Начало июня 1937 года. Генерал Дмитрий Павлов по прозвищу «Пабло», который командовал в Испании направленным на помощь республиканцам отделением советской бронетехники, созвал своих ключевых офицеров на «заседание высочайшей важности». Им было объявлено, что маршал Михаил Тухачевский, бывший на протяжении многих лет их командиром и наставником, задержан в Москве по обвинению в «государственной измене». По словам очевидца, новость привела участников в ступор. Они всю ночь пили и плакали.
Всего за месяц до этого события, во время первомайского парада на Красной площади, Тухачевский находился рядом со Сталиным на трибуне мавзолея Ленина. Тухачевский был задержан 22 мая, а 28 числа его допрашивал глава НКВД Николай Ежов. В 1988 году «Правда» написала, что сохранившийся в архивах советской тайной полиции протокол допроса был весь забрызган кровью…
К физическим пыткам добавились и психологические: Ежов дал понять опальному маршалу, что если тот не «признается во всем» [что ему инкриминировали], его семье грозит смерть. В результате тот «признал» не только большую часть вменяемых ему преступлений, но и подписал длинный список «сообщников». Все это позволило НКВД существенно расширить число обвиняемых и готовить новые процессы.
До того момента сталинские чистки обходили стороной военных, но террор 1936-1938 годов нанес размашистый удар по армии: в общей сложности было ликвидировано 8% личного состава. Среди командования эта доля была еще значительнее: с июня 1937 по ноябрь 1938 года было устранено 1 тысяча 800 офицеров высшего звена. Для сравнения, за всю Великую Отечественную войну, с июня 1941 года по май 1945 года, в боях погибли 600 генералов (так в тексте — прим. ред.).
Тухачевский и другие военачальники не стали фигурантами публичных судов, аналогичных «московским процессам», на которых судили исторических лидеров революции: Григория Зиновьева и Льва Каменева в 1936 году, Карла Радека в 1937 году и Николая Бухарина в 1938 году. Их судили за закрытыми дверями (11 июня 1937 года в случае Тухачевского), а затем расстреливали. У Сталина, наверное, было ощущение, что военные были намного более стойкими, чем гражданские, и могли в последний момент отказаться играть навязанную им публичную роль.
Как бы то ни было, несмотря на подписание достаточных для приговора признаний и плачевное физическое состояние, Тухачевский продолжил отрицать некоторые обвинения. Когда дознаватели пытались записать на его счет причастность к «троцкистскому заговору», он отвечал им: «Откуда вы это взяли?»
На момент смерти Тухачевскому было 44 года. Он родился в 1893 году под Смоленском на западе России. Его семья была небогатой, но относилась к наследственным дворянам. Он рос в атмосфере национализма и романтики, учился играть на скрипке, читал Достоевского и поступил в Александровское военное училище. После получения звания лейтенанта в июле 1914 года (тогда ему был 21 год) его приняли в Семеновский полк, одно из самых престижных подразделений имперской армии. Как раз вовремя, чтобы принять участие в Первой мировой войне.
В плену вместе с де Голлем
Попав в плен к немцам в 1915 году, он совершил четыре попытки побега, в частности хотел переплыть Балтийское море и пешком добраться до нейтральных Нидерландов… 19 октября 1916 года немцы отправили его в лагерь для неисправимых беглецов в Ингольштадте, где в тот момент содержали двух французов: Шарля де Голля и Реми Рура (Rémy Roure). Рур, будущий активист Сопротивления в годы Второй мировой войны, писал в мемуарах, что Тухачевский был с того момента убежден, что ключ к победе в войне — это движение, а не окопные позиции. Этому ощущению, без сомнения, способствовал впечатляющий успех российского генерала Брусилова, которому с июня по сентябрь 1916 года удалось прорвать австро-венгерский фронт и выдвинуться к Карпатам.
Жертва сталинской паранойи
В 1920-х и 1930-х года Тухачевский играл доминирующую роль в молодой советской армии. В человеческом плане его влияние опиралось на престиж победителя трех кампаний, а плане доктрины — на вышедший в 1928 году 700-страничный труд о будущих тактиках ведения войны. Если не считать необходимых упоминаний марксисткой «классовой борьбы», в нем говорится, что в основе конфликтов будет лежать мобильность, огневая мощь и глубина. Это подразумевает, что армии нужен в высшей степени профессиональный командный состав и современное оружие (танки, самолеты и даже ракеты), для создания чего необходим военно-промышленный комплекс.
Сталин не любил Тухачевского и видел в нем потенциального соперника. Тем не менее он признавал верность его военной теории, тем более что она прекрасно вписывалась в его собственную политику индустриализации (начата в 1929 году). После назначения на пост командующего Ленинградского военного округа у Тухачевского появился карт-бланш на эксперименты со своими идеями. В частности, на основании соглашений в военной сфере между Германией и СССР.
Драконовские меры безопасности
После Первой мировой войны Веймарская республика и Россия считались геополитическими изгоями. В 1922 году они подписали Рапалльский договор. Параллельно с этим они утвердили соглашения о военном сотрудничестве: в связи с жесткими ограничениями в военном плане по Версальскому договору Германия обучала войска и испытывала новое оружие на территории СССР. Тот в свою очередь получил доступ к немецким технологиям. В результате между двумя штабами возникло своеобразное сотрудничество, несмотря на естественное недоверие. Немцы отметили, что русские верили в стратегическую роль бронетанковой армии и ракет. Русские же познакомились в разговорах с немцами с теориями итальянского генерала Джулио Дуэ (Giulio Douhet), предсказавшего стратегическую роль авиации.
Главная ответственность за отношения с немецкой миссией лежала на Тухачевском, и тот ввел драконовские меры безопасности: они были настолько эффективными, что у Рейхсвера всегда было меньше сведений о деятельности Красной армии, чем у советской стороны о немецких военных усилиях.
Как бы то ни было, эта роль сделала его уязвимым сразу в двух отношениях. Во-первых, немцы поняли, что он — «голова» армии СССР: с этим, кстати, было связано представление о том, что его падение замедлит усиление страны. Во-вторых, его отношения с немецкими военными могли быть неверно истолкованы советскими властями.
Нацисты сыграли роль в его падении
В 1931 году Тухачевский стал заместителем наркома обороны, а в 1935 году — маршалом Советского Союза. Его доктрина была окончательно принята штабом в 1936 году. В том же году его отправили в официальную поездку за границу: Лондон, Париж, Берлин. Он даже стал частью культурной жизни страны: в редкое свободное время он играл на скрипке с композитором Дмитрием Шостаковичем. Как бы то ни было, зенит славы оказался обманчивым: Сталин принял решение о его ликвидации, которое стало необходимым предварительным условием для чисток в армии.
Было установлено, что гитлеровцы сыграли роль в его гибели. По первой гипотезе, служба безопасности Рейнхарда Гейдриха сфабриковала в 1936 году документы о связях Тухачевского с Рейхсвером (предшественник Вермахта). Затем были организованы «утечки» для западных спецслужб. Когда президенту Чехословакии Эдварду Бенешу, который верил в необходимость альянса с СССР против III Рейха, стало известно об этих документах, он передал информацию НКВД, где ей не преминули воспользоваться.
Тем не менее его фактическая реабилитация уже состоялась. Доктрина Тухачевского 1936 года осталась в силе: она позволила Красной армии победить японцев в 1939 году в «забытой войне» на Халкин-Голе, а затем дать отпор немцам в 1941 году. Советский штаб прекрасно знал, кто был настоящим автором военной стратегии. Начиная с маршала Жукова, человека, который нанес последний удар по III Рейху в 1945 году.