Масштабный газовый кризис 2009 года завершился подписанием договора на десять лет между российским Газпромом и украинским Нафтогазом. Этот договор истекает 31 декабря 2019 года, а новый, по всей видимости, подписан не будет, и, значит, российский газ перестанет поступать по украинским газопроводам.
В первый день 2020 года, через 11 лет после последнего масштабного европейского газового кризиса, Европа может вновь столкнуться с дефицитом этого стратегически важного энергоносителя. Пока неясно, будет ли реализован сценарий прекращения транзита российского газа через Украину в Европу, но он вполне возможен. И целый ряд государств Центральной и Восточной Европы, к которым относится также Хорватия, могут вновь оказаться в ситуации, когда им придется значительно ограничить себя в газе или согласиться на невыгодные условия.
В связи с подобным возможным развитием событий в соседних странах ведутся серьезные дискуссии, а также предпринимаются определенные меры для снижения риска дефицита энергоносителей. В Хорватии же об опасности нового газового кризиса практически никто не говорит. Трудно найти оправдание подобной беспечности, учитывая, что январская газовая блокада обнажила бы все последствия десятилетней провальной стратегии, направленной на развитие хорватского газового сектора и повышение надежности поставок этого энергоносителя.
У сложных отношений между Россией и Украиной в вопросе транзита и снабжения природным газом продолжительная история, и все хорошо знают об этих сложностях. Важнейший для снабжения Европы газопровод был построен при Советском Союзе и проходит по территории Украины. В те же советские времена берет начало украинская зависимость от потребления природного газа, энергоносителя, который полностью импортируется из России. Эти два фактора сформировали своеобразную взаимозависимость, а также привели к постоянным спорам. Украинцы постоянно возмущались якобы слишком высокими ценами на газ, которые устанавливал им российский государственный монополист Газпром, а Газпром, в свою очередь, обвинял украинский Нафтогаз в несвоевременности платежей и несанкционированном заборе газа из системы, то есть по сути в краже.
Подтекст этого конфликта был политическим, и противоречия обострились после оранжевой революции, когда в начале 2005 года свергли пророссийского президента Леонида Кучму, долгое время стоявшего у власти, и управлять страной взялись прозападные силы. Уже в конце того года разразился первый украинский газовый кризис из-за разногласий по поводу цены на газ в новом договоре. Газпром тогда сократил поставки, но только для Украины. В конце концов, новый договор удалось подписать, но мир продлился всего два года.
В конце 2017 года Газпром опять пригрозил прекращением поставок. На этот раз из-за долга Нафтогаза в размере полутора миллиардов долларов. И снова в ходе переговоров удалось достигнуть временную договоренность в феврале 2008 года. Долг продолжал расти, и через полгода, по заявлениям Газпрома, достиг 2,4 миллиардов долларов. Украинцы оспаривали эту сумму, и невозможность прийти к соглашению привела к прекращению поставок газа первого января 2009 года сначала Украине, а затем, через несколько дней, — всей Европе. Блокада продолжалась 20 дней, и в этот период некоторые европейские государства, прежде всего в Центральной Европе, были вынуждены ограничить потребление газа.
Одной из этих стран стала Хорватия, которая, несмотря на значительную долю собственного газа, в соответствии с действующими протоколами сократила снабжение крупных промышленных потребителей. Из-за этого некоторые из них понесли миллионные убытки. Масштабный газовый кризис 2009 года завершился подписанием договора между Газпромом и Нафтогазом на десять лет. Договор истекает 31 декабря 2019 года, а новый еще не подписан. Кстати, существует целый ряд причин, по которым, вполне возможно, нового договора не будет, а без него, долгосрочного или краткосрочного, в первую минуту первого дня следующего года российский газ может перестать поступать по украинским газопроводам.
Почему велика вероятность, что Россия и Украина не достигнут договоренности?
Конечно, важную роль в нынешних газовых переговорах играет политика. После российской аннексии Крыма и войны на Восточной Украине политические отношения двух государств чрезвычайно ухудшились. И тем не менее ключевую роль играет, прежде всего, бизнес и геостратегия. После газового кризиса 2009 года Россия проработала свою стратегию диверсификации путей поставок в Европу. Стратегия была простой: нужно построить новые газопроводы в обход Украины, тем самым пошатнув переговорную позицию Киева и предотвратив возможную блокаду. Стоит отметить, что в первые годы после кризиса Европейский Союз поддерживал подобную стратегию, поэтому почти без всяких серьезных обсуждений был реализован проект газопровода «Северный поток», который проложен по дну Балтийского моря и напрямую связывает Россию с Германией.
