Не обязательно соглашаться или даже верить всему, что говорит Дональд Трамп, чтобы признать, что он был прав, заявив вчера, что недавнее отношение Эммануэля Макрона к НАТО «очень неуважительное».
В начале прошлого месяца президент Франции резко высказался о стратегической «смерти мозга» альянса и заявил, что «общим врагом» НАТО являются не Россия или Китай, а терроризм. Ни от одного из своих высказываний он не отказался. Вчера поздно вечером Макрон написал в «Твиттере»: «Мои заявления о НАТО вызвали определенную реакцию. Я остаюсь при своем мнении».
Высказывания Макрона соответствуют его более широкому видению Европы, действующей в мировом масштабе во главе с Францией. С лета Макрон также публично поддерживает идею создания отдельной системы обороны Европейского Союза со своей собственной армией и структурой командования. Концепция Макрона была сформулирована как европейская «стратегическая автономия» в области обороны и внешней политики — или, как выразился французский президент, «военный и технологический суверенитет».
Вполне возможно, что его слова были хорошо восприняты в его стране (Франция никогда не была особым сторонником альянса, в 1966 году она вышла из его военных командных структур и вернулась в военную организацию НАТО только в 2009 году), но они были плохо восприняты за рубежом. Он оттолкнул от себя Польшу и страны Балтии. Даже канцлер Германии Ангела Меркель полностью отвергла его взгляды, сказав немецким депутатам: «В наших основных интересах сохранить НАТО, даже больше, чем во время холодной войны».
Ошибка Макрона заключается не в его анализе стратегического направления НАТО (некоторые из его критических замечаний справедливы), а в его решениях. Он должен стараться не сокращать консультации между союзниками по НАТО, а консультироваться с ними чаще.
Французский президент прав в том, что европейцы должны делать больше для своей собственной безопасности. Один из способов сделать это заключается в том, чтобы они увеличили свои расходы на оборону. Франция, со своей стороны, сегодня тратит на военные нужды 1,84% своего ВВП, что почти соответствует обязательству, принятому всеми членами НАТО на саммите 2014 года в Ньюпорте об отчислениях на оборону 2% ВВП. В прошлом году Макрон подписал закон о повышении военных расходов на 16 миллиардов евро, но до 2025 года Франция все равно не планирует достичь целевого показателя в 2%.
Второй способ — призвать новую Европейскую комиссию, возглавляемую бывшим министром обороны Германии Урсулой фон дер Ляйен, прилагать больше усилий к применению 74 «общих мер», определенных ЕС и НАТО в качестве областей сотрудничества. Например, для обеих организаций жизненно важно противодействовать гибридным угрозам и использованию деструктивных технологий.
Однако Макрон ошибается, утверждая, что Россия не является противником НАТО или что ее можно превратить в партнера, если Европа ослабит свой режим санкций. Россия смотрит на компромисс с подозрением, и мнение, согласно которому между Западом и Кремлем должна быть общность взглядов и взаимопонимание, является заблуждением, блестяще разоблаченным аналитиком, экспертом по России Киром Джайлзом (Keir Giles) в его недавно вышедшей книге «Московские правила» («Moscow Rules»).
Оставляя без внимания то, что за десять с небольшим лет Россия вторглась в две соседние страны, Макрон должен помнить, что Россия также нанесла удар по западным политическим системам. И вмешивалась в демократические процессы, в том числе — в президентские выборы 2017 года во Франции, в результате которых он пришел к власти.
Макрон ошибается не только в отношении России, но и в отношении Китая. У Пекина глобальные планы, и его сфера влияния и мощь гораздо больше, чем все, что может продемонстрировать Россия. В последние годы Китай выбирает в качестве объектов своих атак страны НАТО, воруя их военные технологии, технологии двойного назначения и интеллектуальную собственность. Занимаясь шпионской деятельностью в отношении кибер-и человеческих ресурсов. Осуществляя тайные и неприкрытые операции влияния. Способствуя присвоению элитой большей части общественных благ и распространяя коррупцию, а также агрессивно приобретая ключевые национальные инфраструктуры. Все это представляет реальную и ощутимую опасность для НАТО.
Эти вопросы не являются в первую очередь военными, хотя НАТО — это, прежде всего, военный альянс. Но с 2014 года альянс адаптируется к меняющейся природе международной системы, или, по крайней мере, к тому, что от нее осталось. Ему предстоит сделать очень многое — от повышения мобильности вооруженных сил (перемещение войск и техники с использованием стареющей и ограниченной инфраструктуры Европы) до повышения уровня оперативного взаимодействия. Лучший метод действий заключается в том, чтобы искать решения, а не игнорировать проблемы
Хотя союзники по НАТО, судя по всему, не готовы называть Китай потенциальным противником или даже стратегическим конкурентом, растущая угроза, исходящая от Пекина, требует полномасштабного ответа НАТО. И в этом вопросе, как и в других, альянс должен настаивать, несмотря на нежелание Макрона.