Владимир Якунин, бывший глава Российских железных дорог и агент КГБ, наклонился вперед, чтобы объяснить, как устроен мир. Дело было в середине октября, и незадолго до этого он провел ежегодное собрание государственных деятелей из стран, которые, как правило, поддерживают линию Кремля. Этот форум, который ежегодно проходит на греческом острове Родос, предоставляет союзникам России возможность обменяться мнениями, оценить перспективы и наметить планы на будущее. На этом форуме Якунин, давний друг президента России Владимира Путина, выполняет роль распорядителя.
В этом году глобальный контекст идеально соответствует миссии Якунина. За пять дней до открытия этого саммита в Rhodes Palace, самом дорогом отеле на острове, США объявили о том, что они выводят своих военных с севера Сирии, фактически бросая курдов на произвол судьбы и предоставляя Турции и России полную свободу действий в этом регионе. Между тем планы Соединенного Королевства по выходу из Евросоюза натолкнулись на очередное досадное препятствие, поскольку британскому правительству пришлось просить о еще одной отсрочке даты Брексита. Обдумывая, что все это может значить для России и мира, Якунин скрестил руки. «Мы можем сказать, что Запад переживает упадок, — сказал он в интервью журналу Time. — Глобальная архитектура меняется». Потом он сделал глоток эспрессо и добавил: «Либеральный порядок будет меняться».
Однако, судя по количеству гостей на Родосском форуме в этом году, Якунин и его союзники в Москве находятся не в самом подходящем положении для того, чтобы определять условия нового миропорядка. Единственным главой государства, приехавшим на форум, стал президент Нигера Махамаду Иссуфу (Mahamadou Issoufou). Те немногие политики из Европы, которые присутствовали на форуме, уже много лет не занимают никаких значимых должностей в своих странах. Лишь немногие задержались на Родосе на все выходные. Бывший президент европейского парламента Мартин Шульц (Martin Schulz) уехал, не дождавшись окончания первого дня форума.
Создалось впечатление, что для России это стало знамением времени. В сравнении с масштабами ее влияния на закате советской эпохи, когда Якунин был агентом КГБ, работавшим в Нью-Йорке под дипломатическим прикрытием, сегодня у Кремля довольно мало оснований для того, чтобы претендовать на статус современной сверхдержавы. Под руководством Владимира Путина Россия играла центральную роль в различных конфликтах от Ближнего Востока до Латинской Америки. Однако ее посланники, такие как Якунин, зачастую демонстрируют склонность преувеличивать мощь своей страны. Эксперты в области политики настаивают, что у Путина нет подходящей стратегии, чтобы заполнить тот вакуум, который после себя в Сирии оставил президент Дональд Трамп. Кроме того, у Москвы не хватит денег, чтобы поддерживать систему крепких альянсов — так, как это делает Китай, ежегодно инвестируя миллиарды долларов в различные страны Африки.
Разумеется, русские видят ситуацию несколько иначе. Одним из гостей Якунина на Родосе в этом году стал Вячеслав Никонов, председатель комитета Государственной думы по образованию и науке, который является внуком легендарного советского министра иностранных дел Вячеслава Молотова. (В честь него был назван коктейль Молотова, хотя не он изобрел его. Во время вторжения советских войск в Финляндию в 1939 — 1940 годах финские партизаны применяли эти самодельные бомбы против советских солдат).
Менее недели спустя после Родосского форума в 1600 километрах к востоку от этого острова, в городе Манбидж российские военные не встретили никакого сопротивления, придя на север Сирии. Для Москвы это стало моментом триумфа, который активно освещался на российском телевидении: российские журналисты вели свои репортажи с баз, с которых только что ушли американские военные.
Однако те кадры вряд ли стоит считать надежным показателем влияния России на Ближнем Востоке. С того момента, как в 2015 году Путин вмешался в сирийскую гражданскую войну, чтобы защитить режим президента Башара аль-Асада, роль Москвы в этом регионе обернулась для нее такими затратами, которые Россия с трудом выдержит в долгосрочной перспективе. «Многие в России не хотят, чтобы их страна выполняла функции гаранта безопасности, потому что это повлечет за собой множество разных обязательств. И высшее руководство страны это понимает», — отметила Елена Чебанкова, которая читает лекции по российской политике в университете Линкольна. Россия не станет заходить настолько далеко, чтобы взять на себя роль «мирового жандарма в той степени, в какой это делал СССР».
В июле Россия предложила создать новый альянс на Ближнем Востоке, назвав свою инициативу Концепцией коллективной безопасности в зоне Персидского залива. Ее цель заключается в том, чтобы обеспечить стабильность в Персидском заливе, и она подразумевает активное участие таких крупных глобальных и региональных игроков, как Китай, Россия, Индия, США и Евросоюз. Однако этот план заставил многих чиновников стран Персидского залива задаться вопросом о том, что именно Россия собирается делать, чтобы гарантировать обещанную стабильность, как сказал Николай Кожанов, старший научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений в Москве. «И ответ был довольно очевидным: ничего, — продолжил Кожанов. — Россия — это крупный игрок, в руках которого нет никаких особенно сильных карт».