Аналогичный проект «Южного потока» Газпром планировал в Черном море. Этот газопровод снабжал бы государства Южной и Восточной Европы, однако из-за сопротивления Европейской комиссии и рецессии, которая значительно сократила европейское потребление газа, от этого проекта пришлось отказаться. Но россияне не сдались. К «Южному потоку» вернулись, пустив его по новому пути через Турцию и переименовав в «Турецкий поток». Его завершение запланировано на 2021 год. На севере также началось строительство «Северного потока — 2», еще одного мощного газопровода, параллельного уже существующему.
Несмотря на сильное политическое сопротивление некоторых стран, трубопровод уже проложили в территориальных водах России, Германии, Швеции и Финляндии. Теперь ожидается только решение датских регуляторов. В общем, когда «Турецкий поток» и «Северный поток — 2» будут введены в эксплуатацию, Газпрому больше не понадобятся украинские газопроводы (возможно, за исключением небольших мощностей, которых, вероятно, будет недостаточно даже для поддержания технического минимума всей украинской газопроводной системы). Однако до 2021 года этого не произойдет.
Это понимают и украинцы, которые, понятно, считают переговоры о новом соглашении последним шансом монетизировать свой статус транзитного государства. Этот максималистский подход проявляется и в позициях, которые две стороны заняли на переговорах, проходящих при посредничестве Европейской комиссии. Как передают СМИ, россияне предлагают продлить нынешний договор на неопределенное количество лет, прежде прекратив все арбитражные тяжбы, которые ведут Газпром и Нафтогаз. Кроме того, россияне хотят от Европейской комиссии гарантий того, что она устранит регуляторные препятствия, мешающие Газпрому строить новые экспортные газопроводы.
Украинцы, в свою очередь, требуют, чтобы Газпром взял в аренду 60 миллиардов кубометров транзитных мощностей Украины на срок от года до десяти лет и обязался платить вне зависимости от степени использования этих трубопроводов. Европейская комиссия якобы поддерживает идею о подписании договора на десять лет, но не настаивает на объемах. Пока никаких особых сдвигов в ходе переговоров не произошло.
Обеспокоенность усиливается и из-за разной, зачастую противоречивой, информации, которая доходит до общественности. Недавно болгарский министр энергетики Теменужка Петкова заявила, что Газпром сообщил им: с января 2020 года прекратятся поставки нефти по трансбалканской трассе, проходящей из Украины через Молдавию, Румынию и Болгарию в Турцию. Газпром опроверг эту информацию, но сомнения остались. Украинские власти также сообщили о письмах, которые Газпром якобы рассылает своим заказчикам и в которых предупреждает о возможной остановке поставок.
В ответ Нафтогаз объявил о значительном увеличении объемов газа в украинских хранилищах накануне предстоящего отопительного сезона. Также было сказано, что объем в 12 миллиардов кубометров в хранилищах оставят европейским государствам. Таким образом, многие всерьез готовятся к серьезным проблемам в будущем. Это подтверждает и Венгрия, которая в течение 2019 года планирует заполнить свои хранилища рекордными 6,3 миллиардами кубометров газа, что эквивалентно ее ежегодному потреблению.
Опасения в связи с перебоями в поставках сказываются и на рынке. На крупнейшей европейской газовой бирже TTF разница между ценами газовых контрактов (фьючерсов) на предстоящее лето и зиму увеличилась почти до четырех евро за мегават/час, а это максимум за последние семь лет. Проще говоря, покупатели проявляют необычайный интерес к фьючерсам, на основании которых газ будет поставляться зимой 2019 — 2020 года. Это свидетельствует о желании потребителей избежать рисков.
Вопрос в том, как Хорватия может снизить эти риски для себя. Известно, что в последние годы доля импорта в хорватском газовом балансе растет, и в прошлом году достигла примерно 60%. Этот газ поступает с двух направлений: по газопроводам из Словении и Венгрии. Хорватия также располагает газовым хранилищем «Околи», объемы которого чуть превышают полмиллиарда кубометров газа. В случае прекращения транзита российского газа через Украину у Хорватии возникнут такие же проблемы, как и у большинства стран Центральной и Восточной Европы, поскольку в условиях повышенного потребления газа зимой ежедневно его будет расходоваться больше, чем можно взять в хранилищах и добыть на собственных месторождениях.
