Сорок лет тому назад во время школьного семинара о Первой мировой войне я спросил учителя, знает ли он, что в годы той войны американские войска воевали в России. Он вежливо отделался от меня как от назойливой мухи, сказав просто, что «наши войска никогда не были в России». Но я знал, что были, и все благодаря Говарду Велшоферу (Howard Welshofer). Говард Велшофер был дедушкой моего друга, ветераном Первой мировой войны и одним из тех американцев, которых в 1918 году отправили в Россию. Он-то и рассказал мне о лютой зиме, проведенной им на Кольском полуострове. Один телефонный звонок от Говарда, и учитель практически гарантировал мне пятерку.
Джеймс Карл Нельсон (James Carl Nelson) тоже заслужил пятерку за свою отличную книгу «Экспедиция „Белый медведь"» (The Polar Bear Expedition), в которой он пишет о «героях забытого американского вторжения в Россию». Книга начинается с краткого обзора военных событий до осени 1918 года. К тому времени большевики свергли царя, начали свой утопический социалистический эксперимент и вышли из войны с Германией. Поскольку немецкие войска направлялись на Западный фронт, американцам надо было последовать их примеру. Причину союзники нашли быстро. На северо-западе России в Мурманске, находящемся на южном берегу Баренцева моря, на складах хранилось большое количество американской военной техники и имущества, которые были направлены туда на помощь царской армии в ее борьбе с коммунистами. «Было беспокойство, что немцы смогут легко захватить Мурманск, — пишет Нельсон, — и создать там базу подводных лодок, чтобы нападать на суда Антанты».
Поэтому 4 400 военнослужащих из 339-го пехотного полка были направлены в Россию для охраны этих припасов. Данная операция была неправильной с самого начала. Во-первых, президент Вильсон запутал ее задачи и порядок проведения, когда отдал приказ «оказывать столько помощи русским, сколько допустимо, в организации их самообороны». Это было трагически невразумительное заявление, из-за которого задачи операции были размыты. Более того, эта операция появилась на свет по причине паранойи. «Практически не было никаких свидетельств того, что немцы планируют наступление на Мурманск, однако запутавшиеся умы союзников безудержно рассматривали самые разные пагубные возможности».
339-й полк называли «детройтским», потому что новобранцев туда брали в основном из Мичигана. Нельсон рисует яркие портреты некоторых солдат, в том числе, футболиста из Джорджтауна Гарри Костелло, которого знаменитый олимпиец Джим Торп позже назвал «лучшим игроком, против которого я играл». (В 1922 году Костелло напишет собственную книгу «Зачем мы отправились в Россию?» (Why Did We Go to Russia?), которую Нельсон использовал в качестве первоисточника.) Как большинство новобранцев Первой мировой войны, призывники из 339-го полка прошли непродолжительную подготовку, и их без долгих промедлений отправили в Англию. Большая часть пехотинцев отправилась во Францию, где они познали все ужасы Западного фронта, а Костелло с товарищами, прослушав лекцию прославленного исследователя Эрнеста Шеклтона (Ernest Shackleton) о выживании в холодную погоду, поехал на север, чтобы познакомиться с собственной версией военного ада.
Когда 339-й полк высадился в Архангельске, его разделили на подразделения. Это уже была не складская охрана, а действующая боевая часть, получившая задачу вступить в бой с большевиками и вернуть захваченные на складах припасы. Среди них было не только оружие, но также «медицинское оборудование, медикаменты, продовольствие, всевозможные металлические изделия, драгоценности, лодки и подвижной железнодорожный состав».
Чтобы у читателя не возникло сомнений в том, что задача у прибывших в Россию американцев изменилась, Нельсон рассказывает нам, что на Обозерскую союзники доставили бронепоезд устрашающего вида, ощетинившийся пулеметами и корабельными орудиями. Между тем, было оборудовано летное поле, собраны войска в составе поляков, французов, британцев и русских, а британцы издали приказ о проведении «агрессивного патрулирования» и напомнили, что войска должны вести «наступательную войну, а не оборонительную».
Нельсон описывает многочисленные стычки между союзниками и большевиками, бесконечные жестокие бои на ужасном холоде, от которого замерзали не только люди, но и пулеметы. После одного ожесточенного боя возле села Карпогоры солдаты страшно замерзли и устали, проведя двое суток без сна и еды. Нельсон пишет об этом без обиняков: «К тому времени, когда кто-то сказал рядовому Турнману из 339-го пехотного полка, что он обморозился, и что у него на шинели налипли ошметки (его павших товарищей), Малм и Питтс уже были мертвы, и лежали скрючившись на санях».
К концу октября, когда «температура уже опустилась ниже нуля, а снега в некоторых местах намело по колено», командование союзников, удобно расположившееся на дачах в Архангельске, приказало своим подчиненным окопаться и подготовиться к долгой зиме. Только в июне 1919 года, намного позже ноябрьского Дня перемирия, американцы начнут покидать Россию.
Пока мальчишки из 339-го полка ждали транспортные суда, чтобы отправиться домой, они придумали себе кличку: белые медведи. Так они хотели показать, что им довелось пережить за девять месяцев бесцельного пребывания в России. Они так и не вернули те припасы, охранять которые их отправили. Нельсон приводит слова лейтенанта Джона Кьюдахи (John Cudahy) из богатой висконсинской семьи, который позже станет американским послом в Бельгии и Польше. Он лучше всех подвел итог этой операции: «Когда последний батальон отправился морем из Архангельска, ни один солдат даже смутно не понимал, зачем они там воевали, и ради чего пали их товарищи». Говард Велшофер наверняка согласился бы с ним.