Le Monde (Франция): Ухань еще никогда не был таким пустынным — рассказ очевидца

Читать на сайте inosmi.ru
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Режиссер-документалист Ай Сяомин, проживающая с семьей в Ухане, который оказался в центре эпидемии, опубликовала статью с рассказом о своей повседневной жизни и критикой подхода китайских властей к урегулированию санитарного кризиса.

Сегодня наступает Новый год, но Ухань еще никогда не был таким пустынным. Сейчас люди должны были бы собраться за праздничным столом, но многие семейные торжества были попросту отменены. Вчера я видела снимки закрытого города. С одной стороны — полицейские и военные с застывшими лицами, с другой — отчаявшиеся путешественники. На видео люди с уханьским акцентом говорят: «Смотрите! Вокзал Ханку был закрыт впервые за сто лет». Прохожие встревожены. У них складывается впечатление, что история бьет в набат.

Я живу в квартале Цзянся, который расположен почти в 40 километрах от вокзала Ханку (Ухань занимает площадь в 8 500 квадратных километров). Я не могу туда попасть, но помню, что случилось с мигрантами, которые хотели провести новогодние праздники в родных деревнях в 2008 году, но застряли в Кантоне из-за небывалых снегопадов в центре страны. Могу только догадываться о нервозности всех тех, кто оказались проездом в Ухане и не имеют средств, чтобы вернуться домой. Правительство приняло решение всего за одну ночь: город закрыт. Но где их разместят? Как они встретят Новый год?

Врачи на грани нервного срыва

Я вернулась из Кантона в Ухань 16 января. Тогда ходили слухи насчет какой-то пневмонии, но я не придала им особого значения. 18 числа со мной поделились экстренными новостями две подруги. Одна сказала, что медперсонал начал заболевать, и что это была внутренняя информация. Она показала мне фото. Мне казалось, что речь шла об исключительных случаях, и я продолжала не обращать на все это внимание. Я не ждала, что 20 января цензуру снимут. Внезапно все прилипли к телефонам, листая статьи и фотографии в поисках новых сведений…

23 января в больницах выстроилось множество пришедших за помощью людей. В тот день я сама видела негодовавших врачей, которые оказались на грани нервного срыва… После того, как мы все же начали получать информацию, новости становились все хуже и хуже. Как бы то ни было, стоящие у власти, судя по всему, страдают приверженностью к хорошим новостям. Какой бы ни была обстановка, будь то правда или ложь, нужно, чтобы мы слышали только позитив. Если ничего позитивного нет, нужно придумать. А если мы говорим, что это неправда, на нас давят.

Нам говорят, что источником заражения стала летучая мышь, но жители Уханя сами стали похожи на крыс. У них над головами повсюду расставлены детекторы движения. Экскаваторы начинают рыть траншеи в асфальте, чтобы не дать машинам въехать в Ухань или, еще хуже, выехать из города в соседние деревни.

Во время землетрясения в Сычуане все поддерживали местных жителей… Сейчас все наоборот: население Уханя стало вирусом, который подлежит полному уничтожению. Взгляните на новости со всех концов света: пассажиры из Уханя приземлились там-то и там-то. И ни один из них не считается невинным!

Разумеется, я не знаю, заразилась я или нет. Тем не менее после первых моментов паники, после трехдневных закупок масок, спирта, дезинфицирующих средств и основных лекарств я пытаюсь вернуться к ритму нормальной жизни. Никому не под силу выдержать долгую панику. В любом случае, она не должна мешать нам выполнять нашу ежедневную работу. Жена моего близкого друга заболела, но ее не смогли принять в больнице. Ей придется лечиться, закрывшись дома.

Кроме того, все остаются на месте. В отпусках еще меньше людей, чем обычно: сотрудники спецслужб, солдаты, медики и фармацевты не могут позволить себе отдых.

Я занимаюсь домом, но мне отдыха тоже не видать. У нас живут вместе три поколения. Старшей — 96 лет. Она вот уже два года не может встать с постели. К ней приходит специалист… Мне нужно следить, чтобы никто не заразился (в том числе и три наши кошки). Так, люди моего поколения продолжат делать свое дело, молодежь сможет нормально ходить на работу, а у бабушки будет возможность еще спокойно пожить.

Выполняя домашнюю работу, мы вносим свой вклад в жизнь общества и делаем по-своему важное дело. Человек, которого мы правильно лечим, не пойдет в больницу. Это освободит лишнюю койку и станет вкладом в борьбу с эпидемией, пусть даже та протекает вдали от меня.

Ай Сяомин — режиссер-документалист. Родилась в 1953 году в Ухане, придерживается феминистких взглядов. Она профессор кафедры китайского языка и литературы и директор отделения сравнительной литературы в Университете Сунь Ятсена в Гуанчжоу. Она прославилась постановкой запрещенными в Китае документальными фильмами, которые поднимают такие темы, как насилие над женщинами, тяготы жизни со СПИДом и последствия землетрясения в Сычуане. В 2010 году она получила премию Симоны де Бовуар за вклад в борьбу за свободу женщин.

Обсудить
Рекомендуем