Этот дефицит можно компенсировать закупкой определенных объемов газа у соседних стран, но проблема в том, что если поставки из России прекратятся, в кризис погрузится весь регион. В компании PPD, крупнейшем хорватском импортере газа и партнере Газпрома в Хорватии, говорят, что уже предприняли определенные меры, чтобы обезопасить своих потребителей в случае перебоев в поставках или даже блокады транзита. «PPD внимательно следит за ситуацией вокруг транзита газа через Украину. Прорабатывается несколько сценариев, предполагающих, в частности, использование дополнительных транзитных мощностей и хранилищ. Поэтому мы можем сказать, что поставкам газа на рынок Хорватской Республики ничто не будет угрожать, если только не будут перекрыты границы внутри Европейского Союза», — заявили в компании.
Правда, острота проблемы с поставками будет зависеть от нескольких факторов. Во-первых, важно, сколько продлится блокада. Несколько дней простоя, вероятно, не приведут к серьезным проблемам. А вот кризис, который, как 11 лет назад, затянулся бы на многие недели, нанесет по системе сильный удар. Возможным выходом из ситуации стало бы увеличение отечественной добычи, но неизвестно, способны ли мы на это с технической точки зрения. В 2008 году итальянская компания «ЭНИ» (ENI) предоставила Хорватии свою часть газа с месторождений в Северной Адриатике. За прошедшие годы эта часть перешла к компании «Ина», так что больше этого доступного резерва нет. В «Ине» утверждают, что вообще не обеспокоены возможным прекращением поставок российского газа.
«„Ина" — единственный добытчик природного газа в Хорватии и большую часть добытого газа отправляет на отечественный рынок. Помимо природного газа собственной добычи, „Ина" также предлагает покупателям в Хорватской Республике определенные объемы импортного газа, который закупает у проверенных отечественных и иностранных партнеров. При этом компания получает импортный газ с нескольких направлений», — заявили в компании.
«Для продажи на оптовом рынке (до 31 марта 2020 года), а также для нужд собственного производства HEP уже обеспечила большую часть собственных потребностей на период до первого октября 2020 года. Для оптимизации расходов на закупку газа и в целях повышения безопасности поставок покупателям компания приобрела газ у семи поставщиков. Для оптимизации газового портфеля также закуплены мощности в хранилище „Околи"», — сказали в компании HEP.
Стратегия диверсификации поставщиков в подобной ситуации понятна, однако в случае продолжительных перебоев в поставках все равно не сведет риски к нулю. Если в регионе возникнет острый дефицит газа, то некоторые договоры о поставках, несомненно, просто не будут выполняться, даже несмотря на грозящие штрафы.
И все же самую большую надежду на то, что предстоящая газовая зима будет мирной, дает тот факт, что если Украина и Россия не достигнут договоренности, они многое потеряют. Газпром прилагает большие усилия для того, чтобы сохранить свою долю на европейском рынке в борьбе с агрессивным вторжением СПГ. Подобный кризис нанес бы очередной удар по репутации российской компании и активизировал бы инициативы, направленные на диверсификацию и отказ от российского газа. Украине кризис создал бы массу экономических проблем, а также, вероятно, заставил бы страны Европейского Союза усомниться в том, что Украина может быть надежным партнером. Поэтому по-прежнему доминирует мнение, что договоренность будет достигнута и главную роль тут сыграет политика. В октябре заканчивается мандат нынешней Европейской комиссии, а на украинской политической арене сейчас царит хаос, предстоят парламентские выборы.
Кажется, что самым большим препятствием на пути к новому договору будет время. Хорватия мало на что может в данном случае повлиять, но если кризис случится, он поднимет ряд неприятных вопросов. Вероятно, широкую общественность больше всего будет интересовать проект СПГ-терминала, объекта, который преподносят как залог бесперебойных поставок газа. Да, на первый взгляд, это действительно так, но его смысл теряется, если задуматься: этот объект еще будет не готов к моменту острейшего за последнее десятилетие газового кризиса, когда он мог бы помочь. Хорватский СПГ-терминал заработает уже тогда, когда будут запущены новые экспортные газопроводы, которые и без него снизят риски, связанные с безопасностью поставок газа.