Časopis argument (Чехия): угрозы и надежды будущего года

Противоречивость 2018 года лучше всего подтверждают два события: это урегулирование ситуации вокруг Корейского полуострова и заявление США о выходе из ДРСМД. Эти две, на первый взгляд, противоречащие друг другу тенденции вместе подсказывают, каким суждено быть 2019 году.

Противоречивые усилия

В прошлом году напряженность вокруг ядерной программы Северной Кореи резко спала и на второй план отошли все опасения, связанные с возможным нападением США на эту страну. Все это подтверждает, что в случае даже самых серьезных конфликтов, как правило, остается время на то, чтобы остановиться и задуматься. Начало конфликта нередко затмевается последующими событиями и стирается из-за разного рода лозунгов, прокламаций и ничтожных интересов.

В данном случае стало понятно, что объективных причин, чтобы бряцать оружием, нет, поскольку в основе конфликта лежали не вопросы жизни и смерти, такие как дефицит пищи и воды или реальная угроза интервенции. Причиной споров стали (и по-прежнему являются), прежде всего, идеологические предрассудки и то, что политики заблудились в лабиринте пропаганды. Когда проявляется добрая воля для решения проблемы без унижения противоположной стороны, мир получает опору в виде не только очередного договора, но и реального сотрудничества. Таким образом, хорошим предзнаменованием для 2019 года является рост взаимопонимания и рационализация решений.

Что касается решения США выйти из ДРСМД, то оно иного сорта. В данном случае США не стремятся достигнуть договоренности, а идут на односторонний шаг. Шантажом они хотят заставить другую сторону (Россию) изменить характер соглашения и при этом надавить на третью сторону (Китай), чтобы и она отказалась от этого типа ракет. Цель — заручиться преимуществами как перед Россией, так и перед Китаем, поскольку в упомянутых трех странах РСМД выполняют разные функции. Кроме того, политика «Америка на первом месте!» грозит тем, что следующим договором, от которого захочет отказаться Вашингтон, может стать договор СНВ. Таким образом, можно предположить, что в 2019 году договорная база, на которой основано доверие между двумя державами, продолжит разрушаться, их военные программы станут менее прозрачными и обострится гонка вооружений.

Досье лидеров

В обоих описанных случаях наиболее активно ведут себя Соединенные Штаты, а в роли их «партнеров» выступают Китай и Россия. Прогноз действий этих государств в следующем году должен быть основан на анализе с целого ряда перспектив, однако жанр комментария дает мне право свести ситуацию к символам. Например, с помощью политической психологии. Как ситуацию оценил бы, скажем, наследник Зигмунда Фрейда, заглянув в подсознание важнейших представителей мировой политики?

Дональд Трамп (1946 года рождения). Он происходит из семьи с немецкими корнями. Его дед разбогател во время золотой лихорадки в Клондайке, а отец был девелопером. Нынешний президент США сначала учился в военном учебном заведении в Нью-Йорке, которое впоследствии прекратило существование, но затем его возродили на деньги китайских бизнесменов. Потом Трамп пошел по стопам отца и занялся бизнесом в области недвижимости. В этом бизнесе в Нью-Йорке царят образцовые социально-дарвинистские порядки. Это настоящая школа, которая учит поведению в чрезвычайно конфликтной среде. Бизнес на грани привел, как говорят, более чем к четырем тысячам тяжб нынешнего президента с государственными и федеральными органами. Трамп никогда не объявлял себя банкротом, но шесть из его компаний обанкротилось. Трамп доказал, что способен отказаться от бесперспективного направления и динамично вести дела в других. В политике он ведет себя как циничный утилитарист, который гонится за моментальной наживой. Он знает все лучше всех и умеет менять министров так же легко, как секретарш в компании. Когда военное присутствие в Сирии стало мешать урегулированию отношений с Турцией и США вышли из круга тех, кто будет определять будущее Сирии, Трамп велел солдатам уходить.

Владимир Путин (1952 года рождения). В истории мало таких эпизодов, как блокада Ленинграда нацистскими войсками, и примеров такого героизма, какой проявили его защитники. Во время обороны Ленинграда отец Путина был несколько раз ранен. Мать всю блокаду прожила в городе, а старший брат Путина умер в блокаду. Расти на улицах послевоенного Ленинграда означало не хныкать, когда тебя ударили, и уметь ответить на удар. Быть резидентом КГБ в Германской Демократической Республике означало видеть, как выглядит разделенный народ. Когда распался Советский Союз в высокой политике выжил только прагматик, который умеет рассчитывать поддержку Кремлю, цены на нефть и ракеты. В условиях, когда НАТО подступает к границам России, нет смысла жаловаться на несоблюдение договоренностей — нужно перевооружаться. А когда в Киеве происходит переворот, стоит прислушаться к голосу крымчан.

