Как и многие другие молодые люди в Магадане, холодном городе на севере России, расположенном в 5,8 тысячи километров от Москвы, Динат Юр устал жить там, где зимы длятся по шесть месяцев, и где среднегодовая температура обычно держится ниже нуля. «Я искренне мечтаю уехать отсюда, — сказал 29-летний Юр, который работает поваром. — Жду не дождусь».
Юр, который родился и вырос в городе, гордящемся своей способностью преодолевать климатические и другие самые разные трудности, на какое-то время нашел свое призвание, занявшись делом, которое, казалось бы, резко противоречит потребностям людей, живущих в подобном холодном месте. Юр стал делать мороженое.
Пока температура воздуха в Магадане продолжает опускаться все ниже — зимой она часто достигает отметки в минус 50 градусов по Цельсию, — Юр усердно смешивает молоко, сахар и малиновое пюре, которое производят в Италии, чтобы приготовить напоминающее о лете мороженое.
Юр признает, что зимой есть такое лакомство на улице — это не слишком хорошая затея, потому что на морозе оно затвердевает настолько сильно, что можно сломать зубы. Но «здесь все любят сидеть дома перед телевизором с мороженым».
Довольно занятная любовь России к мороженому уже долгое время служит предметом для различных теорий о том, как страна, страдающая от ужасных погодных условий и других проблем, ухитряется держаться на плаву, преодолевая на первый взгляд непреодолимые препятствия.
В России особенно популярна история — вероятно, выдуманная — о том, что зимой 1944 года премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, приехавший в Москву, увидел из окна автомобиля, как на заснеженных улицах столицы москвичи ели мороженое. История гласит, что в тот момент Черчилль воскликнул: «Этот народ не победить!»
Между тем в Москве температура зимой пускается ненамного ниже нуля, а это значит, что Магадан раздвигает границы этой способности преодолевать немыслимые трудности.
Магадан, построенный в затянутом льдом заливе Охотского моря, к северу от Японии, стал российской версией Доусона, небольшого города в Канаде, который возник в эпоху Золотой лихорадки конце 19 века. Только русские люди ехали в Магадан не по своей воле, их туда отправляли насильно.
Теперь жители Магадана стараются сделать все возможное, чтобы оттуда уехать. Особенно сильное желание покинуть город характерно для молодежи, и мэр города Юрий Гришин прикладывает массу усилий для того, чтобы по крайней мере замедлить этот процесс. Он указывает на новый спорткомплекс, который сейчас строится в городе, несколько недавно открытых ресторанов и свежую краску на зданиях в центре города, считая их вероятными стимулами для того, чтобы люди захотели остаться.
Спустя годы резкого сокращения населения города, когда его численность уменьшилась более чем на 40%, сейчас число жителей, по словам мэра, «более или менее стабилизировалось» на отметке в 91 тысячу. Однако среди тех, кто уехал из города, были и трое взрослых детей самого мэра. Один из них теперь живет в Москве.
Мэр этого не понимает. Зачем нужно менять Магадан на столицу России, где «им придется жить в крошечной квартире и тратить по три часа в день, стоя в пробках», недоумевает он.
Если отвлечься от суровых погодных условий и его еще более суровой истории, Магадан, надо отдать ему должное, ничем не хуже — а в некоторых смыслах даже лучше — многих других провинциальных российских городов. Там вы увидите те же жилые дома с трещинами в бетонных панелях, типичное здание театра с колоннами, типичную центральную площадь, прежде носившую имя Ленина, и типичные плакаты, вывешенные по случаю празднования годовщины победы в Великой Отечественной войне.
Кроме того, там вы найдете три кинотеатра, два крытых бассейна, сильный товарищеский дух и огромный новый православный храм с золочеными куполами — неотъемлемая составляющая городского планирования в эпоху президента Владимира Путина.
Однако мысли о том, чтобы покинуть Магадан, — съев итальянское мороженое или сев на самолет, — настолько вездесущи, что один местный социолог диагностировал у Магадана «синдром отложенной жизни» — психологическое состояние, когда люди неосознанно считают, что в настоящий момент они не живут своей жизнью, а лишь готовятся к ней, что заставляет их переносить все их надежды и амбиции в будущее.
