Премьера шведско-грузинского фильма «А потом мы танцевали» в Тбилиси ознаменовалась бурными протестами. Фильм повествует о молодом человеке, который мечтает танцевать на сцене Национального театра, и у него завязывается роман с коллегой.
Это могла бы быть заурядная любовная драма, но есть одно важное отличие от множества подобных сюжетов: отношения между двумя мужчинами разыгрываются в стране с глубоко укорененными христианскими традициями.
Не все считают, что любовь двух мужчин приемлема. Православная церковь тесно связана с обществом в Грузии, существованию которой на протяжении веков угрожали сверхдержавы — то Персия, то Османская империя, то Россия.
Еще с IV века христианская церковь в Грузии выступала и до сих пор выступает за ценности, которые объединяют всех грузин, особенно когда стране грозит физическое уничтожение.
Мой коллега из Университета св. Илии в Тбилиси тоже видел этот фильм. Я спросил его, уместно ли написать о премьере, и он ответил, что было бы более уместно сообщить, как Россия все больше посягает на северную границу страны, что по-настоящему беспокоит население.
В Тбилиси повсюду заметно присутствие туристов из России, хотя российские власти и пытаются перекрыть турпоток в Грузию — это часть их стратегии по угнетению грузинской экономики. Однако в столице в последний год появляется все больше сувениров со Сталиным, и происходит это за счет икон в сувенирных магазинчиках Старого города. Не знаю, то ли это коммерческий ход из-за спроса со стороны русских туристов, то ли просто попытка их задобрить.
Но что мне прекрасно понятно, так это гнев. Даже меня, человека, который бывает в стране лишь время от времени, злит, что доминирующая сверхдержава считает себя вправе играючи передвигать государственную границу чуть ли не каждый день, как ей заблагорассудится. Вот она, суровая правда пирамиды потребностей Маслоу. Для народа, чье существование под вопросом, личная свобода имеет второстепенное значение.
Ларс Вигерланд — доктор экономических наук, преподаватель экономики предпринимательства