«Я должен тебя сломать». Четырех леденящих душу слов, выражающих намерения славянина, было достаточно, чтобы укрепить репутацию одного из культовых русских злодеев — Ивана Драго, человека-горы, противника главного героя в «Рокки IV» (Rocky IV).
Все пустые разглагольствования героя Сильвестра Сталлоне о российско-американской разрядке были мгновенно сведены на нет, когда победил герой Дольфа Лундгрена, Драго, один из самых уморительно «плоских», штампованных персонажей за всю историю: евклидово-геометрическая стрижка «площадка», тело, будто высеченное из уральского гранита, и лишь изредка звучащие многосложные фразы (обычно при формулировании угроз в адрес своего противника). Он обрушивает на беднягу Аполло Крида шквал сокрушительных ударов, по силе и частоте сопоставимых с бомбардировками, которым подвергался Сталинград в течение целого месяца: «Если он умрет — пусть будет так».
Драго стал одним из персонажей в череде русских злодеев. Они появились на большом экране в годы холодной войны в образе Розы Клебб в фильме «Из России с любовью» (From Russia with Love) в 1963 году и исчезли лишь в конце 1990-х годов — в виде примитивных перевоплощений советского страшилы наподобие персонажа Гэри Олдмана в триллере «Самолет президента» (Air Force One).
Теперь, когда Драго устраивает повторный матч для своего сына Виктора в спортивной драме «Крид II», похоже, наступило самое подходящее время для возвращения русского злодея. Поскольку в Кремле обосновался человек поистине макиавеллианского масштаба, который вторгается в соседние страны, убивает диссидентов секретными ядами, подрывает основы международной демократии, Владимир Путин соответствует кодексу злоумышленника по всем пунктам. Он даже начал немного походить на доктора Зло — в том числе и самодовольным выражением глаз.
Но сейчас все не так просто, как раньше. В последнее время фильмы — от боевика «Солт» (Salt) до сатирической комедии «Смерть Сталина» (The Death of Stalin) — свидетельствуют о всплеске популярности русской тематики. Но старомодные славянские злодеи гулаговского образца появляются на экране поразительно редко, и когда они появляются, то представляют собой сдержанных, в основном аполитичных мафиозных типов — как в «Джоне Уике» (John Wick) и «Великом уравнителе» (The Equalizer).
В кинематографе скорее возросло любопытство к «русскости», к истокам бессовестного цинизма и неприкрытой жажды власти, которые сегодня, похоже, являются бичом мировой политики. Даже «Крид II» — в соответствии с новым интроспективным настроем Сталлоне на создание франшизы «Рокки» — похоже, может набрать очки за счет включения в его сюжет об отцах и сыновьях элементов истории и наблюдающейся в последнее время у русских упорного неподчинения. Драго-младшего его «испорченный» отец воспитал «в духе ненависти», а сам отец — это уже не тот ходячий конструктивистский памятник, а скорее дядька, который по выходным натаскивает футбольных ультрас на московской автостоянке.
Может быть, лобовое противостояние природе современной России — это чересчур для классической киноиндустрии, учитывая, что эта страна является одним из ключевых развивающихся мировых кинорынков и в рейтингах занимает седьмое место по количеству проданных билетов. Одной из предположительных причин ухода Дэнни Бойла из режиссуры «Бонда 25» (Bond 25) были «творческие разногласия» в том, как изображать русского злодея, о котором ходят слухи. В настоящее время Голливуд предпочитает дипломатичные методы, исследуя русскую душу, возвращаясь в прошлое и продираясь в дебри холодной войны. Темой вышедшего в прошлом году фильма «Смерть Сталина» (The Death of Stalin) был тотемный статус, который имели лидеры страны — от царей до руководства Политбюро, а сейчас и Путин — и крайние формы насилия, которое вспыхивало с их уходом со сцены. Армандо Ианнуччи каким-то чудесным образом превратил эту кровавую атмосферу в сногсшибательный английский фарс.
Сюжет вышедшего в начале этого года фильма «Красный воробей» (Red Sparrow) навеян скандалом с Анной Чапман. Доведенная до отчаяния балерина (в исполнении Дженнифер Лоуренс) поступает в «Школу воробьев», где еще с советских времен обучают «секс-шпионажу» (на самом деле действие фильма происходит в 2010-х годах, вряд ли этому можно было научиться во время унылых встреч в парке Горького). Фильм не только возбуждает фантазии о невероятно хитрых восточных тайных агентах, выведывающих секреты, но и распространяет идею холодного презрения русских к личности. «Ваше тело принадлежит государству — лающим голосом внушает ей героиня Шарлотты Рэмплинг — наставница, в которой есть что-то от Розы Клебб. Поскольку Рэмплинг унижает своих учениц, чтобы они лучше усваивали искусство сексуальной эксплуатации, у нее всегда наготове есть унижающая человеческое достоинство фраза: «Каждый человек — это пазл нужд. Поймешь, что ему нужно, и он отдаст тебе все».
