В ноябре 2019 года российский парламент одобрил законопроект, получивший название «закон против „Эппл"». В соответствии с этим законодательством, во все смартфоны, продаваемые в России, должен быть предустановлен целый ряд приложений, с помощью которых российское правительство сможет получать большое количество информации о российских гражданах, включая данные об их местонахождении, финансах и коммуникации частного порядка.
«Эппл», как известно, запрещает предустановку приложений третьих сторон в свои операционные системы. Однако после июля 2020 года, когда упомянутый закон вступит в силу, эта компания, если она не подчинится новому закону, будет вынуждена уйти из страны и покинуть рынок, который оценивается в 3 миллиарда долларов. Это законодательство вместе со спорным законом о создании «суверенного интернета», представляют собой последние по времени шаги в процессе вторжения Владимира Путина в цифровое пространство, и в результате компания «Эппл» оказалась в прямом конфликте с автократическим российским президентом.
Руководство компании «Эппл» отказалось от комментария по поводу планируемых шагов. В то время как «Эппл» еще только предстоит сделать официальное заявление на этот счет, российское интернет-издание The Bell сообщило о том, что источники внутри «Эппл» выразили нежелание подчиняться этому российскому законодательству. Если «Эппл» согласится с этими требованиями, то изменения не ограничатся только перестройкой существующей операционной системы. Подобный шаг противоречил бы принципам, в соответствии с которыми частная жизнь пользователя ставится выше интересов федеральных правительств. Однако попытки «Эппл» поставить личную жизнь клиентов на первое место постепенно затягивает этого технологического гиганта в еще более масштабную глобальную борьбу по поводу прав в отношении данных и цифрового суверенитета.
Когда частная жизнь пользователя сталкивается с национальными интересами
Позиция руководства «Эппл» привела к конфликту этой компании как с ФБР, так и с администрацией президента Трампа. Ранее в этом месяце руководство «Эппл» отрицательно ответило на просьбу генерального прокурора Уильяма Барра (William Barr) относительно доступа к двум айфонам, связанным с инцидентом со стрельбой, произошедшем в декабре 2019 года на военно-морской базе в городе Пенсакола, штат Флорида. По мнению федеральных властей, этот инцидент мог быть связан с международной террористической сетью. Компания «Эппл» в прошлом помогала правоохранительным органам в некоторых случаях, делилась с ними информацией и даже, как говорят, отказалась от шифрования размещенных в «облаке» файлов поддержки. Но что касается создания задней двери, которую ФБР и полицейские управления могут использовать для доступа в зашифрованные устройства, и которая может ускорить расследования таких дел, как инцидент в Пенсаколе, то это, по мнению руководства «Эппл», может создать опасный прецедент.
«Мы всегда исходили из того, что такая вещь как задняя дверь никогда не существует только для хороших парней, — подчеркнула компания „Эппл" в официальном заявлении. — Задние двери могут также использоваться теми людьми, которые угрожают нашей национальной безопасности и безопасности данных наших клиентов».
Когда «закон против „Эппл"» был принят в России в ноябре прошлого года, эксперты выразили обеспокоенность в связи с тем, что предустановленные программы могут представлять собой такую же угрозу, как и официальная задняя дверь. На прошлой неделе российская Антимонопольная служба опубликовала список требуемых приложений: среди этих программ произведенные правительством приложения для уплаты налогов и штрафов, банковские, навигационные платформы, а также платформы социальных сетей со связями с официальными органами. Это позволило бы собирать и направлять данные, относящиеся к финансам, локации, коммуникации, и при этом всё это будет происходить без непосредственного разрешения самого пользователя.
Подобная ситуация вызывает озабоченность у таких активистов в области цифровых плав как Артем Козлюк, который является основателем НКО «Роскомсвобода» (сокращение от «Свобода российских средств массовой информации»). Он выступает против этого закона, а в своем интервью газете «Москоу таймс» (Moscow Times) он сказал, что «существующие устройства уже напичканы огромным количеством сервисов… и многие из них способны тайным образом собирать информацию: местоположение, используемые инструменты и сервисы». По словам Козлюка, опасность состоит в том, что пользователям ничего не известно о том, какие данные собирает и использует российское правительство. Кроме того, сами пользователи никак не могут контролировать этот процесс.
