Если во времена президентства Леонида Кучмы со всех сторон можно было услышать о «нашем молодом государстве», что вытесняло из массового сознания любые упоминания об Украинской Народной Республике, Украинском государстве 1918 года, Западно-Украинской Народной Республике, даже о достаточно автономной УССР времен украинизации, не говоря о более давних формах украинской государственной жизни, если во времена президентства Януковича в целом ряде влиятельных проправительственных газет писалось буквально синим по белому: «Нашей стране — 20 лет», то после Революции Достоинства разнообразные ура-патриоты начали кричать: «модерная украинская нация родилась на Майдане!» А кое-кто пошел еще дальше — заявил, что реальная независимость Украины начинается в 2014-м, потому что до того была лишь формальная независимость, а настоящего государства не существовало…
Интересная картина: выходило, что появление украинцев сдвигалось аж на конец ХХ века, или на начало века ХХІ (потому что такая шумиха началась было и в 2004-ом, но быстро стихла). Но если украинская нация до последнего времени не существовала, кто же тогда провозгласил в 1917-ом автономию, а в 1918-ом независимость УНР? Кто строил Украинское государство в 1918-ом? Кто сорвал планы Кремля легко провести через Украину Красную армию в Западную Европу? Кто заставил большевиков сначала признать независимость Украины, после этого создать номинально независимую УССР, а затем развернуть синхронно с НЭПом и опираясь на него украинизацию? Кто в конце 1942-го, когда Вермахт стоял под Сталинградом и Грозным, заставил «лучшего друга физкультурников» не по доброй воле опять обратиться к раздуванию «украинского красного национализма», а в следующем году предоставить значительно более широкие (хотя бы временно и номинальные) права Советской Украине? В конце концов, кто во время перестройки активно разваливал СССР, а в 1991 году добился восстановления независимой Украины? И как «лишь формально независимое государство» смогло в середине 1990-х нейтрализовать российскую «пятую колонну» в Крыму и сорвать разработанные в Кремле планы аннексии полуострова?
Сегодня, впрочем, мы имеем не менее интересные вещи. Уже отзвучало несколько концертов под названием «С днем рождения, Украина!», а еще несколько из них запланированы на 24 августа. Самое масштабное телешоу с таким названием покажет канал «Украина», а поздравительные билборды и плакаты «С днем рождения…» уже пришлось видеть в нескольких местах Киева. Вероятно, эта парадигма — мол, Украина родилась в 1991 году, — станет официальной или полуофициальной для новой власти, как в свое время для режима Януковича. Хотя, кажется, все же «у Зеленского» есть не только предприимчивые «совки», но и достаточно образованные люди, которые способны оценить важность преемственности национальных и государственнических традиций.
А в целом одним из главных социально-идеологических оснований такого подхода к «рождению» Украинского государства и украинской нации является достаточно утонченный миф об общей тысячелетней истории Украины и России, которая разъединилась то ли в ХІХ, то ли в ХХ, то ли даже в ХХІ веке. Обычно речь идет о вписанности украинцев в общероссийскую историю еще при древней Руси (Ancient Russia, как пишут западные исследователи; «древнерусская история», как пишут к северо-востоку от Хутора Михайловского). Даже такой проницательный и вроде бы свободный от суеверий историк и социолог, как Арнольд Джозеф Тойнби в первые десятилетия прошлого века отдал должное этому мифу, призывая не допустить выделения украинцев как отдельной нации из русского этноса, потому что, мол, в этом случае Россия перестанет быть сильным мировым государством (как будто имперская миссия — это залог счастья и прогресса российского народа и всех окружающих народов). Постоянному подпитыванию этого мифа способствуют многочисленные кафедры и центры славистики в западных университетах, которая по большей части некритически кладет в основу своего понимания исторических процессов к востоку от Сяна и Западного Буга ту саму «обычную схему „русской" истории», о которой писал еще Михаил Грушевский и которая является фальшивой в своей основе.
Даже советская историческая наука в этом плане была более прогрессивной и менее замифологизированной, поскольку относила процесс начала формирования украинского, русского и белорусского этносов на основе «единой древнерусской народности» где-то в XIV-XV веках. Более того, о государстве Богдана Хмельницкого и «украинском советском социалистическом государстве» тоже позволялось говорить (время появления последнего относили к конку 1917-го, хотя в действительности должна идти речь о начале 1919-го.). А вот современная российская историография и историческая публицистика иначе описывают прошлое, и их влиянием на политический класс Украины пренебрегать, как видим, не стоит.
Следовательно, как по мне, не стоит успокаиваться до тех пор, пока парадигмы «нашего молодого государства», «дня рождения Украины 24 августа», тем более «рождения модерной нации на Майдане» в конце концов не сменятся более научно адекватными и политически зрелыми принципами виденья украинской истории и настоящего. Ведь в 1989-1991 годах речь шла о возрождении государства и наполнении его формы (ведь юридически Украина была, между прочим, в числе соучредителей ООН) реальным содержанием, а вслед за тем — о возрождении органических форм национального развития и о самом этом развитии в условиях современного мира с его жесткой конкуренцией нескольких проектов глобализации. Из всех действующих на сегодня масс-медиа «День», кажется, прилагает больше всего усилий в этом плане — но крайне нужна мощная поддержка других СМИ, структур гражданского общества и научного сообщества. «Может, важнейшей из наших задач как национального сообщества было, есть и будет: познавать себя», — писал в 1954 году выдающийся украинский мыслитель и поэт Евгений Маланюк. Что ж, задача остается актуальной — ведь именно такое познание дает оружие, чтобы преодолеть самоунижающую малорусскую парадигму «нашего молодого государства» и восстановить в массовом сознании и политической жизни самоуважение и историческую правду.