Комментируя встречу Трампа с Путиным на саммите «Большой двадцатки», бывший президент Петр Порошенко написал, что впервые за последние пять лет западные партнеры не согласовали свою позицию с Украиной. «Никто так и не позвонил в Киев», — констатировал он в Фейсбуке, подчеркнув, что это очень плохой сигнал для его страны. Сигнал оказался тем более плохим, что, как рассказал позже российский министр иностранных дел, одной из тем переговоров был мирный процесс на Украине.
Когда президенты России и Соединенных Штатов обсуждали проблемы в горячих точках мира (в том числе в Донбассе), в Минске проходила встреча одного из лидеров украинского движения «За жизнь» Виктора Медведчука (в частной жизни — друга Владимира Путина) и лидеров непризнанных донбасских «народных республик» Дениса Пушилина и Леонида Пасечника. После нее появилось сообщение, что сепаратисты «в качестве жеста доброй воли» освободили четырех украинских военнопленных, которых Медведчук встретил в белорусской столице.
Это событие имеет большое значение по двум причинам. Во-первых, Москва уже давно заявляет, что она не выступает стороной конфликта на Украине. По ее мнению, мы наблюдаем там гражданскую войну, так что добиться деэскалации можно только при участии руководства непризнанных республик. Инициатива Медведчука, движение которого накануне парламентских выборов занимает, согласно данным опросов, второе место, по мнению наблюдателей, нарушает стройную стратегию Киева, а одновременно служит сигналом, который посылает Россия украинским избирателям. И это вторая причина, по которой это событие имеет такое большое значение. Сигнал ясен: только пророссийская партия Медведчука, а не новая администрация Зеленского может помочь Украине достичь договоренностей, которые позволят завершить конфликт на востоке страны. Сложно называть это чем-то иным, кроме как попыткой повлиять на исход предстоящих выборов в Верховную раду.
Мозаика интересов
Это лишь один из фрагментов любопытной головоломки или, скорее, мозаики, показывающей, как сталкиваются на Украине интересы и локальных элит, и мировых держав. Двумя днями ранее СМИ сообщили, что подразделения украинской армии под надзором иностранных наблюдателей покинули свои позиции в окрестностях важной со стратегической точки зрения Станицы Луганской. Комментируя этот шаг, спецпредставитель США по Украине Курт Волкер написал, что это жест доброй воли со стороны Киева, и сейчас следует ожидать подобного шага от Москвы (то есть вывода тяжелой техники с линии разграничения и разоружения незаконных вооруженных формирований).
Судя по всему, Волкер не знал, что в то же самое время Россия сделала ход в свойственном ей стиле. Общественность узнала об этом благодаря тому, что президент Зеленский, видимо, разозленный ситуацией, задался риторическим вопросом, как это возможно, чтобы министр иностранных дел Павел Климкин отвечал на важную российскую дипломатическую ноту, не проконсультировавшись с действующим главой государства. Зеленский добавил, что секретные шаги МИД могут помешать достичь договоренностей в вопросе освобождения украинских моряков, задержанных после инцидента в Керченском проливе. Климкин, в свою очередь, объяснил, что это была дипломатическая ловушка, в которую «банально попался» кто-то из президентской администрации. Министр также обнародовал текст российской ноты и ответ на нее.
Что предлагали россияне? Они заявили, что готовы освободить находящихся в московских тюрьмах украинских моряков, если те признают свою вину, заключающуюся в нарушении соответствующей статьи уголовного кодекса РФ, а также согласятся, что их дело находится в юрисдикции российского суда. Между тем арестованные моряки в один голос утверждают, что в свете международного законодательства судить их Россия не имеет права. Климкин пришел к выводу, что принятие российского предложения будет, по сути, означать формальное и фактическое признание аннексии Крыма, ведь «нарушение», за которое Москва хочет наказать украинских военных, связано с входом их кораблей в окружающие полуостров территориальные воды. На это Киев пойти не может. Ответ подготовила Елена Зеркаль, которой Зеленский после своего избрания предлагал пост советника по внешней политике (она от него отказалась).