Россия заинтересована в осуществлении автократического контроля над своими гражданами, и подобный подход, судя по всему, в фундаментальном плане противоречит позиции компании «Эппл» и ее миссии, связанной с защитой частной жизни пользователей ее гаджетов, — независимо от того, где они расположены в мире, и независимо от того, что требуют их правительства. «Закон против „Эппл"» является примером того, как высокотехнологичные компании, котировки которых превышают триллион долларов, наталкиваются на прерогативы тех государств, в которых они работают, однако все это не останавливает руководство «Эппл» от того, чтобы попытаться найти компромисс.
Вариант решения для «Эппл», вызывающий беспокойство на Украине
Возможно, в попытке проложить путь к варианту «проигравших нет» (win-win), когда этот вопрос будет решаться летом нынешнего года, компания «Эппл» сделала спорную уступку Кремлю. Всего через несколько недель после принятия «закона против „Эппл"» на ее картах и погодных приложениях начал появляться Крымский полуостров как часть Российской Федерации, хотя международное сообщество считает его украинской территорией. Это происходит только в том случае, если пользователи открывают указанные приложения внутри России, однако подобная позиция представляет собой серьезный разрыв с международным консенсусом.
Уступки со стороны «Эппл» также свидетельствуют о том, что авторитарная политика Владимира Путина в области высоких технологий начинает приносить плоды. С 2014 года Путин стремится к изменению европейской геополитики с помощью тактики, которая в значительной степени зависит от цифрового контроля и координации в этой области. К числу его успехов относятся масштабные пропагандистские кампании накануне кровавой войны в украинском Донбассе, а также предполагаемое вмешательство в выборы в Европе и в Соединенных Штатах. Цифровое пространство и цифровые инструменты доказали свою ценность в ходе гибридной войны, поэтому любой пример капитуляции Запада перед стратегией Москвы, будь то со стороны правительства или высокотехнологичного гиганта, вызывает озабоченность среди уязвимых государств, находящихся на российской орбите.
Украина особенно чувствительна к любым попыткам умиротворения Путина. Как только новость о позиции «Эппл» по поводу границы стала достоянием общественности, в украинских социальных сетях сразу же возникла перегрузка из-за большого количества призывов к бойкоту, и в результате оказались несостоятельными все надежды на то, что уступки со стороны «Эппл» окажутся незамеченными. Гражданский активист Ольга Иванова, занимающаяся вопросами социальной сплоченности и перемещенными лицами на Украине, считает, что украинские социальные сети были переполнены сообщениями жителей Украины на тему о том, что их «боль и трагедию обменивают на доступ на российский рынок». Даже Вадим Пристайко, министр иностранных дел Украины, подверг критике этого технологического гиганта в Твиттере за то, что «Эппл» «ни в грош не ставит» его, Пристайко, страну.
Вот что он написал в своем твиттере:
«Айфоны — великолепные устройства. Но, если серьезно, то @Apple, пожалуйста, пожалуйста, занимайся только высокими технологиями и развлечениями. Глобальная политика не является твоей сильной стороной».
Хотя представители «Эппл» встретились с Пристайко на прошлой неделе в Давосе, — возможно, это была попытка как-то сгладить возникшие противоречия, — решение этой компании, судя по всему, способствовали изоляции Украины в критический для нее момент. В начале декабря, спустя всего несколько недель после конфликта по поводу границы, в Париже прошла встреча Владимира Путина и Владимира Зеленского, нового президента Украины. По мнению Ивановой, Соединенные Штаты, которые, как правило, активно поддерживают Украину, были слишком сосредоточены на слушаниях по делу об импичменте для того, чтобы поддержать в Париже нового президента Украины. Уступка со стороны «Эппл» стала еще одним ударом для страны, которая считает, что Запад все меньше уделяет ей внимания.
