Зеленский заявил, что он не возлагает больших ожиданий на одну встречу, что война прекратится после сразу после нее. Но эта встреча — определенное начало, которое может иметь развитие. Также Зеленский отметил, что вопрос первоочередности установления контроля над украинской границей, а затем проведение выборов является для него принципиальным. Он отметил, что не наивный, не доверяет западным партнерам на слово, а договоренности должны быть закреплены подписями и конкретикой. Это контрпассаж на реплики о том, что во время встречи тет-а-тет Зеленский, как наименее опытный из всех, может поверить в какие-то обещания Путина или других партнеров.
Во время интервью президент Украины дал понять, что считает Америку серьезным игроком. Он уже отмечал, что хотел бы расширить формат и привлечь новые стороны. США могли бы помочь. Заявление Зеленского, что глава Белого дома Дональд Трамп мог бы поговорить с Путиным, означает, что он согласовывает определенные позиции с Трампом, и тот может представить их в правильном ракурсе. Но это не значит, что Зеленский согласен, чтобы переговоры проходили без участия Украины.
С точки зрения Зеленского, привязывать вопрос газа к вопросам безопасности во время встречи в Париже было бы стратегической ошибкой, которую допускали предыдущие руководители Украины. Поэтому, как говорится, мухи — отдельно, котлеты — отдельно. Во время саммита есть возможность найти решение газового вопроса, и страны, которые будут присутствовать на встрече, в этом заинтересованы, как и Европа в целом. Тем более что сейчас происходят прямые контакты с Российской Федерацией, обсуждаются вопросы взаимозачета.
Россия всегда использует газ как инструмент политического давления. Главное, что эта тема не должна идти в контексте вопросов Донбасса. Нам действительно более выгодно покупать газ у России напрямую, с точки зрения логистики, чем осуществлять реверсные закупки. Вопрос транзита важен, поскольку касается также использования украинской ГТС для поставок газа для населения, и надо будет закупать газ, чтобы сохранять давление в системе. Я не вижу большой проблемы в том, чтобы взыскать у России долг в 3 миллиарда долларов в виде газа — все равно мы получаем, то нам принадлежит. И это может быть одним из способов достичь определенного компромисса.
Во время встречи в нормандском формате не нужно поднимать вопрос Крыма — эта встреча посвящена Донбассу. О полуострове можно говорить в других форматах, хотя, конечно, при нынешней позиции РФ будет трудно представителей Кремля привлекать к этому процессу.
Зеленский признает, что в Донбассе есть разные категории граждан, и Украина должна заботиться о тех, кто не потерял связь с государством. Также он отметил, что все иностранные формирования в любом формате должны покинуть территорию Донбасса, чтобы можно было перейти к вопросу выборов. Он не назвал их российскими боевиками, использовал формулировку «незаконные вооруженные формирования».
Россия, в свою очередь, пытается максимально дистанцироваться от конфликта. Стоит понимать, что Путин ничего не подпишет и не будет никакого продвижения, если мы будем придерживаться прежней риторики. Кремль всячески пытается избегать признания себя стороной конфликта. Это для них, очевидно, принципиальная вещь, и россияне много усилий направляют на то, чтобы такого мнения о них не было. С другой стороны, есть признание на уровне ПАСЕ, что Россия контролирует эти территории, предоставляя поддержку и помощь [сеператистам].
Если мы хотим какого-то продвижения, то максимум, что мы можем — признавать РФ страной, которая «осуществляет эффективный контроль над территорией», что Кремль оказывает влияние на представителей ОРДЛО и может побудить их к определенным действиям. То есть выступать гарантом определенных договоренностей, которые будут достигнуты. Иначе Россия не подпишет коммюнике, в котором ее определяют как страну-агрессора.
Это не значит, что мы все забываем и прощаем России. Есть четко зафиксированные факты прямых столкновений регулярных войск РФ и Украины — под Иловайском и Дебальцевым. Но резолюции ПАСЕ не признают Россию страной-оккупантом, а лишь отмечают, что она «осуществляет эффективный контроль». В рамках этих координат мы и можем заключать соглашения.
Игорь Петренко, эксперт Международного центра перспективных исследований.