Кармен Арнау Муро, родившаяся в Толедо в 1949 году, живет в Полане, маленькой деревне в толедских горах. На первый взгляд, она ничем не отличается от остальных пенсионеров, мирно прогуливающихся по главной улице. Но каждый раз, когда наступает лето, все меняется: пока все едут по программе социальной помощи в Льорет-де-Мар, Кармен собирает рюкзак и отправляется в одиночку в Сибирь.
«Ну конечно, в одиночку, ведь так и путешествуют все антропологи», — говорит она.
Антрополог и географ Кармен Арнау шестнадцать раз ездила по Транссибирской магистрали. Она не берет туры стоимостью в 2000 евро, которые предлагают международные туристические агентства. Она пересаживается с поезда на поезд, на которых ездят местные жители, и вся поездка обычно обходится в менее чем 200 евро. В тесном отделении плацкартного вагона, зажатая между коренными жителями Сибири и хозяевами русских степей, Кармен чувствует себя в своей тарелке.
Когда поезд останавливается в незнакомой ей деревне, она выходит. Хотя всегда ненавидела сорокаградусные морозы. Она идет, наблюдает и разговаривает с людьми. «Для этого я и изучала русский язык, чтобы иметь возможность разговаривать с сибиряками», — спокойно говорит она. Именно для этого — чтобы как можно глубже познать их культуру — эта пенсионерка из Толедо и проводит шесть недель в году в Сибири. Она начала в 1994 году и так не смогла остановиться: «Я ждала, пока моему третьему ребенку исполнится восемнадцать лет. Я не хотела оставлять его, подростка, так надолго без матери», — продолжает она.
Кармен рассказывает о своем уникальном случае сибирефилии просто и обезоруживающе: «Почему мне так нравится Сибирь? Ну, я не знаю, мне всегда казалось, что это очень интересное место. Я помню, как в детстве я прочитала рассказ о сибирском коренном народе, и мне очень понравилось. Наверное, так все и началось».
Настоящая причина в том, что Кармен по натуре — это настоящий ураган, одна из тех пенсионерок, которые никогда не выйдут на пенсию. И, поскольку после восемнадцати научных экспедиций в одно из самых диких мест на планете она так и не насытилась, Кармен решила купить участок в 20 километрах от своего дома, в горах, и воссоздать там сибирскую деревню. «Из каждой поездки я привозила столько всего, что это все надо было где-то хранить», — поясняет она. Она называет это Частным этномузеем народов Сибири и Центральной Азии.
«Прекрасная идея, не правда ли?» — говорит Кармен, облокотившись на забор. Вдалеке, на холме, стоит старинная средневековая часовня, гордость деревни, и смотрит на новый музей, ранее не виданный в этих широтах. В 2005 году Кармен облюбовала эту местность, опустошила свой сберегательный счет и привела двух турецко-монгольских строителей из Республики Хакасии. Она оплатила им перелет, проживание, питание и назначила заработную плату, чтобы те построили восьмиугольную юрту — типичное жилище в южносибирских степях. «Они отлично справились с работой. Ей уже тринадцать лет, а выглядит так, как будто ее только построили», — говорит Кармен, заходя в юрту.
Это деревянная конструкция без единого гвоздя, увенчанная отверстием для света, через которое проходят длинные тени от туч и ложатся на сибирские украшения на стенах. «Это очень сибирское чувство. Однажды я попала в юрту сибиряков и пила с ними чай. Стены у них были увешаны рисунками охотников. Языки костра плясали, и казалось, что фигуры двигаются», — говорит Кармен.
В центре на двух столах лежат книги, все написанные самой Кармен, и изделия из кожи. Это трактаты о сибирских шаманах и шорцах, народе в Сибири. «На испанском языке книг по этим темам больше нет», — говорит Кармен, главный авторитет по вопросам Сибири не только в Испании, но и во всей Европе. «Есть ученые, которые пишут про конкретные народы, но обо всей Сибири, наверное, за пределами России, пишу одна я». Когда она защищала диссертацию в Университете Барселоны по Сибири, пришлось пригласить специалиста из Москвы, потому что в Испании никто не понимал, о чем, черт возьми, она пишет.
Когда у нее появилась юрта, Кармен решила построить баню, тоже деревянную, для чего была приглашена бригада бурятов. «Каждый из них работал двумя топорами. Один вид их уже был настоящим представлением», — говорит испанка. Она удивилась моему вопросу, который у читателя тоже, наверное, давно возник: «Это не тематический парк, это музей. Чертежи, материалы, дизайн, все подлинное. Если вы хотите, чтобы что-то было подлинным, это должны делать сами коренные жители», — говорит она. Даже вид монгольских рабочих, обедающих в местном баре городка Лас-Вентас-кон-Пенья-Агилера, 1 180 жителей, не удивляет Кармен, которая совершенно обыкновенно живет самую необыкновенную жизнь.