Новая эра в управлении высокими технологиями
Способность «Эппл» оказывать влияние на нынешний кризис на Украине вписывается в более широкую тенденцию, которая свидетельствует о том, что принимаемые крупными технологическими компаниями решения оказывают все большее геополитическое воздействие. Эти решения могут даже поставить под угрозу экономические интересы или интересы в области национальной безопасности страны, и частично это связано с тем, что продукты технологических компаний являются уникальными, популярными и иногда незаменимыми. В то время как «решение» «Эппл» вызвало непреднамеренные волны в соседней Украине, такие компании как «Гугл» тоже демонстрируют мускулы за границей в своих собственных интересах.
В декабре 2019 года компания «Гугл» приостановила поддержку устройств на системе «Андроид» в Турции, которая потребовала предоставления большего места для конкурентов, включая российского поисковика «Яндекс», в устройствах на системе «Андроид» в этой стране. Критически настроенный по отношению к монополиям Мэтт Столлер (Matt Stoller) назвал эти действия «безрассудным использованием финансовых санкций».
Раньше большое количество технологических компаний предпринимали подобного рода действия только по требованию правительственных чиновников, и именно так все произошло, когда «Гугл» прекратила процесс обновления на устройствах фирмы «Хуавэй», выполнив таким образом в прошлом году распоряжение Белого дома. По мнению Столлера, это был первый случай, когда компания «Гугл» в одностороннем порядке прекратила оказание услуг внутри страны. Он также считает опасной ситуацию, когда крупные фирмы переосмысливают свои отношения с правительством, начинают считать себя «партнерами», отказываясь от старой модели, в рамках которой суверенным государствам принадлежит окончательное право осуществлять контроль над политикой компаний, работающих на их территории.
Возможно, именно по этой причине такие государства как Россия принимают целый ряд законов для того, чтобы контролировать киберпространство. Страны и технологические компании ведут борьбу по вопросу о том, каким образом суверенитет, — обычно этим термином принято обозначать способность страны действовать без внешнего вмешательства, — применим к интернету. В то время как Турция, возможно, не имеет возможности бросить вызов таким компаниям как «Гугл» или «Эппл», Россия вполне способна это сделать. Так, например, в 2016 году российские государственные ведомства, занимающиеся регулированием в области коммуникаций, заблокировали такие компании как «Линкедин» (LinkedIn) и «Порнхаб» (Pornhub) за их отказ размещать данные на серверах, расположенных на территории Российской Федерации. В 2017 году Кремль предпринял печально известную попытку заблокировать популярный мессенджер Telegram за отказ его руководства передать ключи шифрования. Борьба России с компанией «Эппл» является всего лишь последним по времени эпизодом в борьбе за цифровой контроль.
В своих публичных заявлениях по поводу инцидента на базе Пенсакола руководители компании «Эппл» попытались занять позицию морального превосходства. Они утверждали, что любой прецедент, связанный с разблокированием сотового телефона или созданием задней двери, будет иметь негативное влияние в других, более авторитарных частях мира. Вместе с тем руководство «Эппл» пошло на компромисс с Кремлем и подчинилось его требованиям относительно Крыма и в результате оказалось на неправильной стороне в процессе спорного геополитического маневрирования Путина, а также обеспечило себе провал в области пиара.
В конечном итоге решение Тима Кука (Tim Cook) в июле, перед вступлением в силу «закона против „Эппл"», о том, покинуть потенциально прибыльный рынок или остаться верным принципам «Эппл», послужит прецедентом для глобальной политики, защиты личных данных и цифрового суверенитета. Вероятно, "Эппл"e не просит, чтобы ей предоставили подобную роль, однако в наш непростой век, век глобальных технологий, она может, тем не менее, оказаться ее исполнителем.
Джош Надо — канадский журналист, живет и работает в Санкт-Петербурге