Новоизбранный президент Украины Владимир Зеленский погрузился в окровавленные воды национальной памяти в ходе майских событий, посвященных Второй мировой войне, опубликовав фото, на котором он стоит между советским ветераном и бывшим членом УПА (запрещенная в России организация — прим. ред.), подкрепив это словами: «Сегодня ключ к миру — единство всех украинцев». Это была отправная точка для Зеленского, постоянно избегавшего чувствительных исторических вопросов в период своей президентской кампании, тем самым отстраняясь от противоречивых интерпретаций прошлого, преследовавших украинское общество со времен советского краха.
Эта фотосессия Зеленского свидетельствует о том, что как новый глава государства он понимает, что больше не может позволить себе роскоши господствовать над схваткой. Зато сейчас он должен проявить инициативу в украинских войнах памяти, тщательно выбирая схватки и битвы и находя такие позиции, которые могли бы объяснить проблемное прошлое, учитывая при этом, что любые потенциальные ошибки могут открыть старые раны и сорвать его призывы к национальному единству.
Сегодняшняя Украина является страной с малым опытом государственности и длинной историей, порождающей неизбежные конфликты между теми, кто ощутил постколониальную суть национальной идентичности, и миллионами других, отражающих попытки изобразить русских как национальных врагов и представить советскую эру в негативном свете. Как бы там ни было, найти точки, в которых можно было бы достичь широкого национального консенсуса, все же возможно. Например, в то время как жертвы Второй мировой войны и героизм Красной армии остаются координационными пунктами советской ностальгии в сегодняшней Украине, одновременной попытки отбелить всю сталинскую эпоху не наблюдается. Напротив, современное украинское общество все больше признает организованный Сталиным голодомор 1930-х преступлением против человечности, а также повсеместно противиться любому виду ревизионизма, что может привести к российскому возрождению культа личности, свойственного советскому диктатору. Это может свидетельствовать о том, что пока часть украинцев жалуются на попытки очернить обычный советский народ или опорочить их собственные воспоминания, гораздо меньше из них готовы защищать авторитарное управление УССР или тогдашнюю политику.
Более подходящего места для их проведения не найти. Украина была эпицентром европейской тоталитарной эпохи, пережив исключительные виды геноцида со стороны как нацистов, так и советов. Украина была важным полем битвы Второй мировой, а также главной лабораторией в эру вынужденного голода, массовых казней, депортаций и насильственного этнического переселения. С 1917 и до ранних 1950-х не было, пожалуй, места более смертоносного. Нам известно, что количество жертв составляет от 10 до 20 миллионов украинцев, но только статистикой не измерить истинные масштабы катастрофы, последствия которой ощущаются до сих пор. На самом деле весь политический ландшафт современной Украины только начинает приобретать значимость, если рассматривать его через призму национальной тоталитарной травмы.
Статус принимающей страны международных событий памяти жертв тоталитаризма ХХ века для многих украинцев приобрел бы особое потенциально глубокое значение. Это стало бы поводом осмыслить все ужасы тоталитарной эпохи, тем самым приуменьшив потребность в демонизации или защите их современников-соотечественников. Не предлагая больше избирать стороны в бесконечном повторе Второй мировой, у украинского общества взамен появился бы шанс выйти за пределы поляризации постсоветского периода и начать процесс исцеления.
Украинские события, посвященные памяти нацистско-советского пакта, могли бы также помочь преодолеть дефицит информации об этой стране на международном уровне. Будучи большой геополитической горячей точкой все пять лет, Украина все же остается одной из самых непонятных для мира наций на международной сцене, зачастую искаженно представленной московскими корреспондентами и академиками под эгидой России. Отсутствие четкой внешней информации усложняет работу политикам и лидерам, лишая их понимания важнейшего подтекста и усиливая уязвимость к дезинформации Кремля. Более осознанное ключевое значение Украины в истории тоталитаризма могло бы показать сегодняшние попытки формирования нации, а также нынешний конфликт с Россией в новом свете.
Для самого Зеленского годовщина нацистско-советского пакта предоставляет возможность полностью пересмотреть трагический опыт тоталитарного режима в Украине в ХХ веке, одновременно пребывая на защите национального самоопределения в период, когда часть территории страны находится де-факто под российской оккупацией. Любые попытки сосредоточить внимание на юбилее пакта Молотова-Риббентропа были бы крайне непопулярны для путинского режима, для которого советская победа во Второй мировой лежит в сердце современной российской национальной идентичности, и где запрещены любые апелляции к нацистско-советскому партнерству 1939-1941 гг. При Путине культ Великой Отечественной войны достиг таких высот абсурда, что уже пересек грань увиденного даже на протяжении самой советской эры.
Ежегодное празднование так называемого Дня победы сегодня является крупнейшим событием в российском календаре и служит оправданием для воинственных крайностей. В то же время за критику военных советских потуг предусмотрена уголовная ответственность, как и угроза тюремного заключения о публичных упоминаниях пакта Молотова-Риббентропа. Кремль успешно военизировал воспоминания о Второй мировой с целью защитить собственные империалистические инстинкты и оправдать свою необъявленную войну на востоке Украины. Безусловно, было бы уместно и своевременно, если бы этот пропагандистский натиск сейчас переместился в историческую правду о нацистско-советском альянсе.
Время для 80-й годовщины весьма удачное. После десятилетий прогресса глобальная демократия сталкивается с эрой новых вызовов. Между тем российское нападение на Украину пошатнуло святость национального суверенитета, а недавние события в Венесуэле воскресили устаревшие аргументы о необходимости уважать влияние сверхдержавы. В этой все более клаустрофобной геополитической атмосфере никогда еще не было такой необходимости напомнить миру об ужасных последствиях того, что происходит, когда тоталитарные государства вступают в сговор, дабы навязать свою волю другим. Ни одна страна мира не имеет на это больше прав, чем Украина.
Возглавив международные мероприятия памяти жертв нацизма и коммунизма, Зеленский мог бы помочь украинцам осознать свое совместное прошлое, одновременно предоставив современный контекст для международной общественности, испытывающей дефицит в такой информации. Для земли, столько всего потерявшей в минувшем столетии, это стало бы актом долгожданной исторической справедливости.