СТАМБУЛ — Когда 6 мая Высший избирательный совет Турции, в котором доминируют назначенцы президента Реджепа Тайипа Эрдогана, аннулировал итоги крайне важных муниципальных выборов в Стамбуле, мир совершенно справедливо был встревожен. Но сейчас — после проведения новых выборов — волноваться приходится уже Эрдогану.
Местные выборы этого года, состоявшиеся 31 марта, многие восприняли как референдум по вопросу об авторитарном правлении Эрдогана. И после проведения повторных выборов в Стамбуле получены его окончательные результаты. Оппозиционная коалиция во главе с Республиканской народной партией (РНП) выиграла в трёх важнейших городах Турции — в Анкаре, Измире и Стамбуле. Реальным призом был, конечно, Стамбул — экономическая столица страны и её самый густонаселённый город. Помимо своего символического значения, он обеспечивает ещё и серьёзную власть и ресурсы (а также возможности для коррупции) тем, кто его контролирует. Как говорил сам Эрдоган, «тот, кто побеждает в Стамбуле, побеждает в Турции».
Подобно лидерам-популистам в Бразилии, Венгрии, Польше, на Филиппинах и в других странах, Эрдоган, сам начинавший свою политическую карьеру с поста мэра Стамбула в 1990-е годы, казалось, был готов сделать всё необходимое для изменения итогов выборов, которые пошли не по его сценарию. Но оппозиция проигнорировала советы тех, кто хотел, чтобы она бойкотировала повторные выборы, а вместо этого пошла на новые выборы даже с большей решимостью, убедительно разгромив Партию справедливости и развития (ПСР) Эрдогана, которая правит Турцией с 2002 года, а Стамбулом с 1994 года. Новый мэр — Экрем Имамоглу из РНП — получил более 54% голосов, выиграв у бывшего премьер-министра страны Бинали Йылдырыма из ПСР.
Значение итогов этих выборов простирается далеко за пределы Стамбула и даже Турции, потому что они указывают на главную слабость авторитарных популистов — избирательные участки. Нынешние популисты не похожи на былых диктаторов стран Латинской Америки, Южной Азии и Турции, которые носили военные мундиры и сапоги, а к власти приходили путём военных переворотов. Те прежние враги демократии, подобные Аугусто Пиночету в Чили, удерживали свои позиции с помощью откровенного насилия, регулярно убивая, пытая и сажая в тюрьму любых граждан, которые выступали против их власти.
Напротив, авторитарные популисты двух последних десятилетий приходили к власти с помощью выборов, и они (как правило) не убивают своих оппонентов. В большинстве случаев их избрали потому, что они выражали (а затем эксплуатировали) общественное недовольство экономическим неравенством и усиливали социокультурные разногласия. Оказавшись у власти, они легитимизируют её за счёт демонстрации поддержки со стороны избирателей, которая завоёвывается путём противопоставления собственных сторонников другим (менее ценным) членам общества.
Проблема, конечно, в том, что стратегия, основанная на поляризации электората, не предполагает приверженности принципам свободных и честных выборов, не говоря уже об уважении к гражданским правам. Тем не менее, важно помнить о том, что в конечном итоге эти лидеры опираются на видимость поддержки большинством населения, и именно поэтому они ощущают необходимость в искажении результатов выборов в свою пользу и заставляют СМИ петь им хвалебные песни.
Эрдоган активно применяет правила из этого учебника. Он пришёл к власти, воспользовавшись недовольством более религиозных, менее образованных и менее вестернизированных граждан Турции, которые считали себя политически бесправными, экономически маргинализированными и культурно игнорируемыми. (На самом деле представители этой когорты населения участвовали во власти в той или иной форма на протяжении десятилетий, но со временем их амбиции стали возрастать).
Оказавшись у власти, Эрдоган делал акцент на своей популярности у «народа», и за последние 17 лет он одержал целый ряд электоральных побед. Но одновременно нарастал его авторитаризм. Печатные СМИ и телеканалы Турции полностью потеряли независимость, а бюрократия, судебная система и силы безопасности страны оказались под контролем лояльных Эрдогану людей.
Вплоть до недавнего времени такое искажение игрового поля означало, что Эрдоган может продолжать выигрывать на выборах и оправдывать свою легитимность народной поддержкой. Но когда ПСР потеряла большинство в парламенте на всеобщих выборах в 2015 году, Эрдогану пришлось активизировать усилия. Будучи президентом, он заблокировал формирование коалиционного правительства и заставил провести новые выборы в условиях более поляризированного и репрессивного климата. Поскольку из этих новых выборов он вышел победителем, его легитимность и авторитет не пострадали.
Попытки Эрдогана изменить результаты выборов в Стамбуле соответствовали той же самой логике. Но он проиграл, и теперь стала видна его ахиллесова пята. Тот, кто побеждает на избирательных участках, тот и проигрывает на избирательных участках. Именно здесь надо побеждать современный популистский авторитаризм, именно здесь можно начать восстановление демократии.
Очевидным исключением в наши дни является Венесуэла под властью президента Николаса Мадуро. Но хотя изначально Мадуро пришёл к власти на выборах, его власть всегда опиралась на контроль над армией, а в дальнейшем он отказался от каких-либо претензий на народную легитимность. Бразилия, Филиппины и многие другие страны, которыми правят популисты, в другой лодке. И для них, а также для самих турок, стамбульские выборы стали важным уроком.
РНП долгое время не могла стать эффективным противовесом ПСР, потому что отказывалась представить популярную программу, цепляясь вместо этого за свою традиционную роль партии строгого секуляризма. Но ситуация изменилась с появлением Имамоглу, который провёл позитивную кампанию, сосредоточившись на повышении благосостояния, предоставлении муниципальных услуг лучшего качества, сокращении отходов и мусора, прекращении коррупции и — в случае с повторными выборами — восстановлении демократии. Если обобщать, он выиграл потому, что освободился от оков поляризующих, ретроградных идеологических принципов. Подобный прагматичный подход, сфокусированный на улучшении жизни людей, создал бы серьёзные проблемы для популистов и в других странах.
Да, разумеется, это не конец правления ПСР в Турции. Эрдогану не грозят перевыборы до 2023 года, а его партия обладает значительным большинством в парламенте. Для поддержания своего авторитета РНП должна выполнить предвыборные обещания, а это будет нелегко сделать в условиях, когда на каждом повороте ей будет пытаться помешать Эрдоган. Тем не менее, в конечном итоге власть популистам обеспечивает реальное недовольство людей. И только реагируя на это недовольство, а, не игнорируя его, оппозиционные партии смогут вырвать демократию обратно из рук популистских узурпаторов.