Случилось так, что внутриполитическая ситуация и общественная атмосфера в Армении обострились после решений по делу второго президента Роберта Кочаряна и изменения ему меры пресечения. За этим последовал известный призыв Никол Пашиняна и выступление, которое касалось судебной системы, но распространилось до геополитического контекста. А затем общественность узнала о решении суда приостановить дело Кочаряна и других и направить его в конституционный суд.
Как будет протекать правовой процесс, не ясно. Прокуратура намерена обжаловать решение об изменении меры пресечения и освобождении Кочаряна. А президент Арцаха (армянское самоназвание Нагорного Карабаха — прим. ред.) Бако Саакян, который вместе с экс-президентом Аркадием Гукасяном поручился за Кочаряна, до встречи с депутатами парламентского большинства «Мой шаг» заявил, что их поручительство не преследовало цели обострять ситуацию, наоборот, призвано было ее ослабить.
Одной из граней этих событий стало то, что спустя год после революции произошли события, связанные с делом Кочаряна, которые, якобы, обуславливают «жизнь и смерть» революции.
Отношение общества к Кочаряну известно, очевидно и то, что все чиновники, которые имеют отношение к преступлениям, совершенным против общества и государства, должны ответить по всей строгости закона.
Но обществу Армении следует определиться, является ли это гарантией постреволюционных развитий и доверия, или нужны другие параметры.
Эти страхи подпитывают и силы, которые закомплексованы бескровной революцией в Армении, потому что годами пытались убедить всех, что без крови невозможно ничего. Эти силы могут быть связаны или не связаны с прежним режимом или заинтересованным в безвластии в Армении внешним актором, но они пользуются успехом, потому что могут впрыскивать в общество фобии.
Они используют любой повод, чтобы доказать обществу свою правоту по поводу «гильотины» и дискредитировать бархат.
За год после революции поиски поводов для силовых столкновений проводятся перманентно, как и попытки повести ситуацию от бархата к эмоциональной «гильотине», создавая среду, где уже не важно, кто ударит первым, потому что тогда важно будет, кто дерется, а общество отодвинется на второй план. На деле за этот год Пашинян пытается управлять сложным узлом, который связывался 25 лет и который с какого-то момента управлялся с помощью кровавых событий.
Стоит об этом задуматься, чтобы не превратить бескровную трансформацию в трагическую и кровавую закономерность.