«Люди убеждены, что они находятся здесь лишь временно и заживут полной жизнью только тогда, когда уедут отсюда», — сказал 31-летний Андрей Гришин, основатель и редактор местного новостного портала «Весьма». Он недавно женился, и теперь он и его супруга говорят, что они обязательно уедут из Магадана.
Когда в 1991 году Советский Союз распался, численность населения Магадана составляла 155 тысяч человек. Население города состояло из людей, родившихся там, — многие из них были потомками узников, охранников и административных работников ГУЛАГа, — и приезжих, которых привлекали гораздо более высокие зарплаты, чем были в среднем по стране. Это объяснялось надбавками за работу на крайнем севере, которые выплачивались всем, кто был готов туда уехать.
Для многих жителей Магадана распад Советского Союза означал экономический крах. Исчезновение субсидий, существовавших в советскую эпоху, обернулось резким падением зарплат. На фоне закрытия заводов и исчезновения многих услуг некоторые убежденные сторонники свободного рынка в Москве даже предлагали положить конец страданиям Магадана и попросту закрыть этот город.
Однако Путин поступил иначе, сделав акцент на том, как важно сохранять и поддерживать далекие северные города любой ценой. Эта его позиция объясняется соображениями безопасности, патриотической гордостью за размеры России и экономическими потребностями: большая часть природных ресурсов России находится подо льдом и снегом в таких местах, как Магадан, и диких районах вокруг.
Федеральное правительство субсидирует ежедневные перелеты по маршруту Магадан — Москва и обратно, финансирует строительство новых дорог, новых спорткомплексов и создание сетей высокоскоростного интернета. Благодаря правительственным субсидиям ставки по ипотеке там гораздо ниже, чем в более теплых частях России.
С 2016 года Москва предлагает бесплатно выделить участки земли в Магаданской области и других слабо заселенных областях российского Дальнего Востока. В Магаданской области этим предложением уже воспользовались 400 человек, однако подавляющее большинство из них — это местные жители, а вовсе не приезжие, как надеялся Кремль.
Хотя в Магаданской области находятся богатые месторождения золота, серебра и других природных ресурсов, условия там настолько суровы, что некоторые экономисты до сих пор сомневаются в том, насколько целесообразно сохранять этот город, вместо того чтобы превратить его в транзитный центр для вахтовиков, направляющихся к шахтам.
Однако, если поставить крест на Магадане как на функционирующем городском центре, он быстро вернется к своей первоначальной роли, которую он выполнял в момент своего основания в 1929 году — тогда он был всего лишь мрачным портом, через который геологи и узники ГУЛАГа следовали к золотым приискам Колымы. Александр Солженицын, написавший свой знаменитый «Архипелаг ГУЛАГ», назвал это место «полюсом холода и жестокости».
Когда в 1994 году Солженицын вернулся на родину спустя годы, проведенные им в Вермонте, первую свою остановку он сделал именно в Магадане, объяснив, что он принес «поклон колымской земле, схоронившей в себе многие сотни тысяч, если не миллионы, наших казненных соотечественников».
Даже сегодня многие местные жители называют остальную Россию «материком», что служит признаком того, насколько изолированным ощущает себя этот город. Чтобы как-то поднять настроение, власти города украсили муниципальные автобусы лозунгом: «Магадан был, есть и будет!»
Этот лозунг является отсылкой к лозунгу советских времен, который прежде можно было встретить практически везде: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!»
Из-за отъезда молодежи сейчас Магадан сталкивается с резкой нехваткой физически крепких рабочих. По словам мэра, городу требуется еще как минимум 20 тысяч человек, чтобы там продолжалось строительство и другие работы, и пока город пытается компенсировать эту нехватку, привлекая людей, готовых работать по краткосрочным контрактам.
«Меня очень огорчает сложившийся стереотип, что Магадан — это большой лагерь-тюрьма», — сказал мэр. Он добавил, что сегодня город пытается изменить свой имидж и стать «ярким, красочным и счастливым местом».
Но Юр, занимающийся мороженым, не верит в это. Он старается каждое лето отдыхать где-нибудь в Азии, которая гораздо ближе к Магадану, чем Европа и большая часть России. Но возвращение домой каждый раз превращается в тяжелое испытание. «Когда я сюда возвращаюсь, — сказал он, — я погружаюсь в глубокую депрессию».