Если за несколько месяцев до начала Гражданской войны в Испании наблюдалась радикализация как левых, так и правых сил Второй республики, то к 1939 году оба противника были подчинены каждый своему диктатору — Гитлеру и Сталину, что равносильно сделке с демоном. Из переписки между Ларго Кабальеро и Иосифом Сталиным во время войны видно, что глава ИСРП (Испанской социалистической рабочей партии) и советский вождь достигли высокого уровня идейного согласия. Когда в декабре 1937 года Сталин попросил Ларго Кабальеро приложить некоторые усилия, чтобы создать в Испании иллюзию парламентаризма, «испанский Ленин» ответил, что продолжать фарс в республиканских рядах уже не имеет смысла, поскольку «парламентская республика не находит среди нас и даже среди республиканцев горячих поклонников».
Кардинальный поворот
Франсиско Ларго Кабальеро, выдающийся член коммунистической фракции ИСРП, занимал пост министра труда в период Второй испанской республики, провозглашенной 14 апреля 1931 года, и сохранил эту должность в правительство Мануэля Асаньи. В то время многим коммунистам он показался слишком сдержанным и даже консервативным, действуя в своем министерстве как «главный палач испанской революции».
В какой-то момент социалист превратился в революционера. Как Ларго Кабальеро сам говорил летом 1933 года, его «поворот к большевизму» был вызван противодействием в парламенте, с которым столкнулись его социальные реформы, в основном со стороны землевладельцев и некоторых республиканских чиновников. Он был убежден, что только радикальные меры могут привести к социальной реформе страны.
Что касается выборов, то Ларго Кабальеро опасался, что из-за радикализации пролетарских масс и недееспособности правительства социалистически настроенные избиратели предпочтут более экстремистских кандидатов, в частности от Национальной конфедерации труда или Коммунистической партии Испании. Он говорил: «Теперь я убежден, что невозможно реализовать дело социализма внутри буржуазной демократии; после Республики может прийти только наш режим».
После падения правительства Мануэля Асаньи Ларго Кабальеро стал еще более ожесточенно защищать диктатуру пролетариата. Именно во время предвыборной кампании 1933 года на социалистических митингах его стали называть «испанским Лениным». Сам он не признавал это прозвище.
Поражение левых в 1934 году и неизбежное возвышение Испанской конфедерации независимых правых окончательно склонило Ларго Кабальеро к революционному пути. Он сблизился с коммунистами, вместе с которыми в октябре 1934 года поднял антиправительственные восстания, хотя позднее и отрицал свою ответственность за эти события.
Необходимость парламентаризма
После победы Народного фронта в 1936 году он вместе с Индалесио Прието участвовал в движении сопротивления. Однако между ними произошел раскол: когда Индалесио Прието огласил парламентской группе ИСРП под председательством Ларго Кабальеро предложение президента Мануэля Асаньи о формировании правительства с социалистом во главе, он столкнулся с отказом товарищей по партии. Личная неприязнь дополнилась политическими разногласиями: Индалесио Прието хотел спасти республиканскую демократию, в то время как Ларго Кабальеро защищал диктатуру.
Июльский путч 1936 года застал радикального социалиста за пределами Испании. Он быстро возвратился в Мадрид и потребовал раздачу оружия рабочим и профсоюзным деятелям. Ларго Кабальеро лично с винтовкой в руках и одетый как ополченец посетил мадридский фронт. Первые поражения и хаос в республиканском тылу привели к формированию правительства, в котором Ларго Кабальеро от имени Всеобщего союза трудящихся (UGT) занял пост премьер-министра и военного министра. Отправка в СССР золотых запасов Банка Испании обеспечила поддержку Сталина и прямую линию связи с Кремлем.
В декабре 1936 года Сталин, Молотов и Ворошилов направили Ларго Кабальеро ряд писем, в которых они высказывали свои взгляды на то, какой должна быть политика республиканцев в Испании: «Испанская революция прокладывает себе свои пути, отличные во многих отношениях от пути, пройденного Россией. Это определяется разницей предпосылок социального, исторического и географического порядка, иными требованиями международной обстановки… Вполне возможно, что парламентский путь окажется более действенным средством революционного развития в Испании, чем в России… Не следует отталкивать руководителей партии республиканцев, а, наоборот, надо их привлечь, приблизить и втянуть в общую упряжку правительства. Особенно необходимо обеспечить поддержку правительству со стороны Асаньи и его группы, делая все возможное для того, чтобы помочь им изжить свои колебания. Это необходимо для того, чтобы помешать врагам Испании рассматривать ее как коммунистическую республику и тем самым предотвратить открытую их интервенцию, являющуюся самой большой опасностью для республиканской Испании».
Сталин — демократ?
Короче говоря, Сталин призывал Ларго Кабальеро продолжать идти «парламентским путем» и поддерживать другие республиканские группы, чтобы, по крайней мере, со стороны, Испания не выглядела чисто коммунистической республикой. В противном случае это могло привести к тому, что нефашистские страны, такие как Англия или Франция, могли вмешаться в Гражданскую войну в надежде не допустить появление коммунистического союзника СССР в Западной Европе. 12 января 1937 года Сталин, который скоро начнет новую масштабную чистку, получил письмо от Ларго Кабальеро, в котором тот объяснял, почему в момент, когда Гражданская война была еще в самом разгаре, не было смысла делать ставку на демократию: «Вы правы, отмечая существенную разницу между путями развития русской революции и нашей. Действительно, как Вы отмечаете, предпосылки… в этих двух революциях различны. В ответ на Ваше предположение [о парламентском пути] следует сказать, что, каково бы ни было будущее парламентского пути, он не находит среди нас и даже среди республиканцев горячих поклонников… Ваше мнение о республиканцах как политической силе мы целиком разделяем. Мы всегда старались приобщить их к деятельности правительства и к борьбе… Дело в том, что сами они ничего не делают для укрепления своего политического престижа».
Бегство республиканского командования в Валенсию, когда падение Мадрида стало неизбежным, и потеря Малаги в феврале 1937 года привели к тому, что многие республиканцы и советские агенты отвернулись от премьер-министра. Разочаровавшись в коммунистах, 13 мая 1937 года Ларго Кабальеро подал в отставку.
До окончания войны он тихо жил в Мадриде, Валенсии и Барселоне, только несколько раз выступив против новой республиканской власти. Последние месяцы войны он провел в Барселоне, продолжая выражать свое недовольство правительством Негрина.