Подобными наклонностями в духе Мата Хари в сочетании с боевыми искусствами обладает и героиня Шарлиз Терон в фильме «Взрывная блондинка» (Atomic Blonde), действие которого происходит в 1980-е годы в Берлине. Номинально она является британской шпионкой, но, поскольку она охотится за агентурным списком, в котором указан легендарный двойной агент КГБ и в котором может быть кто угодно, включая ее саму, все стороны кажутся взаимозаменяемыми. Агенты местной разведки — одноразовые пешки в головокружительной силовой игре, и лояльность, похоже, означает только то, что вы на стороне победителей. Когда Терон с боем прорывается вниз по какой-то там сотой по счету берлинской лестнице, это — политика с позиции силы, как испытание на выносливость в боевых искусствах.
«Взрывная блондинка» грубой силой пытается доказать, что, на чьей-бы стороне вы ни были, геополитика в действительности — это жестокая борьба на уничтожение, прикрытая фиговым листом идеологии. «Красный воробей» — это не просто «завуалированная» эротика для славянофилов: он удачно вписывается в атмосферу кампании против сексуальных домогательств #MeToo, это ядовитая критика системы эксплуатации женской сексуальности, в которой человека опускают до уровня объекта потребления — и в главной роли снялась та, кто знает, о чем идет речь.
В телесериале «Американцы» (The Americans) оживает старая добрая паранойя, связанная со «спящим агентом» (и вызванная Анной Чапман) и агентами-нелегалами, арестованными в 2010 году. Кери Рассел и Мэтью Риз играют двух прекрасно внедрившихся агентов КГБ, маскирующихся под турагентов из Вашингтона. Учитывая, что работают они под прикрытием и живут в пригородном доме в штате Виргиния (двое образцовых американских детей прилагаются), американская мечта сводится к своего рода притворной жизни и работе — или, по крайней мере, к жизни под постоянным наблюдением. В этом фильме о вымышленной скрытой угрозе показано посттравматическое психологическое раздвоение личности, появившееся у некоторых в годы холодной войны. Это жуткое психическое расстройство превосходно запечатлено в первой части фильма «Маньчжурский кандидат» (The Manchurian Candidate, 1962), где герой Фрэнка Синатры и его сослуживцы находятся под гипнозом в специальном центре на территории коммунистического Китая, считая, что они присутствуют на допотопной садоводческой конференции («В веселой компании с гортензиями»). Американская чистота испорчена — в ней присутствует чужое, инородное.
«Спящие» агенты — это не просто угроза безопасности, они зарываются в подсознание страны. Они разоблачают, выставляют на посмешище и наносят ущерб американскому чувству самоощущения: куратор-коммунист в «Маньчжурском кандидате» в свой выходной идет в универмаг Macy’s. (Интересно, как часто этими агентами бывают женщины, как во «Взрывной блондинке», «Солт» и «красная королева» в «Маньчжурском кандидате». Российский проект, похоже, заключается в том, чтобы обводить вокруг пальца американских мужчин с квадратными подбородками и, как говорит доктор Стрейнджлав, распространяя заразу, покушаться на «драгоценные телесные соки» страны). С матерью-кровосмесительницей и республиканкой в «Маньчжурском кандидате», готовой пожертвовать своим сыном, чтобы посадить в президентское кресло своего мужа, окончательно «заражены» и чистота повседневной жизни, и высшие американские институты.
Вы, наверное, подумали, что с окончанием холодной войны эта паранойя исчезла, но она усиливается — пропорционально усилению чувства неуверенности по причине ослабления американской власти и исчезновению ценностей. Избитый киносюжет со спящими агентами — от сериала «Американцы» до девятой картины кинематографической вселенной Marvel «Первый мститель: Другая война» (Captain America: The Winter Soldier) — удивительно живуч. После Ли Харви Освальда и его визита в СССР «Маньчжурский кандидат», казалось, утратил свою актуальность. И сейчас похоже на то, что это может на самом деле произойти. Все сидят как на иголках и в напряжении ждут, когда закончится расследование Мюллера, и он решит, состоял ли Трамп в сговоре с Кремлем во время избирательной кампании 2016 года. Но сходство с «Маньчжурским кандидатом» ошеломляет. Роман, по которому снят фильм, был опубликован в 1959 году. Он был написан после окончания эпохи маккартизма, но его главные идеи по-прежнему поражают: как демагогия и национализм подрывают устои страны, и как централизация власти делает ее более уязвимой и подверженной силовому захвату. «Если бы Джон Иселин был платным советским агентом, — говорит потенциальный либеральный оппонент президента, — он не смог бы причинить Соединенным Штатам больше вреда, чем он это делает сейчас».
Что касается фильма «Крид II», то, наверное, лучше не рассчитывать на Сталлоне, человека, который когда-то посвятил антисоветский фильм «Рэмбо III» (Rambo III) «доблестным бойцам-моджахедам», что стало геополитическим пророчеством. Одно можно сказать наверняка: все было проще, когда вашим заклятым врагом был тяжеловес под два метра ростом в ярко-красных боксерских трусах, который обещал вас убить.