Нечасто имя немецкого политика вызывает столько эмоций, как в случае с Франком-Вальтером Штайнмайером на Украине сегодня. Причем, речь идет не лично о нем как о президенте Германии, а о предложении, которое он сделал ранее, занимая пост министра иностранных дел: это так называемая «формула Штайнмайера» для урегулирования конфликта на востоке Украины.
В октябре несколько тысяч украинцев приняли участие в акциях протеста под лозунгом «Нет капитуляции». Они выступили против того, чтобы украинское правительство согласилось на использование этой формулы в качестве основы переговоров в так называемом нормандском формате с участием Германии, Франции, Украины и России.
Формула впервые была описана в письме, которое министр иностранных дел Штайнмайер и его тогдашний коллега из Франции Лоран Фабиус в ноябре 2015 года направили министрам иностранных дел России и Украины. В феврале того же года в Минске, столице Белоруссии, в ходе напряженного саммита главы государств и правительств вышеуказанных четырех стран договорились о перемирии и мерах по ликвидации конфликта.
Хотя открытые бои стихли, режим прекращения огня соблюдался не в полной мере. А договоренности по политическому урегулированию вообще не реализовывались. Предложение по урегулированию конфликта было нацелено на то, чтобы «попытаться разделить большие шаги, которые стороны конфликта не хотели предпринимать, на несколько маленьких». Необходимо обсудить порядок и смысл этих маленьких шагов.
Эта попытка оказалась столь же безуспешной, как и другие до и после нее. В Донбассе по-прежнему гибнут люди — к настоящему моменту жертвами войны стали 13 тысяч человек.
Только весной этого года благодаря победе Владимира Зеленского на президентских выборах на Украине снова наметилось движение в негибком дипломатическом диалоге. Во время предвыборной кампании Зеленский пообещал прекратить крайне обременительную для Украины войну. Теперь он находится в напряженном ожидании и стремится оживить вялотекущие дипломатические переговоры. Первого успеха он добился в начале сентября, инициировав обмен пленными между Россией и Украиной. В контексте переговоров на эту тему также шла речь о проведении в скором времени нового саммита в нормандском формате. Таково было желание Зеленского, однако Россия не увидела для этого предпосылок.
И вот в игру вступает «формула Штайнмайера»: в середине сентября пресс-секретарь президента России Владимира Путина употребил ранее мало используемый термин, назвав принятие Украиной «формулы Штайнмайера» условием проведения переговоров на высшем уровне. Еще в августе Путин назвал эту идею «компромиссным предложением», приемлемым для него.
В формуле речь идет об основе политического урегулирования, а именно о проведении выборов в двух областях Донбасса, которые на Украине называются «временно оккупированными», а сами именуют себя Донецкой и Луганской «народными республиками». Обе республики были созданы благодаря российской военной поддержке. Де-факто они находятся под контролем России, занимая при этом 5% территории Украины. Согласно двум Минским соглашениям от сентября 2014 года и февраля 2015 года, эти области должны получить особый статус внутри Украины. Кроме того, там должны состояться местные выборы. Однако в вопросе четкой последовательности предпринимаемых шагов и способов их осуществления Киев с Москвой договориться не могут.
Штайнмайер по этому поводу четыре года назад писал в соответствующем письме: «Закон об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей вступает в силу на временной основе в день проведения выборов. Закон будет действовать на постоянной основе, после того как миссия ОБСЕ по наблюдению за выборами установит соответствие местных выборов стандартам ОБСЕ и международным стандартам для демократических выборов, а также украинскому законодательству».
Теперь к этой формулировке обратились снова. После долгих переговоров в Минске главный переговорщик Украины экс-президент Леонид Кучма 1 октября объявил о принятии Украиной так называемой «формулы Штайнмайера». За эти годы формула прибрела новый масштаб. Примечательна новая формулировка: выборы должны «в целом» соответствовать стандартам ОБСЕ и украинскому законодательству, чтобы впоследствии вступил в силу особый статус для территорий. Именно из-за этой оговорки многие украинцы забили тревогу.
Кучма также видит нерешенные вопросы. После очередного раунда переговоров в Минске 15 октября он напомнил об аспектах безопасности в том виде, в каком они были зафиксированы в Минских соглашениях 2014 и 2015 года. Но бойцы «народных республик» вместо этого сейчас «размещают на фронте танки и минометы».
Так же, как это было согласовано в 2015 году, с территории Донбасса должны быть выведены все «иностранные войска» (которых, по утверждению России, там нет). Наконец, украинская избирательная комиссия, украинские партии, СМИ и иностранные наблюдатели должны получить возможность работать в регионе Донбасса без риска для жизни. Препятствование работе наблюдателей ОБСЕ, осуществляющих свою деятельность в «народных республиках» в течение нескольких лет, должно прекратиться.
Согласование украинским правительством «формулы Штайнмайера», несмотря на эти невыясненные вопросы, повергло в смятение многих украинцев. В связи с акциями протеста от президента Зеленского ждали официального заявления. «Не может быть выборов под дулом пулемета», — успокоил он. Ведь сейчас речь идет о скором саммите в нормандском формате.
Телефонный разговор канцлера Германии Ангелы Меркель и Владимира Путина в прошедшие выходные, по утверждению немецкого правительства, был посвящен подготовке к саммиту, хотя дата пока не назначена. Украинские критики скептически относятся к этой встрече. Вадим Черныш, до недавнего времени киевский «министр по вопросам временно оккупированных территорий», на днях заявил: «Худший сценарий, который могут нам навязать, — это боснийский. Там конституция была лишь приложением к международному соглашению, внешние игроки диктуют все правила, а боснийские сербы могут заблокировать любой вопрос».