Когда речь заходит о России, обычно торопливый Эмманюэль Макрон предпочитает делать ставку на «долгосрочную перспективу». Упрекнуть его в этом едва ли возможно: вопрос сложный, а собеседник неуступчивый. 19 августа, когда канцлер Ангела Меркель и премьер Виктор Орбан отмечали на австро-венгерской границе великое прошлое и 30-ю годовщину первого удара по железному занавесу, президент Франции принимал российского коллегу Владимира Путина на берегу Средиземного моря, чтобы обсудить с ним строительство будущего.
Эмманюэль Макрон не жалеет сил. Выбор закрытого и идиллического форта Брегансон для проведения встречи был оставлен в силе вопреки страшной картине массовых арестов демократических демонстрантов в Москве на протяжение последних нескольких недель. Несмотря на настоятельное напоминание о значимости свободы слова, права на собрания и участие в выборах, президент Франции предпочел избежать других неприятных тем вроде российского вмешательства в избирательный процесс в западных странах или задержания Москвой 24 украинских моряков и симферопольского режиссера Олега Сенцова.
Президент вновь упомянул Достоевского, Тургенева и Стравинского как символы России, которую он великодушно называет «великой державой Просвещения». «Общие представления» должны сделать все остальное: с точки зрения Парижа восстановление диалога с Москвой стоит избыточных проявлений лиризма в этот «глубоко исторический момент переустройства международного порядка».
Изоляция не обошлась без последствий для России
Президент России поблагодарил Макрона за французскую поддержку полного возвращения России в Совет Европы. Москва представила этот шаг как большую дипломатическую победу, и это говорит о том, что изоляция не обошлась для нее без последствий. Кроме того, Путин указал (единственный позитивный сигнал с его стороны перед прессой) на возможность подвижек по Донбассу. Он знает, что ситуацию с ЕС не наладить без прогресса на Украине, и видит, что президент Франции готов стать движущей силой на этом направлении.
Вполне логично, что Макрон говорит с Путиным, если хочет сдвинуть с места сирийский, иранский и ливийский вопросы. Тем не менее куда опаснее объединять острые вопросы и туманные мечты об «архитектуре безопасности» от Лиссабона до Владивостока. Иначе говоря, краткосрочную и долгосрочную перспективы.