Hkv.hr: В прошлом интервью с Вами, господин Гавран, мы беседовали о международных отношениях в Европе и в мире. Вы также говорили о нынешних попытках (согласованных c некоторыми важными мировыми державами и региональными силами) достигнуть договоренности между Сербией и Косово, в частности о серьезном рассмотрении предложения о корректировке границ, а на самом деле об «обмене» территориями. Вы даже упомянули о возможности «фиктивного (контролируемого) вооруженного конфликта» как метода достижения этой цели в случае, если сразу мирного соглашения достичь не удастся. Впоследствии переговоры о «корректировке границ» все же приостановились, но никакой напряженности и инцидентов, которые могли бы привести к «фиктивному» вооруженному конфликту, нет, по крайней мере, пока. Как Вы это объясните?
Здравко Гавран: От самой идеи никто не отказался, и ее поддерживают или хотя бы одобряют сразу несколько имеющих вес столиц. Тем не менее у самих сербов и албанцев эта идея вызвала такое отторжение, что, как заявил Вучич, из-за этого неприятия и из-за мнимых возражений Европейского Союза (дежурного внешнего виновника на всякий случай) от нее отказались. Правда, я не думаю, что Вучич отказался от нее. Больше всех против договора, предполагающего, в частности, обмен территориями между Сербией и Косово, возражал и возражает Берлин, преторианец мультикультурализма. Также против те, кто боится, что это прецедент может поднять вопрос и об их собственных границах. Президент Хашим Тачи продолжает настаивать на договоре о «корректировке границ», хотя столкнулся с сильным сопротивлением косовских албанцев, а также председателя правительства и парламента.
Не сообщается, насколько широко понимается обмен. Вероятно, предполагается присоединение к Косово большей части Прешевской долины, то есть областей Прешево, Буяновац и Медведжа, которые уже входили в состав Автономного края Косово до 1956 года. (Косовары называют регион этих трех областей Восточным Косово). Также, по-видимому, речь идет об одновременном присоединении Северного Косово (севернее реки Ибар) к Сербии. Тачи даже запросил вердикт косовского Конституционного суда по вопросу, может ли договор, подписанный с президентом Сербии Вучичем, считаться ратифицированным сам по себе, то есть без обычной и обязательной по косовской конституции процедуры рассмотрения в парламенте. При этом Тачи привел в пример аналогичный прецедент — договор с Европейским Союзом о размещении миссии Eulex в Косово.
Отвечая на ваши вопросы, я сказал, что некоего соглашения между Сербией и Косово о нормализации отношений и корректировке, точнее взаимном признании границ, можно достичь только в том случае, если его поддержат (пусть невольно) Европейский Союз, Соединенные Штаты, Российская Федерация и Турция и, разумеется, сами Сербия и Косово. Без согласия сербов и косоваров подобное решение нереализуемо. Возможно, Турция сейчас не столь значима, поскольку она занята другими проблемами, такими как внутренний валютный кризис, вызванный мерами, которыми США решили наказать Турцию за отказ выдать арестованного пастора. Кроме того, у Турции масса внутренних проблем, а также трудности в сирийском регионе Идлиб. Тем не менее Турция присутствует на Балканах и пользуется поддержкой среди балканских мусульман. Она все активнее сотрудничает с Сербией в политике и экономике, и турецкие компании планируют большие инвестиции в этой стране. Вместе с тем Турция пользуется популярностью и влиянием в среде боснийцев и албанцев. Турция, страна почти с 80-миллионным населением, является сильной региональной державой ввиду ее военной силы и стратегической значимости. В Юго-Восточной Европе Турция сохранит свое присутствие и еще долго будет играть в этом регионе важную роль.
Балканы (термин Западные Балканы я использую условно и в отдельных случаях) — очень сложный регион. Тут нет нефти и никаких других больших залежей полезных ископаемых, которые привлекали бы сильных международных игроков так же, как их привлекает и мотивирует большими запасами нефти Ближний Восток. Однако у Балкан очень важное геополитическое и транзитное положение. Это значимая часть европейского континента и место пересечения или столкновения интересов держав. Однако ни в экономическом, ни в демографическом смысле Балканы не играют особой роли. Здесь я хотел бы обратить внимание на некоторые важные аспекты, которые часто не учитываются. Речь о состоянии балканских обществ.
<…> (здесь часть сокращена.)
«Окружение» России
— Говоря о мощных мировых силах, кого Вы имеете в виду? Какова позиция самой сильной державы — Соединенных Штатов? Какая позиция у Европейского Союза и НАТО?