Во время визитов Путина в Абу-Даби и Саудовскую Аравию в октябре лидеры этих стран радушно встретили российского лидера и объявили о начале новой эры в отношениях с Россией. Однако этим визитам не хватило содержания и конкретики, сказал Рауф Маммадов, эксперт по энергетической политике в американском Институте Ближнего Востока. Путин покинул Ближний Восток, подписав контракты на общую сумму около 3 миллиардов долларов — довольно скромный результат по сравнению с контрактами на сумму 300 миллиардов долларов, которые Трамп подписал с Саудовской Аравией в 2017 году.
В октябре 2018 года саудовская нефтяная компания Aramco подписала контракт на покупку доли в новом газовом проекте в российской Арктике, однако пока эта сделка не материализовалась. В 2013 году было создано партнерство между российским суверенным фондом благосостояния и глобальной инвестиционной компанией Mubadala в ОАЭ, однако пока стороны выделили только треть из тех 7 миллиардов долларов, которые они должны были выделить на инвестиции. Экономические связи России с монархиями Персидского залива пока находятся «на стадии зарождения», как сказала Маммадов. В 2014 году Путин договорился с властями Египта о создании российской зоны свободной торговли в Суэцком канале, но процесс реализации этого проекта так и не начался из-за бюрократических проволочек в Египте. Однако это не помешало президенту Египта Абдулу Фаттаху ас-Сиси (Abdul Fattah Al-Sisi) нахваливать этот проект во время встречи с Путиным, которая прошла в России в октябре.
Экономические связи между Россией и Китаем тоже порождают скорее громкие заголовки, чем какие-то значимые результаты. Хотя Путин назвал эти отношения «лучшими» отношениями между Россией и Китаем, основным свидетельством тому служит серия проведенных недавно совместных военных учений, а также планы России по «радикальному укреплению оборонного потенциала Китая» — Россия поможет этой стране создать систему противоракетной обороны.
Путин и его китайский коллега напоминают скорее «заклятых друзей», нежели союзников, сказал Матье Булег (Mathieu Boulègue), научный сотрудник программы «Россия и Евразия» в Chatham House. Во-первых, Россия хорошо понимает, что с экономикой в восемь раз меньшей экономики Китая ей придется смириться с ролью младшего партнера внутри альянса с Пекином. «Дело не в сотрудничестве, — пояснил Булег, — а в том сигнале, который она отправляет миру». По его словам, этот сигнал достаточно очевиден: «Мы не одни».
Однако одиночество могло бы стать более разумной альтернативой некоторым из тех партнерств, которых Россия добивается. Рассмотрим ее недавние действия в Африке. Посредством целой серии сделок в области безопасности и добычи полезных ископаемых за последние два года Кремль сумел построить альянс с суданским диктатором Омаром аль-Баширом, однако последний лишился власти летом этого года в результате народного восстания. В конце октября Путин пригласил глав 43 африканских государств в Сочи, его любимый курортный город на черноморском побережье.
Этот саммит вызвал новую волну громких заголовков по всему миру — заголовков о мастерстве России в международных делах. Однако, если не обращать внимания на пышные церемонии, довольно трудно понять, какую именно выгоду Москва сможет извлечь из этих альянсов. Сегодня Россия поставляет в Африку всего 3,7% своих товаров, а африканские товары составляют всего 1,1% российского импорта. Сегодня объемы двусторонней торговли России и Африки составляют 20 миллиардов долларов, но это только восьмая часть товарооборота Африки и Китая и половина товарооборота Африки и США.
Пол Стронски (Paul Stronski), старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир, считает, что влияние России в Африке «относится к небольшому числу клиентских государств, обладающих относительно ограниченной стратегической значимостью». По словам Стронски, это значит, что Путин до сих пор «ничуть не приблизился к тому, чтобы восстановить за Россией тот статус, который был у Советского Союза на этом континенте».
То же самое можно сказать и о Якунине. Хотя он, несомненно, получил удовольствие, обращаясь к своей аудитории на Родосе, это мероприятие было лишено содержания. «Оно не имеет никакого значения, кроме стремления поддержать привлекательный образ России», — сказала Элизабет Шимпфоссл (Elisabeth Schimpfossl), автор книги «Богатые русские: от олигархов до буржуазии» (Rich Russians: From Oligarchs to Bourgeoisie), которая впервые приехала на Родосский форум в 2009 году. По ее словам, тогда и сейчас этот форум представляет собой в первую очередь «PR-мероприятие». И в этом смысле оно является отражением многих шагов России на международной арене.