Заявление председателя Национальной ассамблеи Венесуэлы Хуана Гуайдо (Juan Guaidó) о том, что он берет на себя роль временно исполняющего обязанности президента южноамериканского государства, Соединенные Штаты приняли с нескрываемым удовлетворением, и это вполне предсказуемо. «Боливаризм» предыдущего правительства Каракаса с его смесью социализма, национализма, теории третьего мира и теологии освобождения не мог восприниматься руководством США как приемлемый, особенно после того, как он начал бросать открытый вызов как гегемонии США в Западном полушарии, так и их роли в международной системе.
В прошлом Вашингтон неоднократно высказывался за «смену режима» в Венесуэле; эта позиция ужесточилась, когда в последние несколько месяцев демонстрации против Николаса Мадуро стали принимать массовый характер. Даже если с приходом Дональда Трампа произошел новый поворот винта, речь не идет исключительно о позиции действующей администрации. Еще при Бараке Обаме Соединенные Штаты приняли ряд санкций в отношении граждан и предприятий Венесуэлы в соответствии с законом о Защите прав человека и демократии в Венесуэле, одобренным Конгрессом в рамках позиции, восходящей к первой половине 2000-х годов.
Перед кризисом 2000-х между Соединенными Штатами и Венесуэлой установились крепкие политические и экономические отношения. Находящееся по традиции на орбите США государство (занимающее первое место во всемирном рейтинге по доказанным запасам нефти) долгое время было важным торговым партнером Вашингтона. В политическом отношении сотрудничество тоже всегда было тесным, во всяком случае пока власть в Каракасе находилась в руках партий так называемого пакта Пунто Фихо. Ситуация стала меняться с приходом к власти Уго Чавеса (Hugo Chavez) в 1998 году, а после его смерти в 2013 году — в результате правления его преемника Николаса Мадуро (Nicolás Maduro). Именно в президентство последнего положение дел ухудшилось, приведя к ожесточению позиций с обеих сторон. Меры, которых хотел добиться Вашингтон для осуществления перемен в правительстве Каракаса (помимо Закона о защите прав человека и демократии, в том же 2014 году был принят Закон о защите прав человека и о гражданском обществе, а также были введены уже упомянутые экономические санкции), критиковались в том числе Сообществом стран Латинской Америки и Карибского бассейна и Союзом южноамериканских наций, назвавших эти законопроекты односторонними и «направленными на подрыв демократического процесса в Венесуэле».
Ситуация до сих пор остается зыбкой. Вашингтон стремительно признал присягу Гуайдо, подтвердив таким образом обвинения Мадуро и его окружения, утверждавших, что США каким-то образом стоят за происходящими событиями. Европейский союз в свою очередь апеллировал к центральной роли Национальной ассамблеи Венесуэлы и потребовал проведения новых выборов, которые бы однозначно легитимизировали позицию победителя. Внутри же Евросоюза не обходится без расхождений. Испания, Франция, Германия и Великобритания потребовали от Мадуро назначить выборы — «равноправные, свободные, прозрачные и демократические» — через восемь дней, в противном случае они признают легитимность присяги Гуайдо; эту позицию фактически разделяет Вашингтон, который устами госсекретаря Майка Помпео (Mike Pompeo) призвал международное сообщество «занять позицию» в отношении событий в Венесуэле. Однако, к сожалению, Совет безопасности ООН разделился во мнениях о принятии возможных мер в отношении Каракаса, так как Россия и Китая выступили против любых инициатив. Представитель России, помимо прочего, говорил о происходящем кризисе как о поддерживаемой Соединенными Штатами попытке государственного переворота, четко и очевидно заняв позицию в поддержку Мадуро.
С этой точки зрения кризис в Венесуэле может еще больше углубить раскол между Москвой и Вашингтоном. Слухи о предполагаемом присутствии в Венесуэле российских военных, даже если они правдивы, указывают на опасения, что ситуация усугубляется. Слова представителя России в ООН Небензи представляются, однако, более обширным вызовом. Все столкновения, которые мы наблюдаем вокруг «вопроса Мадуро», — очередной эпизод дискуссии о международной роли Вашингтона, которая в последние несколько лет ведется все более открыто. Неспроста, пусть и с разными оттенками смыслов, фронт, выступающий за Мадуро, выстраивается вокруг России и Китая, чемпионов возможного в будущем нового многополярного мирового порядка. Впервые со времен окончания холодной войны вызов, брошенный Москвой Вашингтону, сегодня коснулся американской «святыни», получив поддержку разных стран региона и выдвинув на первый план столкновение принципов международного права, поборниками которого всегда выступали Соединенные Штаты. Как мы уже сказали, ситуация до сих пор неустойчива. Однако существует парадоксальная вероятность, что в длительной перспективе вероятный успех Хуана Гуайдо в результате обернется для Вашингтона лишь Пирровой победой.