В холодильниках стояли банки с «Кока-колой», которую уже не выпьют военные из США. Кадры с появлением российских войск на до недавнего времени американской базе, в чьи задачи входила защита курдского населения, вызвали у американской общественности сильные эмоции, спровоцировав резкую реакцию у многих политиков, в том числе из кругов республиканцев. Не менее сильный эффект произвели съемки, сделанные «Си-Эн-Эн» в курдских городах: курды забрасывали американских военных картошкой, обвиняя их в смерти своих детей, которые погибли в результате начавшегося с позволения Вашингтона турецкого вторжения.
О политических ошибках президента США написано уже многое. Однако речь идет также об амбициях президента Турции. Реджеп Тайип Эрдоган, начиная свою операцию, предостерег Европейский Союз, что тому не следует в резких выражениях описывать его деятельность на сирийской территории, а в особенности заострять внимание на потерях среди мирного населения.
Он потребовал молчания и припугнул своих западных партнеров некими последствиями, не уточнив, как они будут выглядеть. Но это еще не все проблемы, которые создают Европе вошедшие в раж президенты США и Турции. Следующие аспекты, на которые нам следует обратить внимание — это укрепление союза Москвы и Анкары в Сирии, а также стремление турецкого руководства получить доступ к ядерному оружию. Эрдоган заявляет, что он хотел бы его иметь, а это означает нарушение принципов нераспространения ядерных вооружений.
Где-то на фоне всей этой политики маячит тоска по прошлому, вспомнить о котором предлагают сейчас своим гражданам не только авторитарные, но и демократические руководители. Россия и Турция хотят одного: послать сигнал, что империи возвращаются. Лидеры говорят своим обществам: мы переносим мир примерно на сто лет назад, то есть в эпоху, когда заканчивалась Первая мировая война. Не имеет значения, что мы живем сейчас во времена интернета, а не телеграфа, что все вокруг изменилось, ведь желания людей остались прежними. Они хотят слышать о грядущем величии.
На тех же чувствах, в сущности, играет Борис Джонсон в Великобритании, где тоже есть спрос на лесть в адрес избирателей. Мы наблюдаем масштабную попытку распалить воображение британцев перспективой возвращения в историю. У истоков Брексита лежит, на самом деле, обещание, что все будет так, как было раньше, что Великобритания вновь станет морской державой и империей.
Можно, конечно, успокаивать себя тем, что политики — это торговцы мечтами, что они не вечны. Проблема, однако, в том, что мир не разделен на отдельные отсеки, в которых мы живем. Неоимперские миражи Владимира Путина, которыми он потчует российскую общественность, оборачиваются высокими счетами для других: украинцев, грузин и так далее. Это серьезные проблемы для Европейского Союза, раздоры в его рядах. Неоимперские игры президента Турции влекут за собой смерть курдов, изменение стратегической ситуации на Ближнем Востоке, приход туда Москвы и дальнейшее расшатывание НАТО.
Даже демократическая неоимперская политика (а такое определение можно дать действиям Джонсона) обходится дорого. Из-за нее Великобритания продолжает находиться в состоянии политической дестабилизации, появляются очередные вопросы о будущем Евросоюза, а также экономические угрозы как для европейцев, так и для британцев, ведь никто до сих пор не знает, когда произойдет Брексит, на каких условиях, одобрит ли его британский парламент и какими последствиями все это обернется.
Возможно, именно то, что Палата общин не поддерживает политику очередных стремящихся к Брекситу кабинетов, стало самой неожиданным итогом политики неоимперской тоски по прошлому. Сто лет тому назад, когда в Европе формировался новый уклад, Великобритания была сильна не только на словах, но и на деле: ее политические деятели влияли на жизнь половины человечества. Сейчас достопочтенные члены Палаты общин не могут договориться с собственным правительством и даже между собой в рамках большинства, которое должно оказывать этому правительству поддержку.