— Начну с последнего игрока, которого вы назвали — НАТО. Североатлантический альянс создавался прежде всего для того, чтобы страны с демократией западного типа после победы над прежде нацистской Германией защитились от весьма реальной тогда советско-коммунистической угрозы и возможного нападения с востока. Речь о холодной войне и прочем (не хочу возвращаться к периоду до 1990 года). После распада коммунистического блока в Восточной Европе и коммунистического Советского Союза, а также ослабления Российской Федерации обстоятельства изменились. Оказалось, что блок НАТО больше не нужен. От кого он должен был защищать? И все-таки НАТО не упразднили, а ориентировали на расширение в Восточной Европе параллельно с (другой) европейской интеграцией. Путинская Россия была возмущена, но не знала, как ответить сильному Западу и как предотвратить вступление некоторых центральноевропейских стран в НАТО. Возразить против западного «натиска на восток» Россия смогла только в 2014 году, отправив войска в Крым. Тогда она по-быстрому инсценировала референдум и присоединила этот полуостров к матушке-Руси.
Застопорилось «окружение» России и в Закавказье, в Грузии, которая потерпела поражение в российско-грузинской войне в 2007 году. События на Украине стали переломным моментом в российско-западных отношениях. Западу не удалось заставить Россию отступить. Сегодня НАТО относится к России отчасти так же, как относилась к СССР и Варшавскому договору во времена холодной войны. Против России вводятся все новые, более жесткие санкции, а теперь американский постпред при НАТО еще грозит тем, что США уничтожат на территории России запрещенные договором ракеты, которые она якобы хочет производить. Подобное обострение взаимоотношений вселяет все больше опасений.
Тут важно отметить, что у всех уважающих себя государств есть свои внешнеполитические и геополитические константы, которые с трудом и медленно меняются. На протяжении большей части 20 века Вашингтон считал Москву своим основным соперником и источником самых серьезных угроз. Значит, все остальное он подчинял этому своему «москвоцентричному» видению, в том числе свою политику по отношению к Европе и Балканам. У НАТО, которая в первую очередь является американским политическим и военным средством поддержания мира, стабильности и превосходства, были свои очень четкие задачи. Их великолепно сформулировал британец Гастингс Исмей, генеральный секретарь альянса в 1952 — 1957 годах. Об основных целях НАТО он сказал следующее: «Не допускать СССР в Европу, обеспечивать в ней американское присутствие и сдерживать Германию».
Германии подрезают крылья
— Изменилось ли что-то существенным образом за прошедшие годы?
— Если оценивать ситуацию сегодня, то понятно, что ничего особенно не изменилось, хотя мир стал другим. Я имею в виду, что Вашингтон по-прежнему не хочет, чтобы в Европе, в особенности в Юго-Восточной Европе, Россия распространяла свое влияние («прибирала ее к рукам»), насаждала свою политическую, экономическую, энергетическую и военную гегемонию. С приходом Трампа как будто также началось своеобразное подрезание крыльев Германии, самому сильному государству Европейского Союза, в котором англосаксы с момента появления трех Европейских сообществ видят опасность. Они боятся, что Германия займет доминирующую позицию сначала в экономике, а затем и в политике. Поэтому Германия все время просила Францию действовать в тандеме, чтобы никто не мог сказать, что Германия стремится взять под контроль континентальную Европу. Предпочтительнее, по мнению Германии, было бы говорить о проекте, который жизненно важен для всех европейских стран, а также для мира, развития, укрепления демократии и мультилатерализма.
— Как подобный подход может повлиять на современную американскую политику в отношении Юго-Восточной Европы?
— США и ЕС по-прежнему практически единодушны в этой политике. Оба они заинтересованы в том, чтобы вовлечь этот регион в западную орбиту, предложить ему западные перспективы (вступление в Евросоюз, а кое-кому — и в НАТО) и не допустить, чтобы в регионе упрочилась Россия. В последнее время все очевиднее еще одна цель — воспрепятствовать экономическому и инвестиционному напору Китая на этот регион, а также ограничить турецкое, арабское и иранское влияние. Усилия, которые прилагает Китай в Европе, непосредственно связаны с проектом «Один пояс и один путь» и особой формой сотрудничества между Китаем и 15 государствами Центральной и Юго-Восточной Европы. Свою роль неизбежно играет и укрепление российско-китайского, а также российско-турецкого (пока только тактического) союза. Тут как минимум можно говорить о сближении, которое не по душе ни США, ни Западу вообще.