Российская нота поступила через два дня после того, как Парламентская ассамблея Совета Европы решила в полном объеме восстановить права России. Украинские СМИ, ссылаясь на информацию из кругов правительства и администрации президента, начали выдвигать предположения, что это был элемент сделки, которую Париж и Берлин заключили с россиянами. Суть ее сводилась к тому, что российские делегаты возвращаются в ПАСЕ, а украинские моряки оказываются на свободе и начинается минский процесс. Раздражение Зеленского объяснялось бы в таком случае тем, что он считал необходимым начать переговоры с Москвой и видел в ноте удобный предлог для запуска этого процесса.
Украинского президента в ходе его недавнего визита во Францию и Германию, по всей видимости, посвятили в план президента Макрона, который хотел возвращения России в ПАСЕ. К Франция от Финляндии как раз перешло председательство в Комитете министров этой организации, а именно на его заседании в конце мая было принято решение, которое, по большому счету, определило исход голосования депутатов на площадке ПАСЕ. Именно тогда большинством голосов (в том числе, как писала украинская пресса, главы польского МИД Яцека Чапутовича (Jacek Czaputowicz)) было решено, что Европа уступит давлению России. Значит, голосование нашего министра, как можно предположить, стало эффектом того, что он попался в российскую ловушку?
Бездействие Польши
Следует напомнить, что в Хельсинки на полях заседания министров иностранных дел Совета Европы состоялась встреча главы нашей дипломатии с его российским коллегой. Какой была основная тема переговоров рассказал недавно в интервью агентству ТАСС сам министр Чапутович. Польша, добивающаяся возвращения обломков своего самолета, предложила России, чтобы гарантом доступа российских следователей к обломкам, когда те окажутся на польской земле, выступил Совет Европы. В начале года Варшава уже просила генерального секретаря Совета Европы Турбьёрна Ягланда (Thorbjørn Jagland) помочь ей в этом вопросе. Мы даже получили резолюцию, в которой говорилось, что наши усилия поддерживают. Можно предположить, что ответом Москвы стал допуск польских прокуроров к обломкам. Таким образом она начала игру, в которой добилась желаемого, то есть бездействия Польши, ставшего фактически позволением на возвращение России в ПАСЕ. Взамен мы не получили ничего: в том же самом интервью Чапутович отметил, что, к сожалению, Лавров отверг польские предложения.
Россия старательно подготовила то, что произошло в Совете Европы. Если взглянуть на маршруты европейских поездок министра Лаврова, можно заметить, что в этом году он посетил большинство стран, представители которых поддержали идею возвращения российской делегации права голоса. В марте он даже впервые отправился в Сан-Марино, которое представлено в Совете Европы двумя депутатами. Ограничения в ПАСЕ Россия считала одним из элементов цепочки санкций, при помощи которых Запад в 2014 году старался склонить ее изменить свою политику. Стремясь разорвать эту цепочку, Кремль выбрал самое слабое звено. Он сделал ставку на Совет Европы не только потому, что отсутствие российских взносов стало серьезным ударом по бюджету этой организации, но и потому, что смог поставить под вопрос смысл ее дальнейшего функционирования, пригрозив в январе, что РФ выйдет из ее состава или не признает легитимность нового генерального секретаря.
Когда закончится срок полномочий Ягланда, все знали изначально, так что временные рамки для достижения компромисса были заданы. Можно предположить, что формулируя концепцию компромисса в ходе переговоров с Парижем и Берлином, Москва также принимала во внимание перспективу своего возвращения в ПАСЕ накануне парламентских выборов на Украине. С одной стороны, Россия продемонстрировала, насколько неэффективна украинская дипломатия, а с другой — сама не сделала ни единого шага, который мог бы свидетельствовать о том, что она смягчит свою позицию. Семь человек из группы российских депутатов, которые будут представлять свою страну в Совете Европы, находятся в европейских санкционных списках, а кандидат на пост вице-председателя ПАСЕ Леонид Слуцкий принадлежит к числу сторонников идеи, что Украина — это государство-однодневка.
Цель операции Кремля, судя по всему, состояла не просто в том, чтобы российские делегаты вернулись в ПАСЕ, а в том, чтобы отправить в Страсбург депутатов, принадлежащих к самой крайней антиукраинской фракции российской политической сцены. Впрочем, игра еще не закончена. Сейчас Москва требует, чтобы ПАСЕ признала мандат тех депутатов российской Думы, которые избирались в Крыму. Россияне уже многого достигли, так что они даже не думают об уступках. В том числе они добились того, о чем писал Порошенко: в Киев никто больше не звонит, ведь в этом нет никакого смысла.