Но не всегда удается пригласить сибиряков в Толедо. Для постройки третьего здания, балагана, пришлось привлечь ее мужа, пенсионера-швейцарца, который всю жизнь был бухгалтером. «Сибирским работникам отказали в разрешении на работу, и мы с мужем сами стали пилить бревна и сооружать конструкцию. Это процесс трудоемкий, но довольно простой», — говорит Кармен, и после ее слов то, что, скорее, похоже на приют для непальских лыжников, кажется уже обычной сборкой мебели из Икеа. Поскольку она осталась недовольна результатом своей работы, Кармен вызвала группу экспертов-якутов, чтобы те придали балагану нужный вид. К ее удивлению, осмотреть ее творение приехали 13 человек от правительства Якутии. Были даже народные музыканты: «Поскольку у меня не было денег, чтобы поселить их в отель, я разместила их всех в моем доме!» — говорит Кармен, смеясь. «Но балаган им очень понравился. Они подарили мне все украшения и сказали, что балаган выглядит как надо, но ему не хватало трех вещей: камина, крыльца и шеста, чтобы привязывать лошадей. И знаете что? Они засучили рукава и сделали их».
Полный рабочий день
Когда ее собственные сбережения иссякли, Кармен основала фонд самофинансирования. Она не берет деньги за вход в музей, поэтому единственный источник дохода — продажа ее книг и изделий из кожи. «Все деньги идут сюда. Наши с мужем пенсии, все, что приносит музей, все используется для создания новых вещей». Она думает, что если бы она брала деньги за вход, это бы оттолкнуло посетителей, которых бывает около пятидесяти в месяц. Ведь Кармен строила музей, чтобы люди могли наслаждаться им так же, как она.
Иногда Кармен чувствует тяжесть своего масштабного начинания, которая выражается в расходах на техническое обслуживание: «Нужно каждый год поддерживать состояние древесины, улучшать дороги… Я помаленьку справляюсь. Музей вышел на такой уровень, где уже нельзя пойти на попятную». В последний раз непредвиденные расходы были вызваны правительством Казахстана. После долгих переговоров с министром культуры в Испанию наконец была выслана типичная казахская кочевая юрта. Ее привезли и установили рабочие. Она похожа на маленький цирковой шатер, только изготовленный из лучшей казахской шерсти. Внутри это настоящий текстильный рай. Кармен говорит, что это роскошная модель. Ей так нравится юрта, что она никому не дает в нее войти и даже приказала построить по периметру ограду из органического стекла: «Это стоило огромных денег, которые я продолжаю выплачивать каждый месяц, как ипотеку. Я же не могла оставить юрту на улице, чтобы шерсть гнила». Рядом она установила еще одну кочевую юрту, бурято-монгольскую, гораздо более скромную, которую она купила благодаря одному весьма необычному краудфандингу.
Теперь Кармен, которая не получает никаких пособий, не имеет средств для продолжения работы. По субботам и воскресеньям она сердечно встречает в музее всех, кто приходит, — обычно школьников, для которых она устраивает театральные спектакли. Для сбора средств она организовывает конкурсы документальных фильмов и проводит семинары по сибирскому шаманству, «который не похож на карибский, ведь в нем больше ритуалов и нет наркотиков». Однажды в музее Кармен настоящий шаман исцелял посетителей: «Надо уважать его веру», — говорит она.
По дороге домой, который тоже уже стал сибирским музеем, она отвечает на пропущенные звонки. Многие спрашивают, будет ли музей открыт в эти выходные, потому что прогнозируют сильные дожди. Она отвечает, что музей открыт всегда, даже если на улице ураган. Однажды к ней приехали русские туристы на такси из Аликанте, чтобы увидеть юрты, поэтому она не хочет рисковать: вдруг кто-то приедет издалека, а музей закрыт.
Время от времени там можно встретить команду русских репортеров. Для каждой у Кармен припасены вопросы: «Вашу газету читает молодежь? Я просто хочу сказать, что это дело всей моей жизни, я добилась этого своими усилиями и настойчивостью. И научные работники тоже способны на такое. И, пожалуйста, сначала пишите мою вторую фамилию, потому что я очень люблю маму, а по вине журналистов ее фамилия у меня всегда пропадает».