Франция планирует репатриировать 130 джихадистов, задержанных в Сирии. Жан-Шарль Брисар (Jean-Charles Brisard), руководитель Центра анализа терроризма, не был удивлен таким решением: речь идет о единственном способе нейтрализовать боевиков-исламистов и заставить их отвечать за свои действия.
Фигаро: Недавно мы узнали, что 130 джихадистов, задержанных в Сирии, будут репатриированы во Францию в ближайшие недели. Почему было принято такое решение?
Жан-Шарль Брисар: Это не неожиданное решение. Оно является следствием неспособности вооруженных группировок принимающих участие в конфликте — включая курдов Сирии, которые согласно международному праву правомочны задерживать и судить боевиков — гарантировать предание суду и содержание под стражей джихадистов-иностранцев. Институты Сирийского Курдистана находятся в зачаточном состоянии, и представители курдов неоднократно заявляли о своей готовности передать этих джихадистов национальным властям. К этой неопределенности в отношении судьбы иностранных джихадистов добавилась нестабильность геополитического контекста в связи с объявлением о выводе американских войск, что может привести к бегству этих вооруженных группировок с перспективой бесконтрольного перемещения иностранных джихадистов в регионе. Однако среди заключенных есть лица, которые в прошлом угрожали Франции или участвовали в планировании атак на ее территории, и они могут вернуться в Европу для совершения новых террористических актов. Учитывая недееспособность хрупких, только формирующихся структур в Сирии, чья долговечность в условиях растущей нестабильности не гарантирована, репатриация этих боевиков является единственным ответственным и жизнеспособным решением для обеспечения их нейтрализации. И думать, что при нынешней ситуации в Сирии мы можем положиться на кого-то другого, кто мог бы судить этих боевиков и обеспечить нашу безопасность — утопия. Страны, наименее всего жаждущие возвращения своих джихадистов, в частности США, были вынуждены принять такое же решение. Таким образом, около десяти американских джихадистов были отправлены из Сирии и Ирака в Америку в рамках неофициального соглашения с курдскими властями.
— Министр внутренних дел заявил, что все, кто вернется во Францию, будут подвергнуты судебному преследованию и заключены под стражу. Его словам можно верить?
— Это уже происходит. Возвратившиеся целенаправленно подвергаются судебному преследованию, и в подавляющем большинстве случаев их помещают под стражу, то есть нейтрализуют в судебном порядке. Те, кто этого избежал, находятся под постоянным наблюдениям спецслужб. Я хотел бы добавить, что на всех французских джихадистов, воюющих в Сирии и Ираке, выданы ордеры на арест, и что некоторые из них уже заочно приговорены французским судом в среднем к 12 годам лишения свободы. Речь идет о 60 французах.
— По данным Центра анализа терроризма, которым Вы руководите, средний срок для вернувшихся джихадистов составляет около 8 лет тюрьмы. То есть примерно через 8 лет все эти 130 джихадистов выйдут на свободу?
— С 2016 года мы наблюдаем неуклонный рост числа приговоров, вынесенных в отношении возвращающихся джихадистов. Это связано с ужесточением политики в области уголовного правосудия, инициированного бывшим прокурором Франции Франсуа Моленсом (François Molins), а также правом квалифицировать как уголовное преступление действия тех, кто отправился в зону боевых действий и оставался там после января 2015 года. Кассационный суд пошел дальше, посчитав, что сама принадлежность к группировке или договоренность о подготовке преступлений является достаточным условием для уголовного преследования, без необходимости доказательства непосредственного участия в преступлениях, боевых действиях или их подготовки членами группы. Однако нужно признать, что из-за нехватки ресурсов эта новая уголовная политика не привела к тому, чтобы джихадистов отправляли в суд присяжных, где им грозило бы до 30 лет против 10 лет в уголовном суде. Перспектива передачи джихадистов в суд присяжных потребует серьезных изменений, чтобы привести в соответствие средства правосудия с долгосрочной нейтрализацией этих лиц. Как и уголовный суд, суд присяжных должен будет расширяться, чтобы быстрее рассматривать большое количество дел и адаптироваться к массовым судебным процессам.
— Возвращение этих боевиков также поднимает вопрос о распространении радикального ислама во французских тюрьмах. Как это предотвратить?
— Ели речь идет о лицах, которые прошли обучение по использованию оружия и взрывчатых веществ, воевали или совершали акты насилия, активно участвовали в пропаганде террористической организации, то они должны быть на особом контроле, учитывая их опасность и способность вести идеологическую обработку и вербовку. В соответствии с этим они должны быть помещены в особые отделения для лиц, исповедующих идеи радикального толка, или полностью изолированы.