Легко не замечать, что Европа делает успехи, и еще легче утверждать обратное. Но так ли это в действительности? Нет.
В воскресенье исполнилось ровно 20 лет с того момента, как мы с товарищами, фотографами Карстеном Ингеманном (Carsten Ingemann) и Кристианом Йоргенсеном (Christian Jørgensen), покинули отель «Приштина» в Косове так поспешно, что даже не успели оплатить счета.
Мы жили, как и много раз до этого, на самых высоких этажах. И вот мы услышали шум и крики из нижней части здания. Позвонил один сербский друг и, задыхаясь, сообщил, что приехали вооруженные люди военного преступника Желько Ражнатовича, которого еще называли Тигром Сербии, и сейчас вовсю стучат в двери наших менее удачливых коллег, живущих на нижних этажах здания. Мы собрали короткий военный совет и решили, что, когда «тигры» приблизятся, мы ускользнем на лифте и исчезнем.
Сказано — сделано. Так нам удалось при обстоятельствах, напоминающих побег, проскочить к машине и взять курс на Белград, который находится в 500 километрах к северу.
Вечером, уже в темноте, мы остановились на заправке на автомагистрали к северу от Ниша. Когда мы шли обратно к машине, то заметили серию ярких вспышек на горизонте на западе: это НАТО начала долгожданную бомбардировку Югославии. Мы развернули наш килограммовый спутниковый телефон (такими они были тогда) на крыше машины и передали нашу историю в редакцию в Вибю, а сербы мрачно за нами наблюдали. Затем мы всю ночь ехали в Белград. Город был затемнен, повсюду завывали сирены. В отеле, где мы обычно останавливались, нас приняли холодно. Теперь мы были не желанными гостями, а ужасными врагами. Следующие две недели мы пытались прятаться. Затем появилась полиция и довольно раздраженно объявила, что мы должны покинуть страну в течение 24 часов. Иначе…
На границе с Хорватией нас обыскали. Наши вещи — камеры, пишущие машинки, магнитофоны стоимостью около 60 000 крон — были конфискованы.
Я вдаюсь во все эти детали 20 лет спустя по двум причинам. Я устал писать о проблемах с выходом Великобритании из ЕС, и еще мне хочется сказать, что ситуация на Балканах сегодня, несмотря на все их проблемы, гораздо лучше, чем в 1999 году. Насильственно собранное государство Югославия во главе с Слободаном Милошевичем (умер в 2006 году в тюрьме ООН в Нидерландах), превратилось в семь национальных государств, которые уже стали или скоро станут членами ЕС и НАТО. Радован Караджич, боснийско-сербский деятель, который допустил убийство 8 тысяч мусульман в Сребренице, получил 40 лет тюрьмы. На днях апелляционный суд в Гааге ужесточил этот приговор до пожизненного заключения.
Тысячи сербов, черногорцев и албанцев каждую неделю протестуют против своих, по сути, свободно избранных правительств. Они протестуют — как и поляки, венгры, словаки, румыны и многие другие — против злоупотребления властью и коррупции, нарушения правила верховенства закона, подавления свободы слова. В шумихе вокруг Брексита все позабыли, что Балканы и Центральная Европа поднимают голову. Их граждане набрались мужества, они выходят на улицы, они стали европейцами. В отличие от «желтых жилетов» во Франции, напоминающих бандитов, они защищают свое недавно завоеванное демократическое достоинство.
Летом 1999 года мы с Карстеном Ингеманном вернулись в Косово, откуда к тому времени уже ушли сербы. В отеле «Приштина» я выразил сожаление, что мы уехали в такой спешке, и хотел оплатить долг. «Забудьте об этом, — ответил ресепшионист-косовар. — У нас новые времена».
И точно. У нас новые времена. Постоянно. Легко упустить, что Европа делает успехи, и еще легче утверждать обратное. Но так ли это на самом деле? Нет. ЕС — это союз свободных народов. И все идет не так плохо, как любят заявлять в антидемократических кругах.