В этом году в своем длинном ежегодном послании Федеральному Собранию Российской Федерации президент Владимир Путин подверг США критике за выход из Договора о РСМД, заключенного в 1987 году. При этом он заявил, что «работа по перспективным образцам и системам вооружений, о которых говорил в Послании прошлого года, продолжается — ритмично, без сбоев, по плану».
Далее Путин сообщил, что Россия приступила к серийному производству ракетного комплекса «Авангард», оснащенного гиперзвуковым планирующим крылатым боевым блоком, который должен быть развернут в 2019 году. Он добавил, что проводится и цикл испытаний тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты «Сармат», которую он назвал «беспрецедентной по мощности». Он заявил, что в декабре этого года заступят на боевое дежурство и лазерные установки «Пересвет», а также авиационные комплексы с гиперзвуковыми комплексами «Кинжал». Он отметил, что гиперзвуковые баллистические ракеты «Кинжал» в режиме опытно-боевого дежурства «подтвердили свои уникальные характеристики, а личный состав получил опыт их эксплуатации». Наконец, он заявил, что успешно проходят испытания крылатая ракета «неограниченной дальности» с ядерной двигательной установкой" «Буревестник», а также беспилотный подводный аппарат «Посейдон».
Со времени выступления Путина в феврале в работе, во всяком случае, над одной из этих систем произошел довольно серьезный «сбой». Несмотря на утверждение Путина о том, что испытания ракеты «Буревестник» проходят успешно, именно во время испытаний этой ракеты, по мнению западных аналитиков, произошел ядерный взрыв, о котором впервые сообщили в начале этого месяца. В результате взрыва погибли семь ученых, и из-за возможного воздействия смертельной радиации пришлось дать приказ об эвакуации жителей, по крайней мере, одного из близлежащих поселков.
Неудачи на ранних и даже более поздних стадиях разработки систем не являются редкостью. Кроме того, русские весьма привычны к сбоям во время испытаний, что не всегда можно сказать о том, как относятся к сбоям при разработке американского оружия. В любом случае Москва продвигается вперед в разработке других своих ядерных систем вооружений и, несомненно, продолжит испытания «Буревестника».
По собственному признанию Пентагона, США в разработке гиперзвукового оружия отстают и от России, и от Китая, а в том, что касается систем противодействия этому оружию, США находятся лишь в самом начале пути. Это не значит, что у Министерства обороны (МО) нет программ разработки гиперзвуковых систем. Когда в начале этого столетия я возглавлял финансовую службу МО, я поддержал и одобрил финансирование научно-исследовательской работы в области разработки гиперзвукового оружия. Царящая в Пентагоне атмосфера, как правило, отражает присущую ему инерцию, которая препятствует внедрению новых систем до тех пор, пока нет альтернативы, что в настоящее время и имеет место.
Россия почти наверняка поставит на вооружение почти все свои новые гиперзвуковые разработки задолго до того, как что-то подобное появится в арсенале США, а также до того, как США разработают соответствующие средства противодействия новому российскому оружию. Таким образом, это снизит эффективность американских систем ПРО, которые не предназначены для наведения на гиперзвуковые системы (особенно на такие крылатые ракеты, как «Буревестник»). Тем более американская система ПРО не приспособлена для поражения этого типа ракет. Пока у Вашингтона нет средств противодействия стратегическим гиперзвуковым системам, он будет вынужден прибегать к сдерживанию в соответствии с доктриной взаимного гарантированного уничтожения (MAD — Mutually Assured Destruction), на смену которому должна была прийти система ПРО.
Путина всегда возмущал выход Вашингтона из Договора по противоракетной обороне (ПРО) в 2002 году, хотя тогда он не так громко возражал против этого шага США, как сегодня. Американская программа противоракетной обороны всегда вызывала у Москвы опасения, поскольку благодаря ей США обладают преимуществом, позволяющим им лишить Россию возможности нанесения как первого, так и второго ударов, сохраняя при этом свою собственную способность наносить удары по российским целям в любой момент.
Россия, как и Советский Союз до нее, предпочитает систему контроля над вооружениями, которая уравнивает ее стратегический ядерный потенциал с американским, несмотря на огромное неравенство в экономической мощи и производственном потенциале двух стран. Кремль выступает за контроль над вооружениями и по другой причине: Вашингтон традиционно гораздо лучше, чем Россия, соблюдает условия заключенных им договоров. Действительно, несмотря на все недовольство Кремля по поводу выхода Америки из Договора о РСМД, именно Россия нарушала этот договор на протяжении многих лет. США попросту предпочитали закрывать на это глаза.
В настоящее время Москва не желает возобновить и расширить Договор СНВ-3 2011 года, срок действия которого истекает в 2021 году. Она не хочет расширить его таким образом, чтобы включено оказалось и ее новое гиперзвуковое оружие. Как минимум, она использует это оружие в качестве разменной монеты, чтобы достичь соглашения, которое предусматривает его ограничение (и, возможно, даже уничтожение) в обмен на новый договор об ограничении систем ПРО. Если чиновники Пентагона по-настоящему не выйдут из ступора — не покончат со своей обычной бездеятельностью и резко не ускорят работу по разработке как наступательных, так и оборонительных гиперзвуковых систем вооружения, США будут вынуждены вернуться к доктрине взаимного гарантированного уничтожения как своему единственному возможному варианту сдерживания. Таким образом, это позволило бы Путину достичь цели, к которой он давно стремится: подорвать стратегическую оборонную инициативу США, которую президент Рональд Рейган (Ronald Reagan) впервые выдвинул три десятилетия назад.
Дов Закхейм — старший советник Центра стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies) и вице-председатель управляющего совета Института исследований внешней политики (Foreign Policy Research Institute). С 2001 по 2004 годы — заместитель министра обороны и руководитель финансовой службы министерства обороны. 1985 по 1987 годы был помощником заместителя министра обороны.