI века во время Великих географических открытий. Само рождение Бразилии как страны сопровождалось насилием. С тех пор как в Баии (Bahia) отслужили первую мессу, португальская корона не оставляла попыток избавиться от туземцев (и почти преуспела в этом) и — с ценной помощью католической церкви — обратить остальное население в католичество. В дополнение к трагической связи между «мечом» и «крестом» началось принудительное скрещивание рас: делить свое ложе с туземками не брезговали не только белые поселенцы, но и священники — так на свет появилось множество метисов.
Еще один позорный акт насилия: Португалия в одиночку несет ответственность за (почти) половину мирового трафика черных рабов в Америку. Как показал социолог Жилберту Фрейре (Gilberto Freyre), в этом случае смешение рас происходило на уровне Большого дома (усадьбы плантатора — Casa Grande), где белый полковник-колонизатор возлежал с самыми красивыми темнокожими женщинами, приведенными ему силой из поселений рабов (Senzala).
Короче говоря, Бразилия строилась именно так: при господстве белой (социальной, экономической и политической) элиты, которую характеризовали насилие, расизм, дискриминация, классовые предрассудки и коррупция.
А наша пресловутая склонность к коррупции? Как и смешение рас — которое, в противовес взглядам нынешнего кандидата в вице-президенты генерала Мурау (Antônio Mourão), антропологически представляет собой позитивное явление — коррупция также со времен колонизации была унаследована нами от португальцев и пустила особенно глубокие корни после переезда в 1808 году в Бразилию королевской семьи, которая при посредстве «дружественной» британской империи бежала от войск Наполеона.
В 1822 году в результате конфликта, возникшего между сыном (Доном Педру I) и отцом (Доном Жоау VI) Бразильская империя мирным путем обрела независимость. В 1888 году произошло «освобождение» темнокожих рабов; фактически изгнанные из своих поселений и оказавшиеся без какой-либо поддержки, впоследствии они создали/заполнили собой беднейшие кварталы крупных городов. В 1889 году наступил период Республики: наплыв иммигрантов из Европы и Азии способствовал политической и этнической реорганизации Бразилии. Но проблемы остались те же: концентрация богатства и политической власти в руках белых полковников. Изгоями неизменно оказывались одни и те же: малоимущие рабочие, представители коренных народностей, темнокожие, метисы и женщины. Угнетенные, но несмотря на это сохраняющие бодрость духа и внутреннюю силу.
Если пропустить ряд исторических событий — например, период Нового государства Жетулиу Варгаса (Getúlio Vargas, 1930-1951) — в 1964 году республиканская и (более или менее) демократическая страна познала варварство военной диктатуры, которая длилась до 1985 года. Погрязшие в коррупции военные без стыда и совести подвергали пыткам и убивали множество не угодным их людей, однако жесткая цензура скрывала их деяния. Как бы безумно это ни звучало, но именно этому отряду хотят вернуть власть сторонники «известного типа» — напомним: демократическим путем.
С падением диктатуры Бразилия становится демократическим государством, а к власти приходит политическая элита левоцентристского толка. Коррупция приводит к импичменту Коллора де Мелло (Collor de Mello) в 1992 году. Социолог Фернанду Энрике Кардозу (Fernando Henrique Cardoso, 1994-2002 годы) берет инфляцию под контроль и укрепляет экономику.
Начинается эпоха Лулы: во главе страны встает простой рабочий, выходец из народа (Макунаима); ряд президентских мандатов, в том числе период президентства Дилмы, позволяет ему оставаться у власти вплоть до импичмента 2016 года. Неужели новый проект для Бразилии возможен? Бразильский народ с большим нетерпением ждет перемен. Лула добивается неоспоримых социальных и экономических успехов: он вытаскивает миллионы бразильцев из нищеты, но вместе с тем совершает ряд серьезных ошибок:
а) сильный харизматичный лидер, звезда своей партии Лула чрезвычайно обеднил политическую жизнь страны, ликвидировав внутреннюю оппозицию — к примеру, Дилма была навязана им партии и бразильским избирателям;
б) распределяя бюджетные крохи — если говорить метафорически — среди бедняков и жителей новых рабовладельческих кварталов (трущоб на перифериях городов и в глубинке)(имеется в виду программа социальных льгот для малоимущих семей — Bolsa Familia), Лула закатывал грандиозные банкеты при дворе (в столице Бразилиа) со старой коррумпированной белой олигархической элитой;
в) пользуясь одобрением 80% населения (и при поддержке Обамы, который назвал его «наш человек»), Лула не воспользовался (вероятно) единственный раз представившейся ему возможностью коренным образом изменить Бразилию и создать более развитую, сплоченную и в социальном отношении более эгалитарную нацию — через систему образования;
г) стране и самому Луле пришлось дорого заплатить за альянс с политической, экономической и финансовой элитой: традиционная коррупция сделалась частью профессии, и Лула, наивно полагая себя частью этой элиты, был ею предан и оказался за решеткой.
Как мы видим, левоцентристские политические лидеры и лулизм, ставший едва ли не религией, создали плодородную почву, на которую упало семя зла, и появился лицемер из лагеря крайне правых. Сегодня гигантская Бразилия находится в крайне плачевной и тяжелой ситуации: в расколотой надвое стране царит ненависть; большая половина населения выступает против Партии трудящихся, другая (меньшая) — против «известного типа». Градус безумия настолько высок, что один избиратель в соцсетях признался: «Я темнокожий гей, и я голосую за Болсонару». Как такое возможно? Темнокожий гей отдает свой голос кандидату, открыто заявляющему о своем расизме и гомофобии. Как сказал поэт Том Жобим (Tom Jobim): «Бразилия не для новичков».
Одним из возможных объяснений деменции, которой сегодня страдает Бразилия, является мессианский миф о португальском короле Себастьяне, основанный на общенародной вере в то, что в критический момент истории король Дон Себастьян (погибший в битве при Алкасер-Кибире (Alcácer-Quibir) в Марокко в 1578 году) вернется и «спасет» свой народ. Исходя из этого, можно сказать, что в данный момент мы переживаем своего рода бразильский «себастьянизм». Подчеркну, что полное имя Болсонару — Жаир Мессиас (Jair Messias), а «мессия», как известно, означает «спаситель». Этот ханжеский миф помрачает политический рассудок. Вот почему велика вероятность того, что 28 октября (более половины) бразильцев изберут новым президентом человека крайне правых взглядов, некомпетентного политика, жестокого расиста, женоненавистника и гомофоба — и тем самым «подпишут бразильской нации смертный приговор».
Пока еще не поздно, Бразилия, очнись!
Донизете Родригеш — профессор социологии в Университете Бейра Интериор (Universidade da Beira Interior, Португалия)