Все вместе это связано с энергетикой, газопроводами, СПГ, диверсификацией энергетических источников, экономическим протекционизмом и прочим. Текущий век, несмотря на все более широкое использование альтернативных источников энергии, все еще «век нефти», то есть ископаемого топлива и энергоносителей и сетей их доставки, а также огромных прибылей, получаемых в энергетике. Это влияет на геополитику, безопасность, национальные и мировые экономические тенденции, конкуренцию, конъюнктуру, финансовые потоки, валютные паритеты и так далее. И поскольку во всей этой мозаике Сербия — самая большая страна в регионе и при этом страна с политической точки зрения наиболее близкая к России, особенные и дополнительные усилия прилагаются для того, чтобы вырвать Сербию из опасных объятий православной и славянской матушки-Руси.
— На это делает ставку президент Сербии…
— Да, он современный автократ, который сосредоточил в своих руках государственную власть. Стилем правления он похож на Путина и Эрдогана. Правда, в последнее время Вучич все более «меланхоличен». Теперь он вжился в роль «благородной жертвы», которая страдает и мучается из-за непонимания со стороны других. Отчасти Александр Вучич копирует Тито и то, как он использовал положение «между», то есть неприсоединение и военный нейтралитет. Принцип тот же — «Ласковый теленок двух маток сосет». Конечно, нельзя от (бывшего) четника ожидать, что он будет ласковым, как нельзя этого ожидать и от (бывшего) пресс-секретаря Милошевича Дачича, который сегодня является министром иностранных дел. Чепуха, которую они периодически несут, и оскорбления в адрес разных стран, в особенности Хорватии и ее народа, а также Германии, Италии и других, вызывают тихий ужас в дипломатических кругах и в среде серьезных дипломатов и государственных деятелей. И все же их условно терпят, вероятно, считая их слова неприличным элементом сербского стиля и «фольклора». У Запада в Сербии нет никого более политически близкого и культурного, чтобы заигрывать с ним. Тадич как будто исчез. Либерал Чеда Йованович пользуется слабой поддержкой избирателей, а Джинджича (якобы человека Германии) уже давно списали со счетов. Рассудительный Стамболич (корифей и символ умеренности и сговорчивости в сербской политической традиции) тоже ушел со сцены все из-за того же Милошевича… Так называемая «гражданская», «демократическая», «европейская Сербия» максимально слаба и невыразительна за последние сто лет.
На данном этапе Вучич заигрывает с идеей, которую (сдержанно) поддерживают определенные круги в США, а также Брюсселе, Париже, Вене и в ряде других западных центров. Однако Берлин — исключение. Я говорю об идее не мытьем так катаньем, не исключая, возможно, «корректировки» границ (то есть с помощью обмена территориями), решить с Косово давнюю проблему. Это главная предпосылка для вступления Сербии в Европейский Союз. ЕС настойчиво требует, чтобы Сербия подписала всеобъемлющий, юридически обязательный договор о нормализации отношений с Косово. Нерешенные пограничные споры, а также другие серьезные препятствия и недостатки нужно преодолеть до вступления в Евросоюз. Это обязательное требование ко всем странам-кандидатам на членство. Никто не хочет, чтобы проблемы «перетаскивались» в ЕС, поскольку у него довольно собственных внутренних раздоров, и еще один никому не нужен.
Гордиев узел
— У Вучича в этом отношении есть партнер по ту сторону непризнанной границы непризнанного Косово…
— Да, те же условия должно выполнить и Косово, которое еще не признали пять стран-членов Европейского Союза. Несмотря на это, институты ЕС обращаются с Косово как с государством, правда, до определенной степени, то есть настолько, насколько это формально возможно. Без подобного договора Косово не может идти вперед, в том числе вступать в разные международные организации, и не может начать «процесс стабилизации и ассоциации», направленный на возможное вступление в Евросоюз. Кстати, по прогнозам, шесть балканских государств войдут в Евросоюз не раньше 2025 года (что, по-моему, нереально для всех стран, за исключением Черногории) и не позднее 2035 года. Возможно, этого и тогда не случится, а возможно, этого не случится никогда (неизвестно, будет ли существовать сам Евросоюз к тому моменту).