Си Цзиньпин (1953 года рождения). Во время боев с японцами и Чан Кайши его отец был одним из командиров коммунистического партизанского движения на северо-западе Китая. После победы в гражданской войне он занимал высокие государственные посты, но во время так называемой культурной революции был арестован. На заседании ЦК КП Китая, на котором 40 лет назад положили начало политике реформ и разворота к миру, отца Си Цзиньпина реабилитировали, и после этого он создавал первые особые экономические зоны. Во время преследований в период культурной революции одна из сестер нынешнего президента погибла. Сам Си Цзиньпин работал на селе помощником рабочего и там же начал свою политическую карьеру. Согласно некоторым источникам, в коммунистическую партию его приняли только после десятого ходатайства. Подобный подход к жизни требует необычайной твердости духа и приверженности романтическим идеалам. Поэтому нынешний китайский президент не боится пойти на риск в борьбе с коррупционной гидрой и, радуясь успехам, не забывает о людях, которые живут за чертой бедности. Когда канадцы арестовали главу Huawei, Си Цзиньпин не стал драматизировать, расценив это лишь как очередное препятствие из тех, которые закономерно появляются на пути к успеху.

Система формирует характер, в том числе тех, кто с ней борется. Но три упомянутых политика вобрали в себя не только настроения разных обществ — они также воплощают собой разное видение мирового устройства и места национальных интересов в нем. Однако утилитарный и прагматический подход, как правило, не позволяют оценить среднесрочную перспективу. Романтики же, напротив, способны заглянуть и за эту временную границу, и у китайского президента есть даже инструменты, чтобы повлиять на упомянутый горизонт событий.

Технологическая война

После столкновения противоположных тенденций прошедшего года, однако, именно США попытались перехватить инициативу. На рубеже 2018 — 2019 годов Америка снова переключает внимание с Атлантического на Тихоокеанский регион. Подобный подход Вашингтон демонстрирует уже почти целую декаду, и тем не менее снова и снова впадает в болезненную русофобию. Правда, недавно в США появилось несколько материалов (например Грэхам Эллисон в декабре в журнале The National Interest) о том, что нынешняя политика Вашингтона делает Москву и Пекин союзниками, а это якобы вредная стратегия. Похоже, что и за океаном кое-кто постепенно осваивает основы международной политики. В последние дни американские СМИ уже не удивляют «новостями» о российским кибершпионаже и пишут, как и пять лет назад, о китайском кибершпионаже. Торговую войну продолжила технологическая, которую немедленно поддержали англосаксонские страны, а потом и остальные послушные союзники, которые уже давно путают солидарность с мазохистской дисциплиной.

Технологическая война против Китая дорого обойдется уже потому, что кому-то придется заплатить за выход из договоров и купить, по всей видимости, втридорога (неужели американскую?) электронику. Проблема в том, что официальная государственная политика Запада нацелена на то, чтобы отделиться от одного из важнейших инновационных центров. Ослепшие политики и журналисты неустанно повторяют россказни о том, как Китай ворует американскую интеллектуальную собственность, и тем не менее динамика Китая основана совсем на другом. Согласно данным Всемирной организации интеллектуальной собственности, в прошлом году 46,3 процента патентных заявлений поступило из Китая, тогда как из США было всего 19,2 процента. Однако изоляция западного технологического пространства от Китая продолжится из-за геополитических предрассудков, которые способны любому занятию приписать «опасность». Ведущие державы активизируют попытки укрепить собственный киберсуверенитет, начиная с области космических систем и заканчивая банковскими структурами и мобильными приложениями.

Медиа-упадок

Вашингтон концентрирует внимание на Тихоокеанском регионе, а значит, будет менее активен на Украине и Ближнем Востоке. Но неясно, надолго ли Трамп меняет русофобию на синофобию. В Москве он, несомненно, обрел бы целый ряд союзников. И все же когда не так давно он огласил решение вывести войска из Сирии, кто-то подоспел с историей о химической атаке, совершенной Асадом против мятежников. Последовала американская бомбардировка позиций сирийских правительственных войск и других объектов. Тогда о выводе американских войск забыли. Сегодня из Великобритании и Франции тоже слышны мнения о том, что уход американцев из Сирии, где они пребывают, нарушая международное право, — это ошибка и риск для безопасности. Похоже, что остатки колониального мышления Лондона и Парижа вреднее для европейской политики, чем подавленные воспоминания о немецком милитаризме.

Растущая медиа-слепота, в свою очередь, отражается на поведении европейских политиков. Они являются выходцами преимущественно из гедонистических буржуазных кругов, для которых свойственно падение уровня образования и черно-белое восприятие действительности. Это повышает их зависимость от СМИ мэйнстрима. Симптоматично высказывание Себастьяна Курца, сделанное на прошлой неделе на форуме, посвященном отношениям Европейского Союза и Африки. Вообще разумный австрийский канцлер призвал ЕС не оставлять африканский континент на откуп Китаю.

Если бы на первом месте стоял здравый смысл и гуманизм, то, прежде всего, Курц учел бы интересы африканцев и призвал бы объединить силы Европейского Союза и Китая, что помогло бы предотвратить новую волну миграции в Европу. Неважно, в чем дело: в том, что австрийский канцлер не понимает разницу между кооперацией и конкуренцией при решении глобальных проблем, или в том, что он просто хотел понравиться СМИ, обожающим язык конфронтации. И то, и другое говорит о том, что на пороге 2019 года Европа не готова к надвигающимся проблемам. Похоже, изменений тут не предвидится.