Америка является покровителем и создателем Косово как государства, и она хочет, чтобы Сербия также входила в зону ее влияния. Это и есть камень преткновения, гордиев узел. Именно из-за стремления его распутать, США, как и ЕС, поддерживают долгосрочное урегулирование отношений между Сербией и Косово, пусть даже с помощью территориального обмена, если по-другому не получается. У меня есть множество подтверждений моих слов, но я приведу только одно, конечно, неофициальное и основанное на данных из открытых источников. Я имею в виду статью «Аргументы в пользу обмена территориями» Кирка Беннета, которая вышла в журнале The American Interest 26 сентября. В этой статье ее автор старательно обосновывает эту идею, объясняя каждую деталь, чтобы убедить читателей, в частности тех, кто формирует внешнюю политику, в полезности и разумности данного решения. Он также заверяет, что это решение совершенно безопасно и не спровоцирует эффекта домино, которого многие опасаются (искренне или притворно).
Главная цель Сербии — проложить себе путь к членству в Европейском Союзе. От членства и от самого процесса вступления она ожидает очень многого, в особенности в сфере финансов. Соглашаясь с требованием о нормализации отношений с Косово, а значит, на косвенное признание Косово государством, Вучич хочет получить от Европейского Союза гарантии того, что Сербию примут как полноправного члена до 2025 года. Хотя вообще эта дата указана в одном евросоюзном документе как первый вероятный срок, когда нечто подобное может произойти. Подобных гарантий ему никто предоставить не может: ни сильные члены ЕС, ни нынешние созывы Европейской комиссии и Европейского парламента, мандат которых подходит к концу. Верховный представитель Европейского Союза по иностранным делам и политике безопасности, а вместе с тем вице-президент Европейской комиссии (предполагается, что сменить ее осенью 2019 года мог бы, как кандидат от Европейской народной партии, нынешний председатель хорватского парламента Андрей Пленкович) Федерика Могерини выступала активным посредником между Вучичем и Тачи и делала все для того, чтобы отношения между Сербией и Косово «нормализовались» до конца этого года, самое позднее до весны, когда практически истечет мандат нынешних созывов Еврокомиссии и Европейского парламента. Целью ставилось и ставится подписание договора. Формально Сербия не признала бы Косово (сербские официальные лица продолжают твердить, что «Сербия никогда не признает Косово»), но самим актом заключения подобного договора с Косово де-факто или косвенно, то есть так или иначе, она все-таки признала бы его существование. Тогда все могли бы сказать, что проблема между Сербией и непризнанным Косовом решена. Так открылся бы их путь к сближению с Евросоюзом, а возможно, и НАТО. В противном случае Сербия может оказаться в российской или в чьей-либо другой сфере влияния…
Но про Россию Вучич все время упоминает: и тогда, когда возникают какие-то трудности, и тогда, когда нужно смягчить Запад словами о том, что Сербия может «договориться» с Востоком… После того как первая попытка достичь договоренности с Тачи провалилась, Вучич «перевоплотился», эпически излил свое горе и почти расплакался перед отечественной и мировой общественностью, проклиная свою сербскую миролюбивость. Провал попытки обменяться территориями Вучич объяснил несогласием и албанско-косовской стороны, и неразумной сербской, а всю вину на словах возложил на Европейский Союз и НАТО… Подконтрольные Вучичу СМИ поспешили назвать канцлера Меркель главным внешним препятствием. Тут же стали подчеркивать, что официальный Белград ожидает, что президент Путин придет на помощь, поговорит с Меркель, поможет Вучичу решить этот вопрос, и тем самым Россия докажет, что на сто процентов поддерживает Белград.
И вот, во вторник, второго октября, Вучич встретился с Путиным. Они долго беседовали с глазу на глаз о Балканах и непосредственно о Косово. Сразу после этого Вучич заявил, что в ходе разговора с российским президентом Владимиром Путиным он получил все, что хотел, и они пришли к согласию во всем, о чем беседовали. Правда, Кремль сделал совсем другое заявление. Якобы Вучич попросил у Путина не накладывать вето на признание Косово в Совете безопасности после того, как признать его предложит Китай (?), однако Путин не согласился. Вучич не смог убедить его в том, что Россия должна отказаться от своего вето на признание Косово.
Как бы там ни было, этот пример подтверждает, насколько все-таки связаны руки у Вучича, и что рано или поздно его игра неизбежно провалится. Он скрывает признание Косово на уровне ООН от сербской общественности (если опубликованное в «Коммерсанте» правда), поскольку не хочет превратиться в современного Милоша Обилича (предателя сербов). Но как тогда он собирается «продать» своим идею, которую продвигает сейчас, и «упаковать» ее так, чтобы они и не догадались о чем речь?